Страница 16 из 61
Выслушав завхоза, профессора вздохнули чуть спокойнее. Мужчина, шаркая и ворча, ушел из учительской, МакГонагалл выложила перед собой стопку бумаг, многие тут же подобрались. Вообще МакГонагалл была полностью и всецело человеком Дамблдора. Доверяла ему почти во всем. Но в вопросах детей сражаться была готова до последнего, несмотря на личные отношения и высокий статус. Минерва придерживалась своих принципов, за что Нарцисса ее очень уважала.
— Нам нужно еще раз проверить всю информацию по Тайной комнате, — начала она, — второй раз за сто лет — это уже не совпадение. Тогда все начиналось именно так, что известно многим.
— Ее искали множество поколений до нас, — устало протянул Снейп.
— И что Вы предлагаете? Ждать, пока мы на нее случайно наткнемся? — тут же взъярилась Минерва. — Мы знаем больше, чем наши предшественники.
— И что же? — хмыкнул Снейп.
— Место нападения, — ответила Нарцисса. — Случаи, произошедшие в сороковых, плюс наши происшествия, все это позволяет признать, что вход в тайную комнату находится в районе коридора на первом этаже. Тот самый, что соединяет вход в холл с часами, дорогу к лестницам, больничному крылу, дорогу к библиотеке…
Профессора дружно вздохнули. То есть самый длинный коридор.
— Все нападения произошли именно здесь, — продолжила Нарцисса. — Либо в самом коридоре, либо в туалете, либо в кабинетах, которые сейчас пустуют.
Минерва кивнула. Именно эта часть замка была не столь запутана, как верхние этажи, просто перекрыть коридор практически невозможно, значит нужно как-то обезопасить.
— Я предлагаю ввести дополнительные смены. Кто-то должен постоянно находиться в этом коридоре, — четко проговорила МакГонагалл. — И… было бы неплохо попросить привидений о помощи в патрулировании.
Директор, к которому и адресовалась последняя фраза, согласно кивнул. Он вообще охотно соглашался с большинством инициатив коллектива. Тот же дуэльный клуб Локхарта. Только Снейпа попросил присмотреть, хотя, по словам МакГонагалл, ранее отказывал в подобных просьбах многим более достойным профессорам защиты.
Локхарт вообще был непробиваемым. В этой школе о его некомпетентности промолчал только сам директор, а ему хоть бы что. Нарцисса даже позавидовала такой самооценке. И посочувствовала глупости, одновременно гадая, как он вообще умудрился чего-то добиться. Вот и сейчас этот обладатель лучшей улыбки, или как его там, разглагольствовал о своей важности, своих возможностях и что он непременно уничтожит злостного монстра. Профессора морщились. Снейпа аж перекосило.
Профессор зельеварения вообще личность неоднозначная. В целом, Нарцисса с ним общалась почти как с другом, пока считалась миссис Малфой. Но, после раздела супружеского имущества, друзья семьи всецело отошли Люциусу, о чем Нарцисса нисколько не сожалела. Но здесь Северус Снейп был иным. Дети его откровенно боялись. Даже хуже — многие его ненавидели. А он в ответ откровенно не любил детей.
После традиционно малополезного совещания учителя частично расходились, частично оставались пить чай, а иногда и что покрепче. Нарцисса увязалась вслед за Снейпом. Гнать не стал. Впустил в комнату, налил недурственного вина, выставил на крошечный столик тарелку с сыром.
— Здесь все как-то либо чай, либо что-то очень крепкое, — с иронией заметил он, разливая сухое красное по пузатым бокалам.
У Северуса было уютно. Кабинет соседствовал со спальной, а вот классная комната и библиотека располагались отдельно. Письменный стол завален бумагами, за стеклянными дверцами книжного шкафа сотни книг. А на стене несколько картин. Что удивило Нарциссу — магловские, из той категории современного искусства, которую избегают чистокровные маги.
— Я уже заметила эту странность местных вечерних посиделок, — ответила она, с наслаждением отпивая из бокала.
Хорошее вино. Не те дорогие сорта, что она пила в поместье Малфоев, а более демократичное. Дешевле, моложе, но все равно — правильная марка, хороший год. Вряд ли Северус шикует, зарплата профессора не особенно высока, но толк в хороших вещах знает.
— Ты ко мне не заходила, — в голосе профессора зельеделия слышалась легкая обида. — Декабрь скоро, а ты только соизволила зайти поболтать. Минерва увела тебя в свой клуб тех, чье призвание — учить?
Нарцисса скромно улыбнулась. Действительно. Увели.
— Я и сейчас не знаю, зачем пришла, — пожала плечами она. — Как-то странно, ведь знакомы мы давно.
— Можем как раньше, — Северус закинул ногу на ногу, держа пузатый бокал на весу, — поговорить о театре, живописи, литературе.
Нарцисса тихо засмеялась. Северус всегда был приятным собеседником.
— Давай все же о школе. Что ты думаешь обо всей этой истории с Тайной комнатой?
Зельевар устало вздохнул и затравленно посмотрел на Нарциссу. Та, чуть прищурив серо-голубые глаза, словно выжидала чего-то. И Северус всерьез задумался. Он знал, что политически Сириус Блэк о себе пока не заявил. Но при этом уже оказывал заметное влияние. Просто потому что достаточно ярко выражал свои взгляды. Взял под опеку Лонгботтомов и Уизли, причем Артур как-то внезапно взлетел по карьерной лестнице даже без протекции. По слухам, он был толком не знаком с новым главой рода Блэк, но вот его дети… Люциус рассказал, что рыжего маглолюбца подняли «на всякий случай». Мало ли. Вдруг Блэк возмущаться начнет.
А еще у Блэка, скорее всего, есть доступ к записям Дорказ. И детей они готовят. Явно готовят. Зашевелились даже владельцы Флориш и Блотс, в Лютном начали делать заказы на некоторые полулегальные вещества, владелец лавки артефактов начал искать помещение побольше. Мелкие намеки, разрозненные частицы, которые легко собирались в цельную картину. Новый Ковен появится, как только дети будут готовы к проведению ритуалов. И за Поттером присматривают тщательно. Даже слишком тщательно.
— Туалет плаксы Миртл, — вздохнул Северус. — Дамблдор толсто намекнул Филчу, чтобы он там сидел постоянно. Скорее всего, вход там. Логично предположить, что абы кому вход не откроется. Ставлю на парселтанг.
— Думаешь, нужно приказать?
— Либо пароль, либо какое-нибудь заклинание на парселтанге. У Слизерина было несколько таких. Но, если приказать еще может любой человек, только научиться правильно шипеть, то заклинание может произнести только змееуст. — Тут Снейп замолчал, а потом тряхнул головой, словно решил что-то для себя, и продолжил: — В дуэльном кружке мы должны были разучивать заклинание вызова змеи. Видимо, директор хотел выявить змееуста.
Нарцисса нахмурилась. По невероятной случайности ей как раз известен один змееуст. Но он не мог. Хотя бы потому что не может оказаться одновременно в двух местах. Значит, кто-то другой.
— И что, Филч хоть кого-нибудь там видел?
Северус чуть поморщился, явно выражая свое отношение к завхозу.
— Сама знаешь, старик не самый хороший наблюдатель. Он поставил табуретку напротив стены с надписью, чем отпугивает всех любителей пореветь в том туалете.
Нарцисса грустно улыбнулась. Да, в тот туалет всегда ходили пореветь. Там никого нет, а Плакса Миртл, несмотря на некоторые странности, железно хранила секреты.
— Но кто-то все же проник, когда Криви окаменел, — напомнила она.
— Да. И, судя по всему, Миртл в тот момент там отсутствовала. Хотя… Знаешь, я почти уверен, что Дамблдор не стал бы ловить нарушителя.
Нарцисса вздрогнула. И от неожиданной откровенности обычно закрытого зельевара, и от горечи в его словах, и от самой мысли, что комнату могут не закрыть, даже зная, где она.
— Почему ты так решил?
— Ты здесь мало работала. — Северус усмехнулся бокалу, что грел в ладонях. — И еще не слишком хорошо знаешь некоторые привычки нашего директора. Он часто проворачивает трюк спасения в самый последний момент, иногда подолгу наблюдая, как дети сами роют себе яму.
Женщина смотрела на него уже с явным ужасом. Родители позволяли им влезать в неприятность и настаивали, чтобы дети их решали сами. Но эти «неприятности» обычно касались мелочей, капризов. Вроде неудобных туфель. Когда Нарцисса была еще маленькой, мама отказалась возвращаться домой. Это было, возможно, несколько жестоко, но Нарцисса сама не хотела обувать другие. Это было ее решение. Ей было лет восемь. Но запомнилось на всю жизнь. Но… даже не предупредить о том, что ребенок не прав. Нет, не так. Наблюдать, как ребенок вляпывается в историю, которая ему явно не по зубам.