Страница 2 из 12
Между тем, Нельсон, не найдя следов французов у Гибралтарского пролива и теряясь в догадках о назначении французской экспедиции, возвратился к берегам Италии и тщетно обыскивал итальянское побережье.
17 июня он подошёл к Неаполю, и английский посланник Гамильтон дал ему мысль, что французы могли направиться к Мальте. 20 июня адмирал Нельсон прошёл Мессинский пролив, где узнал о занятии французами Мальты.
21 июня он находился всего в 22 милях от французов, но не знал об этом и шёл на юго-запад; малейшая случайность могла привести к встрече противников; Наполеон был очень встревожен, он знал, что Нельсон будет гнаться за ним, пока не настигнет.
Генерал Бонапарт не признавал никаких правил ведения войны, выработанных столетиями.
Единственное правило, которому он следовал: обмануть противника, ввести его в заблуждение и, воспользовавшись растерянностью, нанести удар, не считаясь с потерями.
Но в данном случае это правило не работало. Французский флот, связанный тихоходными транспортами с войсками, двигался очень медленно, под воздействием переменчивого ветра постоянно меняя галс.
22 июня от коммерческого судна, встретившего накануне французов, Нельсон узнал, что они идут на восток с попутным ветром. Это утвердило его в мысли, что французы направляются в Египет и он принял немедленное решение их преследовать, для чего поставил все возможные паруса.
Судьба Египетской экспедиции висела на волоске, но счастье опять пришло Бонапарту на помощь.
Не задерживаемый транспортами, Нельсон продвигался быстрее французов.
Он взял курс прямо на Александрию и, в результате, обогнал Египетскую экспедицию и, хотя в продолжение целых суток был на расстоянии только 26 миль от неё, однако, так и не увидел.
28 июня английский флот подошёл к Александрии, но рейд оказался пуст, и никто ничего не знал о французах, которых здесь и не ждали.
Ему представилось, что именно теперь французы ведут операцию по занятию Сицилии, порученной его охране.
Не отдыхая ни минуты, английский адмирал решил возвратиться, а французская эскадра продолжала двигаться к цели.
30 июня показались берега Египта. Наконец-то генерал Бонапарт оказался в своей стихии.
В ночь на 2 июля французы начали высадку, и в тот же день Александрия, атакованная дивизиями Клебера, Бона и Мену, была занята после незначительного сопротивления.
Не задерживаясь в Александрии, Бонапарт двинулся к Каиру. В Александрии, укрепления которой были усилены, был оставлен гарнизон под командованием Клебера из 10 тысяч человек.
Одновременно из Каира навстречу французам выступили османский губернатор Египта Мурат-бей с 3 тысячами мамлюков и 2 тысячами янычар и главнокомандующий армией Египта Ибрагим-бей.
21 июля около Гизских пирамид, вблизи Каира, французская армия снова встретилась с противником. Войска Мурата и Ибрагима занимали позицию правым флангом примыкавшую к Нилу, а левым – к пирамидам. Общая численность их войск составляла около 50 тысяч. Французских – чуть больше 15-ти.
Поход Наполеона на Каир
На правом берегу реки собралось все население Каира наблюдать поражение неверных.
Бонапарт, объезжая войска, обратился к ним с исторической фразой: «Солдаты, сорок веков величия смотрят на вас с высоты этих пирамид».
В 2 часа утра французская армия, атаковала противника.
Мамлюки потерпели полное поражение.
Раненый Мурат-бей только с 2 тысячами мамлюков бежал в Верхний Египет, а Ибрагим с 1200 человек через Каир направился в Сирию.
Он ожидал помощи от турецкого султана, но султан, до которого уже дошли слухи о выдающейся победе французской армии, предпочел не торопиться.
В битве у пирамид египтяне потеряли 10000 человек, французы всего 300. Объезжая поле сражения, Наполеон сказал сопровождавшему его Мюрату: – Один мамлюк может убить десять французов, но сто французов убьют тысячу мамлюков, потому что французы – солдаты.
Два Титана. Наполеон у египетского сфинкса.
Окрыленный успехом, Бонапарт принял решение двигаться дальше в Сирию. Но по дороге им было получено известие об уничтожении 1 августа на Абукирском рейде французского флота.
Нельсон, получив 24 июня достоверные сведения о назначении французской эскадры, поспешил вторично к Александрии и на открытом рейде под Абукирским берегом нанес ей поражение.
Это поражение, лишив французскую Египетскую армию связи с Францией, предоставило её собственным силам. Колебавшаяся до этого времени Турция объявила 1 сентября Франции войну.
Положение французской армии заметно ухудшилось. Нет, она, конечно, могла успешно сражаться с многочисленными отрядами мамлюков и янычар, жестко подавлять возникающие в разных местах восстания местного населения, но она уже не могла на долгое время удерживать захваченные территории, а тем более создавать органы государственного управления.
В Европе же, в это время Франция терпела неудачи (в Италии и на Рейне), а внутри неё царили несогласие и упадок духа. Вследствие известий об этом и сознания невозможности, благодаря потере флота, при настоящих силах армии удержать за собой Египет, Бонапарт решил возвратиться во Францию.
Ночью, осторожно минуя немногочисленные турецкие корабли, французские фрегаты «Ла-Коррьер» и «Мюрион» вышли из гавани Александрии и направились к берегам Франции. На борту были Наполеон Бонапарт и его ближайшее окружение: генералы Бертье, Ланн, Андреоси, Мюрат, Мармон, Дюрок и Бессьер.
Командование над войсками и управление Египтом было возложено на Клебера.
В это время в Сирии уже была организована турецкая армия (до 80 тысяч) великого визиря, и генерал Клебер ясно сознавал, что со своими слабыми силами без хороших помощников, он не будет в состоянии долго держаться в Египте. Послав об этом донесение Директории, он вступил с великим визирем в переговоры об оставлении Египта.
Конец Египетского похода
Все это теперь осталось в прошлом. Острый, склонный к авантюрам ум подсказывал Бонапарту, что вершина его славы не в Египте, а здесь, в Париже.
Власть в Республике шаталась, Директория утратила всякое доверие среди населения.
Бонапарт понял, что идея переворота уже давно витает в воздухе, в претендентах тоже недостатка не было.
Самый авторитетный из членов Директории аббат Эммануэль-Жозеф Сийес открыто высказывался о необходимости замены Конституции III года.
Но всё же более популярного, чем Бонапарт, в то время во Франции человека не было.
Подавляющему большинству французов он вовсе не представлялся полководцем, потерпевшим неудачу в Египте.
Напротив, он был в их глазах генералом, которому сопутствовала лишь победа, и который к своей прежней славе освободителя Италии, добавил новую славу – освободителя Египта.
Тайно встретившись с Сийесом и выслушав его, Наполеон сказал: – Ваши мысли замечательны, но для их реализации не хватает одного – военной силы.
Соглашение было достигнуто.
Аббат Сийес Эммануэль-Жозеф
Сийес распространил слух об опасном якобинском заговоре и потребовал созвать заседание Совета Старейшин, на котором было принято решение перенести заседания из Парижа в Сен-Клу и возложить на генерала Бонапарта обеспечение безопасности, подчинив ему местную 17-ю дивизию.
В это же время три члена Директории: Сийес, Дюко и Баррас подали в отставку, остальные два директора, Гойе и Мулен были взяты под стражу.