Магические традиции

— Будешь дергаться, я тебя привяжу. В этой комнате много всяких странный приспособлений. Будешь сидеть смирно.

Лили замерла. Он, кажется, ставил целью своего существования ее смущать. Расчесал волосы, начал заплетать свободную косичку.

— Ты умеешь плести косу? — удивилась она.

— Я очень любил Беллу. Она не знала, как от меня избавиться, поэтому придумывала множество новых странных занятий для маленького прилипалы.

Лили хихикнула. Отношения Сириуса со старшей кузиной были ну очень забавными. Они до сих пор пререкаются и постоянно спорят, но все равно в них чувствуется какая-то привязанность друг к другу.

Сириус, закончив с косичкой, резко присел перед ней на одно колено, невербально трансфигурировал щетку для волос в нож и быстро разрезал ее трусики по боковым швам. Лили только охнуть успела, как он уже все закончил.

— Ты — сексуальный извращенец, — уверенно сказала Лили. — То в одежде, теперь вот…

— В золоте и шелке, — хмыкнул он. — Ну какой мужчина останется равнодушным перед чулками?

А сам уже чуть отодвинулся и начал расстегивать пряжки на туфлях. Лили порывисто вздохнула, когда он коснулся губами коленки. Она ненавидела реакцию своего тела. Какая-то часть в ней понимала, что их отношения — ненормальные, странные… но она любила его. И, если быть откровенной, ей нравилось то, что он делает с ней.

***

В год ученики Хогвартса, даже с разрешения родителей, могли отсутствовать всего 10 учебных дней. То есть две недели, если вместе с выходными. Как совершеннолетние, Лили и Сириус могли покинуть школу в любое время, только уведомив кого-то из учителей, что они и сделали. И вот в воскресенье вечером им следовало вернуться обратно, чтобы оставить себе несколько дней в запасе на случай неожиданностей. Пришли через камин МакГонагал. Декан Гриффиндора встретила их суровым взглядом.

— Я была бы очень признательна, если бы вы покидали школу через мой камин, а не с разрешения декана Слизерина, — сурово сказала она.

Сириус в ответ широко улыбнулся:

— Вы — мой любимый профессор. Но вы бы не выпустили меня, хотя я имею на это полное право. Вызвали бы директора, он бы начал разбираться в чем причина моей отлучки, начал бы вести с нами воспитательные беседы… у меня не было желания терпеть лишние два часа бесполезной болтовни. Простите, профессор.

МакГонагалл снова поджала губы, но промолчала. Лили, в целом, была полностью согласна с Сириусом. За годы обучения в школе, она успела узнать многое о профессорах. В том числе, что директор Дамблдор является сторонником нынешней политики, и любые проявления старых магических порядков вызывают порицания со стороны директора и его главного заместителя — Минервы МакГонагал.

— Список заданий за прошедшую неделю возьмете у своих однокурсников. Мисс Эванс, — МакГонагалл запнулась и тут же исправилась: — Миссис Блэк, во время вашего отсутствия обязанности старосты и лучшей ученицы исполняла Изольда Норман. Поговорите с ней, она будет рада вашему возвращению.

— Какие комнаты мы можем занять? — спросил Сириус.

МакГонагал посмотрела на него с недоумением, но даже Лили видела, что это недоумение было разыгранным.

— Комнаты? О чем вы говорите?

Сириус улыбнулся. Он нес в руках небольшой чемоданчик, в котором была упакована одежда как его самого, так и Лили.

— Замужним парам семикурсников разрешено занимать отдельные комнаты. Я написал письмо, что мы хотим занять отдельное помещение. Понимаю, что возле башни Гриффиндора жилые помещения есть только в закрытой части замка, но нас бы устроили и комнаты на первом этаже.

Минерва посмотрела на него строго и так же строго ответила:

— Это школа, мистер Блэк, а не гостиница. Здесь необходимо поддерживать мораль.

Сириус криво усмехнулся и покачал головой:

— То есть, дать женатым людям супружескую спальню — это падение морали? А если нас застукают в пустом кабинете — то все в порядке?

Минерва оскорбленно посмотрела на Сириуса, а на щеках женщины появился едва заметный румянец. О похождениях Блэка она была наслышана. Помфри частенько отпаивала девочек успокоительным, когда тот менял одну пассию на другую. И логично, что где-то он занимался и этим самым, иначе бы никого отпаивать и не пришлось.

— Директор был против такого требования… — начала говорить она, но Сириус снова ее прервал:

— Знаете, я и не сомневался, что директор будет против. Но видите ли в чем проблема… это не привилегия. И не какой-то пережиток прошлого. Это мое гражданское право. Кроме того, я недавно получил титул Лорда. И, даже если откинуть в сторону комнату для супругов, молодые Лорды, по соображениям безопасности, тоже могли требовать себе отдельную спальню. Передайте профессору Дамблдору, что завтра за завтраком я надеюсь узнать местонахождение комнаты. Или в обед я подам прошение напрямую в Визенгамот.

МакГонагал прищурилась, недовольно рассматривая Сириуса. Тот всегда причинял ей немало проблем, но она по-своему любила его. И даже понимала, что он действительно имеет право на отдельное жилье. И это даже будет правильно… Замок полупустой, многие коридоры давно опечатаны, свободных комнат хватит на сотню супружеских пар. Сириусу восемнадцать. Лили семнадцать. Они поженились неделю назад. МакГонагал понимала, что в итоге они все равно окажутся в каком-нибудь пустом классе. И это действительно звучит аморальнее отдельной спальни.

— Я поговорю с директором.

Сириус улыбнулся. Уже выходя из ее кабинета, он обернулся и весело повторил:

— Вы и правда мой любимый профессор.

Дверь закрылась. МакГонагалл смущенно улыбнулась. Проблем от Поттера и Блэка больше, чем от целого факультета. Но почему-то они умеют нравиться. Даже зная, что мальчишки далеко не такие милые и добрые, как считает Дамблдор.

Их редко удавалось обвинить в чем-то. Они умело скрывались, часто умудрялись оставаться в тени, подставлять под удар других. Хитрые и изворотливые. Минерва была на сто процентов уверена, что им обоим шляпа предлагала поступить на Слизерин. Шумные и яркие, они ввязывались в ссоры и скандалы не боясь последствий, часто заступались за тех, кто слаб.

На пятом курсе слизеринцы жестоко пошутили над Мэри МакДональд. Полукровка. Наследница небольшого бедного рода, Мэри была девочкой не сказать, что популярной… но симпатичной. Несколько терялась на фоне яркой красоты Лили и холодной привлекательности Шарлотты, но все же была милее многих девчонок. Чуть выше среднего роста, довольно худенькая, но с широкими бедрами, она немного горбилась, стесняясь своей внешности. Наверное, именно стеснительность и была причиной ее незаметности. Узкое лицо, большие, глубоко посаженные глаза под темными почти прямыми бровями и пухлые губы — нижняя заметно крупнее верхней. Она смотрелась совсем юной на фоне рано повзрослевших однокурсниц.

На пятом курсе девочка шла в башню Гриффиндора одна. Минерва знала, что Мэри влюблена в этого Северуса, который как-то странно, болезненно любил Лили. Три слизеринца где-то достали алкоголь, напились, а потом наткнулись на девчонку. Начали ее задирать, а когда та ответила в типичной для гриффиндорцев манере, рассвирепели. Дескать, какая-то полукровка смеет вякать на представителей аристократических родов. Они отстригли ей волосы заклинанием, на лбу написали «шлюха», сняли с нее нижнее белье — хорошо хоть ничего еще не сделали — а потом вытолкали ее в один из часто посещаемых коридоров и начали прилюдно оскорблять, еще и привесили нижнее белье на канделябр под радостный хохот толпы.

За подругу потом вступилась Лили, на шум пришла и сама МакГонагал. Ведя их к директору, она уже знала, что ничего с этими выродками не сделают. Пожурят. Быть может, их родители выплатят штраф. Так, в сущности, и вышло. Трех нахалов даже не заставили извиниться. А над Мэри потом еще какое-то время потешались школьники… пока три выродка не были наказаны.

Каким-то образом их поймали после отбоя, раздели догола, трансфигурацией уменьшили половые органы просто до комически маленьких размеров, а потом приклеили ягодицами и ладонями к полу в холле с часами. Приклеили так мастерски, что отклеивать их пришлось лично Дамблдору: ни Минерва, ни даже Филиус не смогли подобрать правильное заклинание. Не особо-то и хотели, если честно.