Младший сын

— О, я вижу, как тебе нравится. Да ты просто бьешься в экстазе и так стонешь, — Эйгель продолжил выкручивать руку девушки, вырвав у нее очередной стон боли, — Но я приготовил для тебя еще один сюрприз. Я решил пометить тебя, чтобы все знали, кому ты принадлежишь, и… — не окончив фразы, он вдруг вскинул обе руки и взвыл от боли.

Ида, больше ничем не сдерживаемая, недолго думая рванула вперед и развернулась лицом к мучителю.

— Найди уже себе кого-то своего размера, — над Эйгелем возвышался Хейдар, сжимающий до хруста его плечо железной хваткой огромной руки.

Эйгель попытался было вырваться и даже потянулся свободной рукой к ножу, но, видимо, мольбы Иды неизвестным богам были услышаны и к месту стычки подошли Гурд и воевода.

Ворт поинтересовался:

— Молодежь, чего не поделили? — он кинул тревожный взгляд на запястье и шею девушки. Следы пальцев покраснели и заметно припухли.

Ида инстинктивно закрыла шею руками и, стараясь говорить как можно спокойнее, произнесла:

— Спасибо, у нас все хорошо, доброго вам дня.

Ворт коротко кивнул и повернулся к Гурду, ожидая его реакции.

Гурд все это время внимательно изучал лицо сына, но, почувствовав, что на него вопросительно смотрит Ворт, прервал гнетущую тишину:

— Как вижу, вы тут все уже решили. А раз решили, так нечего стоять поперек дороги, — и опять посмотрел на Хейдара.

— А захотите еще потолковать, так вечером кулачный бой. Вот и встретитесь, коли вопросы остались, — он обвел всех троих долгим взглядом, ненадолго задержавшись на Иде, недовольно цыкнув, махнул рукой Ворту и пошел в сторону центральной площади.

Хейдар наконец ослабил хватку, и Эйгель смог повернуться к нему лицом. Мужчины смерили друг друга тяжелым взглядом. Хейдар молча протянул руку Иде, дождался, когда её ладошка окажется в его руке, мягко потянул девушку за собой, а проходя мимо Эйгеля, с силой его толкнул.

Эйгель скривился, потирая и без того нывшее плечо, и злобно смотрел им вслед, пока его противник и девушка не скрылись за поворотом.

***

Когда Ида и Хейдар повернули за угол очередного дома и Эйгель наконец скрылся из виду, девушка попросила:

— Пожалуйста, мы можем остановиться?

— Устала — так потерпи,— Хейдар даже не повернулся и не сбавил шаг.

— Послушай, мне больно. Я хочу остановиться и просто отдышаться, — девушка сильнее потянула мужчину за руку.

Хейдар обернулся назад, одним движением закинул Иду на плечо и, не снижая темпа и не обращая внимания на неодобрительные взгляды редких прохожих, продолжил путь.

— Может, хотя бы скажешь, куда ты меня несешь? — Ида уперлась локтем в его плечо, положила подбородок на руку и покачивала ногами в такт шагам, — Вообще-то меня Ниидт дома ждёт, я и так задержалась.

— Подождет, — бросил Младший сын.

— Конечно подождёт, но на вопрос-то ты не ответил, — не унималась девушка.

— Нам надо поговорить.

— Как скажешь,— Ида обреченно вздохнула. Было очевидно, что ее друг не в духе и сейчас внятного ответа от него не добиться.

Хейдар вышел из деревни, миновал дом Иды и, все так же крепко поддерживая свою ношу, проторенной дорожкой направился к подлеску.

Добравшись до укромного места, он остановился, опустил Иду на землю и достаточно грубо поинтересовался:

— Ты могла бы объяснить, как это так ловко у тебя выходит попадать в неприятности по несколько раз на дню?

— Легко, — Ида сощурила глаза, — я попадаю в неприятности ровно с того дня, как впервые оказалась на твоем плече!

— То есть я еще и виноват, так выходит? — Хейдар навис над девушкой.

— Да хотя бы в том, что притащил меня в эту деревню! — Ида уже не скрывала своего раздражения.

— Послушай, Эйгель не тот человек, с которым стоит водить знакомство. И уж тем более, не тот, для кого стоит становиться врагом.

Не прерывая свою обвинительную речь, Младший сын взял девушку за поврежденную руку и осматривал ее со всех сторон, — А ты умудряешься не просто сталкиваться с ним, но ещё и дразнить на глазах у всей деревни!

— Мне что теперь — из дома не выходить? — Ида задрала голову и, сверкая глазами, пыталась поймать взгляд Хейдара.

— А это, кстати, мысль, — мужчина задумчиво посмотрел на нее, затем протянул руку и убрал волосы с шеи, чтобы лучше разглядеть покрасневшие следы. Осторожно провел пальцами и спросил:

— Больно?

— Мне обидно от твоих слов, и это значительно больнее, — девушка сбавила обороты и говорила почти шёпотом.

— Ида, ты должна быть осторожнее, я мог и не успеть. А Гурд с воеводой, могли и вовсе не проходить там.

Хейдар притянул Иду к себе и обнял. Девушка уткнулась в плечо и прикрыла глаза.

— Нам надо решить вопрос с Эйгелем до моего отплытия. После того, что случилось сегодня, он точно не успокоится, пока не завершит начатое, а мой поход только облегчает его задачу.

Хейдар успокаивающе поглаживал ее по спине, продолжая свою речь:

— Ты как-то спрашивала меня, почему у меня нет в деревне дома. Тогда я не сказал тебе всю правду. У меня есть дом, и большую часть времени я провожу не только в походах, но и в нем. Мой дом находится в особенном месте. В этом месте все очень сильно отличается от того, к чему ты привыкла. Сюда же я возвращаюсь, когда это необходимо. Я надеялся, что ты сможешь освоиться в деревне Гурда, что тут тебе будет привычнее и проще, но, похоже ошибся. И Вар прав: у тебя столько же шансов здесь выжить, сколько у весеннего первоцвета в заморозки.

Хейдар замолчал, и было видно, что он не может решиться на продолжение разговора.

Наконец он внутренне пришел к какому-то выводу и произнес:

— Ида, поехали со мной.

Девушка напряглась под его рукой, в голове у нее судорожно проносились мысли, как выбраться из сложившейся ситуации: ей нельзя покидать деревню… только не сейчас… как же все некстати получилось…

Маячок передал конкретные координаты, и второй раз активировать она его не сможет. Так что те, кто её ищет, а она была уверена что её ищут, уже близко. Когда она спускалась от дома Вара, красная лампочка перестала мерцать и загорелась другая — зеленая. Это значило, что сигнал приняли и помощь на подходе.

Ида судорожно соображала, как сделать так, чтобы Хейдар оставил её здесь, желательно без присмотра своих людей. С него же станется или увезти её, или посадить под замок, учитывая, как он упрям: если что-то вбил себе в голову, остановить его невозможно — прет как разъярённый буйвол, сметая все на своем пути.

Поэтому, неожиданно вспомнив утренний разговор с Ниидт и не придумав ничего умнее, она отстранилась и, изобразив свое самое глупое выражение лица, подняла на Хейдара глаза, кокетливо похлопала ресницами и по-идиотски хихикая, спросила:

— Ой, и замуж позовешь?

Поднятая рука Хейдара, которой он поглаживал ее по спине, замерла, так и не завершив движение, глаза вывалились из орбит:

— Что?! Зачем замуж? Нет же! Я просто увезу тебя с собой, но жить ты будешь одна, нет, со мной, нет, не в смысле со мной, Ида! — у мужчины отчетливо дернулся левый глаз.

— Ага! — девушка высвободилась из ослабших объятий и, обвинительно ткнув в его грудь пальцем, противным голосом заверещала,— говорила мне Ниидт, что ты курощуп! Не одной юбки не пропустишь! Да, может, ты еще кого обхаживал одновременно со мной! Зажимал, значит в лесу, целоваться лез, лапал за разное, а теперь вот уехать предлагаешь под предлогом, что это для пользы и якобы моего спасения! А сам, значит, увезешь и бросишь там, на чужбине? Даже определиться не можешь, где я жить буду, с кем и на что!

Совсем уже войдя в раж, топнула ногой и завопила:

— Не поеду я никуда, пока замуж не возьмёшь!

Сверкнула глазами и, сдерживаясь из последних сил, чтобы не закричать раненым бакланом и не скорчиться от приступа смеха, наблюдала за совершенно детским выражением лица перепуганного такой перспективой Хейдара, у которого глаз дергался уже не переставая.

Чтобы закрепить эффект, сложила руки на груди и демонстративно отвернулась.