Страница 6 из 13
И оба они продолжают улыбаться, пока мир вокруг рассыпается на осколки.
***
- Эй, Джордж.
Они ночуют на пляже, под открытым небом, и над их головами тысячи звезд. Фред лежит закутанный в кучу одеял, словно в кокон – виднеется только голова. Джордж пристроился рядом, прикрывшись только своим пиджаком.
- Что ты потом будешь делать? – тихо спрашивает Фред.
Сердце екает. И Джордж поворачивает голову. Брат смотрит в небо, и в его глазах отражаются искорки далеких звезд.
- Когда – потом? – уточняет Джордж. Голос его сипит, как от простуды.
- Когда всё закончится.
Джорджу не нужны пояснения. Он знает, о чем Фред, и от этого ему становится физически больно. А еще – странно, что брат вдруг первым заговорил об этом.
- Ничего не закончится, - с присущим ему упрямством выдает Джордж. – Мы вернемся домой. Вместе. В наш магазинчик. Откроем второй, в Хогсмиде, как и хотели.
Фред глубоко и ровно дышит, а вот Джордж чувствует, как начинает задыхаться. Он шумно втягивает воздух через нос, пытаясь успокоиться.
- Мне нужно, чтобы ты верил, - выдает он, и отчаяние прорезается в голосе. Такое детское, такое сильное. Фред затихает, прислушиваясь, ловя каждое слово, как самое ценное в жизни. И Джордж продолжает:
- Пожалуйста, Фред. Всё получится. Просто… просто верь мне.
«Я не потеряю тебя, - звучит невысказанное между срок. – Я не дам тебе умереть».
- Ладно, - примирительно соглашается Фред. Слышит. Конечно, слышит.
Джордж вновь поворачивает лицо к небу, но больше не видит звезд – только ожидающую его тьму.
***
Фред всю дорогу твердит о мексиканской еде, но в итоге даже не пробует ее. И Джорджу от этого грустно. Он пытается запихнуть в брата хоть кусочек, напоминая, что тому нужны силы, а значит, и еда, в итоге они минут семь орут друг на друга, пока не сходятся на баночке йогурта. По меркам Джорджа это слишком мало, по мнению Фреда – чересчур много.
Его тремор давно стал привычным, но сейчас он усилился, и Фреду не слишком-то комфортно есть маленькой ложкой. В итоге он психует, швыряет ее в стену и пьет йогурт прямо из баночки. Джордж просто рад тому, что брат не выкинул еду следом.
***
День Рождения они встречают недалеко от границы между Мексикой и США. Им нечего друг другу дарить, никто не печет им торт, не взрывает хлопушки и не надувает воздушные шарики. Но они покупают бутылку вина, останавливаются где-то на обрыве, где совсем нет людей – разговаривают, колдуют, шутят. Встречают закат, а после долго смотрят в ночное небо. Оно безоблачно, и в темноте на нем горят множество огней. Джордж думает, что каждая звезда – это чье-то солнце.
- Говорят, когда люди умирают, они превращаются в звезды, - тихо шепчет Фред.
- С тобой этого не случится, - упрямо твердит Джордж. И слышит, как брат тихонько хмыкает.
- Не хочешь, чтобы я был звездой, Джорджи?
- Нет, - качает головой Джордж. – Хочу, чтобы ты был здесь. Со мной.
Фред не отвечает. А Джордж вспоминает старую примету о том, что с кем проведешь День своего Рождения, с тем и будешь весь год. И как никогда ему хочется, чтобы это была правда.
***
В Штатах все, наконец-то, начинают говорить на понятном языке. По акценту они легко различают в братьях британцев и почему-то всегда забавляются этому факту. Фреда это раздражает. В последнее время ему все тяжелее оставаться веселым. Его бесит собственная беспомощность – то, как он трясется от холода по ночам, как засыпает буквально в любую минуту тишины, как быстро утомляется, как у него дрожат руки и болит голова. Последнее теперь становится постоянным. Эта боль не слишком мешает, она не достаточно сильная, только во время приступов. Джордж рядом. И в плохие дни и в хорошие. Он клянется, что будет всегда. Все это напоминает ему последний месяц в больнице, когда Фред психовал и сходил с ума из-за безделья. Тогда он так же стал капризным и нервным. Но сейчас у этого другая причина. И, вот ведь ирония, именно месяц остался сейчас. Последние тридцать дней. Джордж не хочет и не может думать о том, что будет потом. Он боится. И понимает, что в жизни не боялся сильнее. Да и не будет. Потому что, по истечению этих тридцати дней, так или иначе всё закончится. И либо этот страх так и останется самым сильным в жизни, либо Джорджу уже станет на все плевать, потому что его кошмар сбудется.
***
Их альбом с фотографиями продолжает заполняться. Сердце Джорджа разрывается, когда он застает Фреда за разглядыванием снимков в очередной раз. Брат не слышит его шагов, поэтому не поднимает голову. Он просто продолжает смотреть, и на его бледном лице играет легкая улыбка.
Фред сейчас выглядит таким притихшим, таким непохожим на себя, беззащитным. Он сильно похудел за последние месяцы своей вынужденной диеты, что, кажется, стал меньше. Несмотря на долгие часы на солнце, он так и не загорел, поэтому крапинки веснушек четко выделяются на бледной коже. Как и серые тени, больше не уходящие из-под глаз.
Джордж смотрит на брата и вспоминает, каким жизнерадостным, сильным тот был. Как горели его волосы и глаза. Такой красивый, бодрый, энергичный. А теперь осталась только тень. Но Джорджу кажется, что такого Фреда, нуждающегося в нем, он любит еще сильнее. И от этой любви его грудная клетка сдавливается, затрудняя дыхание.
Джордж делает шаг вперед и тихо произносит:
- Привет.
Фред поднимает на него глаза, запавшие, но такие же синие, как и прежде.
- Привет.
Им не нужно говорить ничего больше – они и так знают все, что могли бы сказать друг другу. Джордж просто подходит и садится рядом. Фред чуть придвигается к нему и медленно продолжает листать альбом. И оба они чувствуют тепло друг друга и знают, что это – навсегда.
***
Они приезжают в какой-то маленький городок на западе Штатов, и там Фред берет в прокате машину. Это дорого и немного бессмысленно, учитывая, что они могут трангрессировать. Но Фред радуется, как ребенок новой игрушке.
- Эй, половина нашего капитала моя, - заявляет он радостно, залезая на водительское сиденье. – Могу тратить, как хочу. Тем более, мне не так много осталось.
Джордж, услышав это, спотыкается. Но Фред не замечает – он уже нежно поглаживает руль своей новой машины, будто девушку. И Джорджу остается только забраться следом. Они давно не водили – с тех пор, как отцовский Форд благодаря Рону и Гарри сгинул в Запретном лесу, но навыки никуда не делись. Поэтому они закидывают на заднее сиденье свои сумки и просто едут вперед.
- Как думаешь, за нами отправят кого-нибудь, когда я не верну машину вовремя? – любопытствует Фред. В кой-то веки у него замечательное настроение. Джорджу не хочется его портить.
- Наверное, - отвечает он. – Но ты же заплатил за неделю. К этому моменту мы будем далеко.
- Верно, - кивает Фред. И тянется к радио. – Ну что, хочешь узнать, что сейчас слушают маглы?
Джорджу все равно, но если этого хочет Фред, то и он тоже.
***
Путешествовать на машине оказывается действительно круто. Может, Джорджу так кажется потому, что это его первое подобное путешествие. Но он действительно получает удовольствие. Фред тоже. Правда, вскоре он утомляется, и Джордж сменяет его за рулем. Они много разговаривают – обо всем на свете. Но в основном – о прошлом. Вспоминают детство и школу, свои розыгрыши. И много смеются.
Когда Фред начинает стучать зубами, Джордж останавливает машину. Он помогает брату перебраться на заднее сиденье, достает из багажника кипу одеял и укутывает его с головой. Чтобы было теплее.
- Эй, - бурчит Фред, выныривая из-под одеял, лохматый и дрожащий. Джордж не обращает внимания, лишь поправляет уголки, подтыкает их, чтобы холодный воздух не мог проникнуть под ткань.
- Еще поцелуй меня, мамочка, - улыбается Фред. Джордж ухмыляется и захлопывает дверцу. Потом влезает обратно на водительское сидение и включает печку на полную.
Фред еще продолжает что-то говорить, пока сон не побеждает его. А Джордж сидит, прижавшись лбом к рулю, и не хочет думать о том, сколько дней из тридцати у них осталось.