Пробуждение скромницы

– Мэй… – Эви лихорадочно соображала, как смягчить дерзость подруги. Несчастный принц может решить, что угодил в капкан. – Его высочество может быть занят.

Но принц, похоже, не обратил внимания на дерзость Мэй. И, судя по его голосу, он вовсе не чувствовал себя загнанным в ловушку.

– Час дня меня вполне устраивает. – Он взглянул на Эви в упор. – А вас, мисс Милхэм?

Пока Эви придумывала вежливую форму отказа, Мэй больно наступила ей на ногу. И Эви, будто со стороны, услышала собственный голос:

– Разумеется, ваше высочество.

Принц улыбнулся, еще раз поклонился и пошел дальше.

– Он мог решить, что его понуждают. Я не хотела этого! – воскликнула Эви.

– Уверяю тебя, он не почувствовал никакого принуждения. Да и кто станет принуждать принца? – удивилась Мэй. – Эви, красивый мужчина, в жилах которого течет королевская кровь, иностранный принц, захотел побывать у тебя дома. Как ты думаешь, такое часто бывает, особенно здесь, в Западном Суссексе?

– Он захотел увидеть гобелен, – напомнила ей Эви.

Мэй этот довод не смутил.

– Какая разница? Причина не имеет значения. Главное – он придет.

– Я не интересуюсь им в этом смысле, – терпеливо объяснила Эви. – Мне необходим Эндрю. – Ей не нужен был принц. Она вовсе не желала его заполучить. Ей нужен был Эндрю Эдэр. Кроме того, зачем такому мужчине, как принц – смелому, много повидавшему, опытному человеку, – девушка вроде нее, ни разу не выезжавшая за пределы Англии? Об этом даже думать не стоит, тем более при свете дня посреди деревенской улицы.

– Позволь, я попробую, Мэй, – вмешалась Беатрис. – Эви, дорогая, ты можешь использовать принца как средство для достижения цели. Мужчины склонны к соперничеству. Как только Эндрю увидит, что тобой интересуется другой мужчина, это возбудит его любопытство, особенно если этот мужчина – принц королевской крови и его друг. Эндрю задумается, что он пропустил…

– И он обратит на меня внимание, – закончила Эви и заулыбалась. Возможно, план Мэй гениален. – Девочки, что бы я без вас делала? Как я рада, что вы рядом. – Она сделала паузу и нахмурилась из-за внезапно пришедшей ей в голову мысли. – Но вы же придете завтра? Вы обе? Вы всегда знаете, что сказать и что сделать. И знаете, как поведет себя мой папа? Он будет говорить о книгах вообще и короле Артуре в частности намного дольше, чем это принято, а мама так разнервничается из-за прихода высокого гостя, что весь день будет требовать нюхательную соль или доведет кухарку до обморока. Я не смогу встретить принца одна.

Заверений, что подруги конечно же придут, не последовало. Эви почувствовала какой-то подвох. Беа и Мэй переглянулись. Пожалуй, сегодня они многозначительно переглядываются слишком часто, решила Эви. Мэй взяла ее за руку. Ее голубые глаза были серьезными.

– Мы бы с радостью пришли, но, боюсь, это невозможно. – Она бросила взгляд на Беатрис, и та кивнула. – Завтра мы уезжаем в Шотландию.

– Завтра? – воскликнула Эви. – Но вы же только что приехали! – Она взглянула на Беа. – Что случилось? Ведь речь шла о двух неделях!

Беа прижала руку к животу. Когда тонкая ткань обтянула живот, он стал выглядеть больше.

– Моя беременность становится заметной. Родители хотят быть уверены, что я окажусь в безопасности в далекой Шотландии раньше, чем начнутся разговоры. Кроме того, если беременность уже так заметна, могут быть преждевременные роды или это будут близнецы. Лучше не откладывать отъезд.

По всем расчетам, ребенок должен был родиться в конце октября – начале ноября. Осень уже не за горами. Меньше чем через четыре месяца Беатрис станет мамой. Одинокой мамой. Или она не будет одинокой? Ведь Мэй едет с ней. Их взгляды встретились. В глазах Мэй была молчаливая просьба о понимании. Эви кивнула. Беатрис нуждается в Мэй больше, чем она.

Беатрис взяла ее за руку.

– Нам очень жаль тебя покидать, Эви. Но, думаю, Мэй направила тебя на верный путь – к успеху. – Эти слова показали смелый поступок Мэй в новом свете. Это был прощальный дар. Пригласив принца, Мэй подтолкнула подругу к ее будущему.

Эви понимала, как это важно. Больше не было их девичьего кружка. У Клэр появился Джонатан. У Беатрис будут Мэй и ребенок. Все двигались вперед. И впервые с их детских лет Эви осталась одна.

Глава 4

На следующий день в половине второго Дмитрий неторопливо шел по подъездной аллее к дому Эви. Строение было, безусловно, интересным. Щурясь на солнце, Дмитрий замедлил шаг, чтобы рассмотреть его лучше. Археолог – это всегда отчасти историк и архитектор и отчасти эксперт во множестве других дисциплин. Дом определенно неоднократно достраивался.

Судя по состоянию окружающей растительности, последнее поколение не обращало внимания на внешний вид и самого дома, и территории вокруг. Принц шел по гравийной дороге, вдоль которой в живописном беспорядке росли многолетние цветы, давно покинувшие пределы клумб, где их некогда посадили. Здесь не было границ, равно как и порядка декоративных садов его страны, созданных по образу и подобию скучного великолепия Версаля. Здесь не было подрезанных живых изгородей и тщательно сформированных кустов.

На его стук открыла экономка. Дмитрий переступил порог и огляделся. Его острый глаз археолога отмечал все, что он видел вокруг. В этом доме везде были книги: в шкафах, выстроившихся в коридоре, на полках во всех комнатах, мимо которых его вела экономка, на столах и даже на подоконниках. Некоторые книги были открыты. В целом интерьер идеально соответствовал внешнему виду. У обитателей этого дома были более важные приоритеты, чем ландшафтный дизайн. Книги интересовали их намного больше, чем подрезанные кусты и клумбы.

– Я скажу мисс Милхэм, что вы здесь, – сообщила экономка, проводив его в веселую, оформленную в желтых тонах гостиную, где все стены были заняты книгами, и только у окон стояла мебель, обитая желто-розовым ситцем.

Экономка. Дмитрий улыбнулся, глядя ей вслед. И никаких чопорных дворецких. Экономка принимала принца, понятия не имея, кто он на самом деле. Дмитрию нравилась новизна такой анонимности. Ему всегда и везде уделяли повышенное внимание, считая его особенным, не таким, как остальные мужчины. Это все чаще раздражало его. Но здесь, в доме Милхэмов, ничего подобного не было. Он вспомнил слова Эндрю: она недостаточно богата. Милхэмы не держали полный штат прислуги, и причины тому могли быть самые разные. Возможно, все дело в финансах. Или они понимали, что каждый слуга – это ответственность, еще одна приобретенная ноша, мешающая свободе. Зависимые люди – это одновременно и благо, и проклятие.

– Вы пришли.

Дмитрий обернулся. Он услышал нотку удивления в голосе Эви. Она выглядела свежей и юной в белом муслиновом платье, затейливо украшенном синими незабудками. Синий – это, определенно, ее цвет. Он оттенял золотистые пряди в ее волосах, заставляя их светиться. При первой встрече Дмитрий этого не заметил. Он улыбнулся.

– А вы думали, что я не приду? – Он говорил свободно, не размышляя над каждой фразой. Легкий флирт был привычен для опытного мужчины. Так принцы общаются с женщинами. Он с нетерпением ожидал ответа Эви. Любопытно, как она себя поведет вдали от толпы, в своем доме, где ей спокойно и комфортно. Дмитрий понимал, что ведет всего лишь очередные «раскопки» личности, но в глубине души искренне стремится к общению с этой девушкой, хочет, чтобы она избавилась от скованности, ожила для него.

Эви слегка покраснела, но не уклонилась от честного ответа.

– Я не хотела, чтобы вы чувствовали себя загнанным в угол, боялась, что Мэй слишком сильно надавила на вас, заставила принять приглашение.

– Я бы ни за что не упустил такую возможность. – Дмитрий был тронут до глубины души. Надо же, она радеет о его интересах. Она даже пытается защитить его. Разумеется, это была очень маленькая защита. Он привык всегда заботиться о других и не привык, чтобы кто-то проявлял заботу о нем.

Их взгляды встретились, и девушка не осмеливалась отвести глаза. Дмитрий не хотел… то есть не должен был хотеть более тесного общения с этой девушкой. Из этого ничего не получится, кроме неприятностей. Не должен был, но все равно хотел. «Пробудись для меня, Эви Милхэм. Я знаю, что где-то в глубине крепко спит совсем другая Эви. Не бойся!»