Страница 4 из 50
— Зачем вам в болото?
— Поговорить, — сказал Грегор как-то очень просто и искренне. — Поговорить… Ты ведь поможешь нам найти того, с кем мы сможем поговорить, правда, милая леди?
— Я не милая леди, — сказала Данка. — Я просто Данка. Мне тоже очень приятно.
И шагнула в туман.
Было вовсе не так, как обычно, — туман не рассеялся вокруг нее, наоборот, облепил со всех сторон, приник к коже. Стало трудно дышать.
Она почувствовала, как на ее плече сжалась рука — тот, кого она вела за собой, стоял за ее спиной, настороженно вглядываясь в туман.
— Я иду за тобой. След в след, — сказал он.
Данка не стала спрашивать про двух синих — и так понятно, что они идут позади Грегора.
Она шагнула вперед — и неожиданно для себя по щиколотку ушла в болото. Забилась, пытаясь выбраться, провалилась глубже. Плечо сжало, словно клещами, Данка вскрикнула от боли, а в следующий миг ее выдернули из болота. Холодная грязь, чавкнув, отпустила добычу.
— Все хорошо, — тяжело дыша, сказал принц за ее спиной. — Давай, веди дальше, только будь осторожнее.
Данка растерянно заозиралась: вокруг колыхалось густое белесое марево. Под ногами хлюпало. Болото не пускало ее. Это было непривычно и тревожно.
— Ну что же ты, — тихо, одними губами прошептала она. — Это же я. Если ты не хочешь, чтобы я провела их, выпусти нас назад, пожалуйста.
Рука на ее плече снова сжалась: у ее спутника был хороший слух.
— Не надо назад, — сказал он так же негромко, как Данка. — Надо вперед.
Легко сказать «вперед». Не было тут никакого вперед, вообще ничего не было, кроме грязи под ногами, клубов тумана и чавкающих, протяжных стонов, долетавших невесть откуда.
Данка потеряла счет времени. Не знала уже, сколько они брели по болоту, проваливаясь и с трудом выдергивая ноги. Может, они двигаются по кругу, а может, бредут в самую что ни на есть трясину. Шаг, еще шаг, Данку шатало от усталости, рука на плече казалась все тяжелее. Когда они выпали из тумана и вокруг разлился яркий дневной свет, она сперва даже не поверила своему счастью.
Здесь, внутри болота, не было ветра. И воздух — гораздо теплее, чем в тумане.
— Пробрались, — неверящим голосом пробормотал один из синих.
На лицо Грегора выползла блаженная улыбка.
— Ну вот, — сказала Данка.
— Спасибо тебе, Дана, ответил Грегор с чувством. — Спасибо! Ты проводишь нас дальше? Туда, где мы сможем найти… кого-нибудь?
— Провожу, — согласилась Данка.
Рассудив, что особого выбора у нее, в общем-то, нет.
Теперь идти было легко, привычные тропинки сами ложились под ноги. Данка оглядывалась: Миры нигде не было видно. Данка пыталась представить, о чем болотница с Грегором станут говорить. Он попросит прощения? Мира его простит, туман рассеется, а про нее все скажут — вот, это та самая девочка, которая помогла заключить мир между людьми и…
Грегор проговорил:
— Стойте.
Вздернул голову, ноздри его раздулись. Он внезапно показался Данке здорово похожим на собаку, взявшую след, — в прошлые годы, она помнила, охотничьи псы заезжей знати вот так же нюхали воздух, ища подраненную хозяевами дичь.
— Здесь, — уверенно сказал Грегор. — Где-то здесь.
Данка, замерев от нахлынувшей тревоги, вдруг узнала место. Сколько-то дней назад она стояла тут, подле этой скрученной березы, подсматривая за жабой, вьющей гнездо.
— Где-то рядом, — повторил Грегор, оглядываясь.
Возвысив голос, он крикнул:
— Эй! Я пришел поговорить.
Она не ответит, хотела сказать Данка. Не сможет ответить, она еще очень маленькая, и она спит. Но, открыв было рот, натолкнулась на взгляд человека, который пришел сюда, держась за ее плечо. Не видно теперь в этом взгляде ни ласки, ни жалобной надежды — там билась, изнывала отчаянная жажда. Данка вспомнила: похожие глаза были у запойного пьянчуги Лукаша, когда он клянчил у жены на бутылку, а та не хотела давать.
Угроза пополам с безумным желанием.
«И ничего он не красивый, — подумалось ей, — а я точно дура, как я могла подумать, что…»
Мысль оборвалась.
— Где-то здесь, — забормотал Грегор, смешно дергая носом, нюхая воздух. Только почему-то это было совсем не смешно, это было страшно.
Данка отступила на шаг. Грегор повернулся к ней, посмотрел пристально, и от этого взгляда Данке захотелось крикнуть от страха.
— Ты знаешь, — сказал он с неожиданной уверенностью. — Ты знаешь. Где она? Где?!
Двое синих стояли в стороне, не вмешиваясь. Данка бросила взгляд в их сторону. Если Грегор напоминал пса, взявшего след, эти походили на двух котов, замерших перед испуганной мышью, следящих за каждым ее движением.
Под их внимательными взглядами Данка отступила еще на шаг. Под ногами у нее нехорошо заколыхалось, заходило ходуном: сойдя с кочки, Данка ступила на травяную сетку, под которой лежала вязкая топь.
Трясина, поняла Данка с ужасом, надо выбираться, скорее, немедленно, иначе она провалится, ухнет в болото с головой.
А Грегор уже приближался к ней, увязал с каждым шагом в грязи — но шел, с этими своими безумными глазами и дергающимся лицом, отрезая путь к спасению. Данка замерла, балансируя на непрочной опоре, в отчаянной надежде, что болото ее выдержит.
Разрывая травяной ковер, из-под Данкиных ног высунулись две тонкие руки, обхватили ее лодыжки и рванули вниз.
Данка ослепла и оглохла. Уши, ноздри и рот залила холодная, мутная болотная вода. Что-то обхватило ее, не давая биться, мешая выбраться, крепко прижало руки к телу. Что-то скользнуло по ее щеке. Что-то, чуть теплее сдавившей грудь ледяной воды, притиснулось к уху, шепча неразборчиво: шшши, шшши.
Данка задыхалась, мотая головой, потом устала и обмякла, слушая свистящий холодный шепот в ушах. «Я сейчас умру», — подумала она, и это было ужасно обидно, и ничего нельзя было с этим поделать.
Шепот стал громче, стал криком:
— Дыши! Дыши, дурочка, дыши!
Данка разлепила губы и вдохнула грязную болотную воду. Боли не почувствовала, только холод, который до сих пор был снаружи, заполнил всю Данку целиком.
Моргнула, внезапно осознав, что видит, отчетливо видит в мутной взвеси.
Рядом в толще болотной воды висела Мира, с тревогой тряся ее за плечи и повторяя: «Ну же, дыши, да чтоб тебя, сестренка, дыши же!»
Я дышу, ответила Данка без слов, и Мира прижалась к ней, обняла с облегченным всхлипом. Данка посмотрела вверх — травяной ковер ходил волнами над головой.
Вспомнила, кого оставила наверху, — и испугалась.
Мира, вскрикнула она, они же ее найдут! Найдут и убьют маленькую!
Не найдут, успокоила Мира, все будет в порядке, теперь все будет хорошо. И потянула Данку наверх.
Они вынырнули из воды одновременно, две головы, русая и зеленоволосая. Данка на миг задохнулась, почувствовав в горле пустоту вместо воды, — но тело тут же вспомнило, как дышать, и рот со всхлипом втянул стылый болотный воздух.
Грегор ушел в болото по грудь, накрепко засев в трясине. Один из синих бился, обхваченный за горло корягой. Его лицо быстро наливалось дурным багрянцем. Второго нигде не было видно. Мира вышла из воды и двинулась к тому, кого Данка по глупости сочла сказочным принцем. Болотница легко ступала по тонкой травяной сетке, ни один листок не колыхался под ее ногой. Данка посмотрела вниз и вдруг увидела: сама она так же уверенно стояла на зыбко колышущемся, и не думая проваливаться вниз. Даже не удивилась, слишком много всего случилось за последние минуты.
Не дойдя до Грегора двух шагов, болотница остановилась. Склонив голову, глянула на него с интересом:
— Зачем тебе понадобился второй камень? — спросила она. — Ты же получил то, что хотел, — ты выздоровел. Тебе было мало? Захотелось продлить жизнь на сто лет?