Страница 67 из 75
– Да, – удивленно протянула слизеринка, – но как ты узнала?
Та нерешительно улыбнулась, словно внимательно рассматривая что-то вокруг головы Панси, и призналась:
– Я – эмпат. Давно видела, что ты хочешь к нам. Думала, Драко позовет. Но он у нас невнимательный трусишка, не вини его. Скоро ему крупно достанется от кузины.
Панси пораженно моргнула, но Луна уже потянула ее за руку. Зато стало понятно, почему эту странную третьекурсницу так тщательно охраняют. Эмпаты. Редкий дар, который высоко ценится в магическом мире. При достаточной тренировке Луна сможет видеть не только ауры людей, но и магические ауры вокруг предметов. Наверняка Блэки тренируют девочку. Согласно слизеринским сплетням, Андромеда Тонкс не перестала быть Блэк, выйдя замуж за маглорожденного, и не позволит редкому дару остаться неразвитым.
Дверь в комнату едва заметно вспыхнула, когда Луна коснулась ее ладонью. Заклинание распознавания. Наверняка одно из самых простых, но сама Панси не сможет поставить и такое. Это уровень шестого курса, не меньше. Интересно, кто ставил? Грейнджер? Или Поттер? Близнецы вроде больше тяготеют к алхимии и артефакторике.
За дверью – огромная комната, полы застелены коврами, в небольшом книжном шкафу стоит с полсотни книг, а за огромными круглыми столами кто-то сидит. Ближе всего ко входу была Гермиона. Она уже сменила школьную форму на свободное платье, а пушистые волосы частично распустила, завязав надо лбом небольшой растрепанный пучок.
– Луна, – облегченно вздохнула Грейнджер, – я уже думала, ты потерялась.
– Я привела Панси, – безмятежно ответила девочка.
Она сбросила туфли, шагнула на стул, а оттуда – на стол, прошлась прямо по разложенным бумагам и села у самого окна, прислонившись спиной к раме. Теперь по обе стороны от нее, за этим широким столом, сидели Крэбб и Гойл, оба грустно вздыхали над эссе по трансфигурации. Заниматься не хотелось, ведь в конце кабинета Эрни, Джастин, Симус, Дин и Рон играли в магическую настольную игру. Но Гермиона нечасто бывает свободна, и нужно учиться сейчас, пока у самой умной и терпеливой девушки есть возможность им помочь.
– Проходи, – немного натянуто улыбнулась Грейнджер. – Драко в соседней комнате, тренируется с Гарри и Невиллом, садись пока ко мне. Поможешь мне вложить хоть немного знаний в этих двоих.
– А… можно? – неуверенно мялась у входа Панси.
– Мы привыкли доверять Луне, – пожала плечами Гермиона. – Амулет от эмпата стоит как целое состояние, закрывать эмоции сложнее, чем мысли, а уж желание навредить и обмануть в эмоциях не скроешь. Так что садись. Как говорит Гарри: друг Луны – мой друг.
***
До официального отбоя оставалось совсем немного времени, поэтому в общей гостиной Гриффиндора было особенно шумно. Вечером все вынужденно возвращались поближе к спальням, но среди представителей красно-золотого факультета начисто отсутствовали люди, соблюдающие режим. Большая часть народа играла в настольные игры – Гарри смиренно отдал в общее пользование всю ту коллекцию дорогих игрушек, что ему подарил Сириус. Кто-то из последних сил пытался покончить с домашним заданием. Шестые и седьмые курсы примерно каждые минут десять просили всех “шуметь потише”, но эффекта от этого почти что не было.
Гарри с Невиллом, забившись в самый угол гостиной, тренировались. Гарри учился держать щит из высшей светлой магии, Невилл несколько лениво пулял в него простенькие сглазы. Вообще-то такие заклинания и не должны пробивать столь мощную защиту, но Невилл не знал других, а Гарри все еще не мог держать такой щит достаточно долго. Вскоре щит лопнул с тихим звоном.
– Пятнадцать, – напомнил Невилл, снимая с Гарри последствия летучемышинного сглаза. – А я ведь даже не Джинни.
– Всего пятнадцать? – удивился Гарри. – По ощущениям, гораздо дольше.
Невилл пожал плечами. Как боевик он был не очень хорош. Ему в целом были не слишком интересны дуэли, но всеобщая истерия на умении себя защищать не обошла и спокойного Лонгботтома. Его нелюбовь к этому делу сглаживалась за счет наследственности. Как и Фрэнк, Невилл имел хорошие физические данные и быструю реакцию, так что в дуэльном кружке считался крепким середнячком. И все же – Одри или Джинни пробили бы этот щит минут за десять. И Гарри научился правильно создавать такую защиту совсем недавно, поэтому было неизвестно: выдержит ли его слабенький светлый щит удар кого-то вроде Сириуса?
Размышления Гарри прервали громкие звуки: кто-то оглушительно хлопнул дверью, а потом по лестнице раздался громкий топот, еще один хлопок, и снова топот и громкий крик: “Гермиона, подожди!”. Словно подгадав нужный момент, девочки выбежали как раз в то время, когда в гостиной было тише обычного. Гермиона пробежала по гостиной, красиво взмахнув копной длинных вьющихся волос, а за ней неслась Одри. Несмотря на то, что прическа у Одри была в большем порядке – каждое утро она укладывала себе идеальные локоны взамен наследственных бойких кудрей – выглядела она уже не столь грациозно. Во многом из-за того, что во время своей пробежки кого-то пихнула, кого-то обозвала идиотом, и закончила сердитым: “Отошел с дороги, придурок!”. Под недоумевающими взглядами гриффиндорцев, обе девочки выбежали в коридор.
До отбоя оставалось совсем немного времени, и Невилл хотел было встать, чтобы побежать за ними, но Гарри покачал головой. Связь между членами Ковена не позволяла наверняка знать чувства друг друга, но достаточно яркие переживания было непросто скрыть. Гермиона сейчас хотела побыть одна.
– Что у них опять? – вздохнул Лонгботтом. – В последнее время постоянно ссорятся.
– Гермиона, Крам и Драко, – просто объяснил Гарри.
Невилл в ответ тяжело вздохнул и достал из сумки карту мародеров.
– Если до отбоя не вернутся, придется за ними идти. Без карты и мантии точно попадутся.
– Одри? – удивился Гарри. – Тогда уж точно снег выпадет.
Оба друга хихикнули: Одри и правда гуляла после отбоя почти постоянно, но никогда не попадалась.
***
Гермиона же выбежала из комнаты так быстро, что Одри порядком от нее отстала. Но и замок Лестрейндж знала не в пример лучше. Из башни Гриффиндора бежать особо некуда, поэтому уже за третьим поворотом она увидела спину Гермионы. Громко хлопнула дверь одного из пустых кабинетов, поэтому Одри перешла на шаг, давая себе и подруге несколько минут на то, чтобы прийти в себя.
Одри знала, что несдержанность и вспыльчивость – ее главные слабости. Сколько раз она корила себя за грубые слова, за неспособность сначала думать, потом действовать… просто за то, что в этом так похожа на маму. Сириус говорил, что отец Одри холоден, как атлантическая селедка. Девочка в ответ представляла кого-то вроде папы Драко. То есть скучного и надменного. Даже пожалеешь, что характером пошла не в ту родню. Но нет. Одри специально смотрела на фотографии в альбомах: внешне она пошла в Лестрейнджей. Кожа не такая светлая, как у Блэков, черты лица спокойнее, и даже глаза совсем не блэковские. Вот у Джинни – блэковские, а ведь родство-то дальнее. А Одри достались кудряшки, низкий рост и мамин взрывной характер. Так и хочется разгневанно затопать ногами… совсем как мама, когда той не удается договориться с Сириусом или Фрэнком.
Поэтому Одри горько вздохнула, подойдя к нужной двери. Гермиона была ей нужна особенно сильно: вот уж кто пять раз подумает, прежде чем что-то сделать. И самая умная ведьма поколения сейчас плакала, спрятавшись за огромным учительским столом. Даже не гуляя по замку в ночное время, она все равно выбрала самое козырное место для слез и самобичевания. Одри тихо закрыла дверь, поднялась на невысокий подиум и села рядом с Гермионой, прислонившись спиной к тяжелому столу.
– Прости.
Грейнджер в ответ всхлипнула.
– Мне не стоило так говорить. Драко сам идиот. И любая бы влюбилась в Виктора. Просто… ну просто я несдержанная истеричка и не очень хорошая подруга. Я должна быть на твоей стороне.
– Ты не нехорошая подруга, – снова всхлипнула Гермиона. – Но все равно меня обидела.