Страница 19 из 25
4. Борьба за объединение польской политической эмиграции. Конфедерация польского народа. Централизация Польского демократического общества и Великий манифест ПДО 1836 г
В годы наибольшей активности «Молодой Польши» в союзе с лелевелистами не прекращались их попытки объединить под своим началом эмиграцию, распадавшуюся на 200 маленьких огулов, которые вели между собой борьбу. Лелевель планировал возродить сейм и пытался при помощи Я. Ледуховского и Ф. Тщиньского созвать бывших парламентариев в Брюсселе. В то же время так называемая Корреспондентская комиссия, взявшая на себя объединительные функции после роспуска в мае 1834 г. Национального комитета польской эмиграции под руководством Дверницкого, разрабатывала новый устав в духе установок Польского демократического общества. В июле 1834 г. она выступила против партии консерваторов, приняв документ, «заклеймивший систему, которая убила Польшу». Документ стал актом осуждения бывшего главы повстанческого правительства
A. Чарторыского, который к тому же усердно хлопотал в это время о посылке польских военных частей в разные страны Европы и Африки. Это было не первое выступление демократов: еще за два года до этого, в июле 1832 г., Я. Н. Яновский обращался в редакцию парижской газеты «Le Messager des Chambres» («Вестник Палаты»), протестуя против хвалебной статьи, представлявшей Чарторыского воплощением борьбы поляков; протест был опубликован в 1833 г. в брошюре «Последние моменты революции в Польше в 1831 г.». Теперь, в 1834 г., за восемь месяцев объединились 2840 эмигрантов, подписавших акт с осуждением князя Адама. При этом Огул в Пуатье заявил, что «не только не питает доверия» к князю, но и считает его «врагом польской эмиграции», а эмигранты в Невере назвали Чарторыского «не достойным имени поляка, изменником родины» и «предавали его общественному презрению и проклятию потомков». Однако консерваторы и их глава получили поддержку части эмиграции: в пользу князя Адама подписались 248 человек, а от имени группы военных в Оксере Мохнацкий обратился 17 октября к Дверницкому с открытым письмом, где оправдывал действия Чарторыского. В то же время он призывал эмигрантов не ожидать от Европы освобождения Польши, а действовать собственными силами: «Ничьей помощи мы не отвергаем, – писал он, – но ни в чью помощь не верим». Подчеркивая необходимость создания «центральной повстанческой власти», Мохнацкий утверждал: «Для нескольких десятков миллионов поляков, если они хотят одного и того же, нет ничего невозможного». Свою концепцию он развивал и в переписке с В. Замойским, указывая на необходимость «объединить под верховным руководством одного лица всю эмиграцию, чтобы затем поднять на восстание всю польскую нацию». За этой монархическо-инсуррекционной концепцией Мохнацкого просматривался все тот же его взгляд на А. Чарторыского как на вождя польской нации, главу всей страны, что объясняло и оправдание им действий князя как в восстании 1830 г., так и в эмиграции62.
Поскольку объединительная акция Корреспондентской комиссии не удалась, группа эмигрантов в Ажане создала новую Объединительную комиссию и провела выборы в Комитет, куда вошли К. Дверницкий (как председатель), B. Зверковский, Я. Ледуховский, К. Ружицкий, Л. Ходзько, Б. Залеский и издатель газеты «Nowa Polska» Ю. Б. Островский. Против участия последнего выступили члены Комитета-лелевелисты, и в сентябре 1835 г. Комитет распался. К этому времени обозначился успех другого объединительного центра: наиболее сильная секция Польского демократического общества в Пуатье при поддержке других секций взяла на себя функции осуществления программного и организационного объединения – создания четкой исполнительной власти эмиграции и опубликования манифеста, содержащего новые идеи. Секция выиграла выборы в конце 1834 г. и в июне 1835 г. стала Центральной. Огул эмиграции принял разработанный ею новый устав. Сохранялась структура ПДО – деление на секции, по большей части пятичленные. Путем тайных выборов формировалась исполнительная власть – Централизация в составе девяти членов (позже их стало пять). Первые выборы состоялись 5 июля 1835 г., но работа Централизации началась позже, в начале 1836 г. Ее членами стали Ян Непомуцен Яновский, Томаш Малиновский, Александер Мольсдорф, Виктор Гельтман, Генрик Якубовский, Роберт Хмелевский, Люциан Зачиньский, Адольф Хрыстовский и Винцентый Ципрысиньский (последний вскоре умер). Большинство членов Централизации составляли «умеренные» демократы, выступавшие как против революционно-демократических, так и либеральных «крайностей». В. Гельтман, например, был против выдвижения лозунга общественной земельной собственности, критиковал программу ПДО, принятую в 1832 г., как чересчур либеральную и считал нужным ее изменить. Противниками «крайностей» были также Я. Н. Яновский, И. Р. Плужаньский и другие деятели Польского демократического общества. На этой платформе осуществлялась и «чистка» состава Общества63.
Новый проект Манифеста, в подготовке которого участвовали Гельтман, Малиновский, Хмелевский, Якубовский, обсуждался в секциях в течение года; в декабре 1836 г. его подписали 1135 членов ПДО, и он был издан на польском, немецком, французском и английском языках. В это время соперники ПДО продолжали попытки объединить различные группы эмигрантов. В 1836 г. Дверницкий, Ледуховский, Стемповский и другие основали Конфедерацию польского народа. Новая организация выдвинула программу борьбы за освобождение Польши, которая должна была стать «первой гарантией европейского равновесия». Подчеркивалось, что это цель польской эмиграции, и она имеет право и обязанность ее добиваться. Конфедерация выступила с лозунгом безвозмездного наделения крестьян землей в собственность после победы восстания как проявления доброй воли помещиков, и этот закон предстояло принять сейму будущей свободной Польши. Проведение выборов в сейм брала на себя Рада Конфедерации, так же, как и осуществление власти во время восстания. Польское демократическое общество не поддержало этот акт. «Nowa Polska» выступила с критикой, а Петкевич назвал положения программы Конфедерации «глупостью и вздором». Но ряд членов «Молодой Польши» присоединились к Конфедерации: Зверковский и Чайковский стали редакторами ее печатного органа «Naród Polski» («Польский народ»), что способствовало ее популярности и помогло присоединить также лондонский Огул. Осенью 1836 г. организация уже насчитывала 300 членов, а затем соглашение с Дверницким подписал и Мадзини от имени «Молодой Европы». Предполагалось, что восстания в Польше и Италии должны произойти одновременно; предусматривались взаимопомощь в подготовке революций людьми, оружием, деньгами, отправка эмиссаров, пропаганда и агитация в войсках стран-угнетателей. Однако сотрудничества добиться не удалось. Так как Мадзини считал Дверницкого «нулем в политике», «Молодая Польша» рассчитывала на преимущественное влияние среди эмигрантов, к тому же у союзников существовали расхождения программного характера: Конфедерация выступала за немедленное «освобождение и наделение землей крестьян», и те, кто подписывали ее программу, обязывались передать крестьянам землю в своих имениях, «младополяки» же боялись утратить поддержку шляхты в Польше и откладывали этот акт на неопределенное время. В результате уже в августе 1836 г. Конфедерации пришлось приостановить работу, чему способствовали репрессии французских властей: по требованию союзных держав членов Конфедерации выслали из Франции, а ее руководство выехало в Англию, издав обращения к эмиграции и к французскому народу с протестом. Тем не менее, сторонники Дверницкого продолжали разрабатывать планы сплочения эмиграции, стараясь при поддержке части лондонского Огула создать новый комитет. В то же время «младополяки» пропагандировали в лондонском Огуле объединительные идеи Лелевеля: с начала 1837 г. А. Н. Дыбовский стал издавать в Лондоне журнал «Republikanin» («Республиканец»), с которым сотрудничали Штольцман, Гляйних, Калуссовский – «младополяки», тесно связанные с Лелевелем и Мадзини64.