Оккупация

Война быстро развеивала иллюзии, учила менять формы работы. Если в 1941 году партийные группы, заброшенные в немецкий тыл, распространяли листовки, полученные в Центре, обычно написанные в Москве и Ленинграде, то уже к 1942 году ситуация начинает меняться. Руководство движения сопротивления начинает понимать, что только оперативная информация и местный материал дают наибольший пропагандистский эффект.

Очень важным для руководства диверсионно-истребительных отрядов и подполья был вопрос о доверии людям. Малейшая неосторожность и благодушие, излишняя подозрительность и поспешность приводили к тяжелым и непоправимым последствиям. В этой обстановке положение подпольщиков было сложным. Наиболее уверенно и защищенно чувствовали себя те отряды, бойцы которых являлись выходцами из местных деревень и сел. Большинство из них знали друг друга по довоенной жизни и работе, а некоторые были связаны родственными отношениями.[51]

Живая и непрерывная связь с населением делала эти отряды почти неуловимыми для врага, так как местные жители своевременно информировали их о мероприятиях противника. Не испытывали такие отряды, как правило, серьезных затруднений в продуктах питания, одежде, обуви, а также в вооружении благодаря активной помощи односельчан в сборе его на полях сражений.[52]

Намного сложнее было наладить прочные связи с населением отрядам и группам, прибывавшим из-за линии фронта. Несмотря на неплохую военную подготовку и экипировку, многим из них не удавалось закрепиться и развернуть боевую деятельность на оккупированной территории. Израсходовав взятые с собой запасы продуктов и боеприпасов, не сумев наладить прочных и устойчивых связей с местным населением, они оказывались в исключительно трудном положении. Рано наступившая холодная и снежная зима, отсутствие теплой одежды и продовольствия вынуждали их выходить обратно в советский тыл.

На первом этапе движения сопротивления в начале войны боевая деятельность ограничивалась небольшими операциями против войск противника путем устройства засад, минирования шоссейных и грунтовых дорог, подрыва небольших мостов, разрушения линий связи, а также нападения на отдельно следующие отряды противника.

Однако, быстро разрастаясь и принимая всё более широкий размах, движение сопротивления в тылу противника по мере приобретения опыта и боевой закалки бойцов к началу 1942 года приняло формы крупных и организованных, хорошо подготовленных и проведенных боевых операций по разгрому гарнизонов и других объектов неприятеля. Значительно активизируется взаимодействие большинства отрядов и соединений с командованием Красной армии. Весной 1942 года военный совет Северо-Западного фронта создал партизанский отдел. На него были возложены следующие задачи:

а) организация партизанских отрядов в полосе фронта, их вооружение, подготовка к боевым действиям и руководство их оперативной деятельностью;

б) разработка боевых заданий для партизанских отрядов и посылка своих представителей в отряды для контроля и помощи им;

в) изучение и обобщение опыта партизанской борьбы;

г) учет личного состава военнослужащих, находящихся в партизанских отрядах.[53]

Основной задачей движения сопротивления в тылу Вермахта весной — летом 1942 года руководство считало дезорганизацию сил противника мелкими диверсионными группами в составе трех — пяти человек методом разрушения коммуникационных линий (организация крушений поездов, подрыв мостов, железнодорожных путей и повреждения линий связи), уничтожения складов боеприпасов, снаряжения, горючего и продовольствия. Необходимо было также регулярно сообщать командованию Красной армии о расположении, численности и передвижении войск противника. Идеологическая борьба против различных мероприятий оккупантов и их пособников являлась одним из важных вопросов сил советского сопротивления.[54]

Основная тяжесть пропагандистской работы в 1942 году на оккупированной территории Ленинградской области легла на стационарные отряды. Действуя в районе своей дислокации, они наладили тесный контакт с местным населением. Подпольщики широко практиковали различные формы устной агитации и пропаганды. Во время рейдов проводились индивидуальные и групповые беседы. В районах, насыщенных вражескими гарнизонами, советские пропагандисты и агитаторы проявляли большую изобретательность, чтобы скрытно от врага провести беседы с населением.

Беседы проводились в заранее проверенных домах отдельных жителей. Если была возможность, в том или ином доме собирали на беседу группу односельчан. Часто под видом нищих, бродячих портных, сапожников, спекулянтов агитаторы переходили из дома в дом, рассказывали о положении на фронтах, раскрывали сущность нацистского режима.

Беседы с крестьянами устраивались также в домах, где останавливались на ночлег подпольщики. Они проводились за столом во время ужина или завтрака. Тем самым создавалась непринужденная обстановка, располагавшая к тому, чтобы высказывать самые затаенные мысли и чувства.

Устная агитация и пропаганда, исходившая от представителей подпольных отрядов, стала важнейшей формой работы сил сопротивления среди населения оккупированной территории Северо-Запада РСФСР. Политотделы бригад и отрядов отправляли в Ленинград по пять экземпляров всех своих газет, листовок, плакатов.

Противодействие оккупационной политике немцев происходило в очень сложных условиях: военные успехи немцев и антисоветские настроения населения дополнялись просчетами местного руководства в организации движения сопротивления.

Секретарь OK ВКП(б) и начальник Ленинградского штаба партизанского движения М. Никитин признавал:

«Мы не рассчитывали на такую длительность военных действий на территории нашей области. Вследствие этого в первые месяцы войны, когда еще на оккупированной территории был относительно слабый административный режим, мы не приняли мер к перестройке подпольной работы. Быстрое течение военных действий на территории области не позволило оснастить подпольные организации средствами связи (радио), специальными типографиями и множительными аппаратами, на оккупированной территории ощущался большой недостаток советских газет, листовок. Не были также предусмотрены все особенности подпольных организаций и групп в населенных пунктах, что нередко приводило к разрушению подпольных организаций и групп».[55]

Особенно наглядно это видно на примере Ленинградской области. Из 129 городских и 158 сельских отрядов сопротивления, действовавших на оккупированной территории с начала войны, по состоянию на 1 января 1942 года в тылу врага осталось 20 городских (397 человек) и 40 сельских (1568 человек) отрядов. Судьба остальных сложилась по-разному: многие вышли в советский тыл или распались, значительное число погибло в боях с войсками.[56]

Эти проблемы сохранились и в 1942 году. Так, бюро Сталинградского обкома ВКП(б) 28 июня 1942 года было вынуждено констатировать следующее:

«Наспех созданные партизанские отрады в Перелазовском и Серафимовичском, Чернышевском районах при приближении фашистских войск позорно разбежались».

Движение сопротивления в различных районах развивалось неравномерно. Это зависело от многих причин: успехов Красной армии, природных географических условий, наличия у подпольщиков оружия и боеприпасов, помощи со стороны советского тыла и условий оккупационного режима. Но самым главным фактором было отношение населения. Опыт показал, что без поддержки населения движение сопротивления было обречено на затухание и даже полное поражение.

Из практики движения сопротивления 1941 года явствует, что действие групп в тылу противника носило преимущественно разведывательно-диверсионный характер. Крупных операций подпольщики не вели и вести не могли из-за малочисленности состава. Группы занимались организацией и развертыванием движения сопротивления, охватывали районы, создавали базы будущих крупных формирований.

51

Кулик С. В. Указ. соч. С. 152.

52

Война и общество. 1941–1945. Кн. 2. С. 274.

53

В тылу врага. Борьба партизан и подпольщиков на оккупированной территории Ленинградской области. 1942 г. Сборник документов. Л, 1981. С. 52.

54

Кулик С. В. Указ. соч. С. 154.

55

Петров Ю. П. Указ. соч. С. 220.

56

Война и общество. 1941–1945. Кн. 2. С. 274.