Страница 35 из 157
«Ты! Это ты эгоистичная дрянь виновата в мучениях этого ребенка. Видишь, к чему приводит твое упрямство?»
«Я не хотела»…
«Ты еще смеешь дерзить? Ты смеешь высказываться в столь неуважительном тоне? Все еще не усвоила урок? Тогда продолжим!!»
Влажный «чпок» врезавшейся дубинки в почти бессознательное тело. Хрип, не могущего кричать.
«Не смей отворачиваться! Ты должна понимать, что чем больше сопротивляешься, тем дольше мучаться другим»...
И Настя, окончательно потерявшаяся между вчера и сегодня, опустилась на колени и обхватила ноги Тимура. Не смея поднять глаза от его ботинок, она взмолилась:
- Простите меня, Хозяин. Не бейте его больше!! Я все поняла, Хозяин!! Я буду послушной!! Не буду дерзить!!! Не бейте его больше!!! Не бейте!!! Не бейте!!!
Она кричала, не слыша себя, все сильнее сжимая его колени. А потом вдруг тихо завыла. Крупная дрожь сотрясала ее тело. Тимур не знал, что делать.
- Тимка, что ты забыл в чужой палате? – Мишка вполне живой и здоровый, если не считать повязки на голове, радостно улыбаясь, замер в дверях. – Не замечал у тебя проблем с памятью. И где Настя? Стася сказала, ты за ней поехал.
Тимур, не зная, что сказать, чуть сдвинулся, и улыбка погасла на лице Мишки. Настя сидела на корточках, обхватив себя руками, и медленно раскачивалась из стороны в сторону, не замечая ничего вокруг. Мишка ощутил волну ярости, кулаки сжались сами собой, и лишь растерянное, испуганное лицо Тимура не позволило выместить злобу на друге.
- Что ты опять с ней сделал? – Тяжело дыша, сквозь сжатые зубы выдохнул он.
- Я ничего… - Тимуру никак не удавалось взять себя в руки, голос дрожал. – Я просто хотел, чтобы она прочувствовала всю серьезность ситуации и честно рассказала, про тех мразей, ну которые тебя…
Мишка, почти не слушая его оправданий, подошел к Насте и подхватил ее на руки. Девушка начала бороться, попыталась вырваться, а потом глаза ее закатились, и она безвольно обмякла, потеряв сознание.
- Порой мне кажется, что ты еще большая мразь, - зло прокричал Мишка, не глядя на Тимура. – Что застыл, беги за доктором.
***
Настя плакала. Причудливое эхо подхватывало ее тихие всхлипы и, многократно отразив от стенок пустого колодца, превращало в странно шепчущие голоса. Эти звуки пугали девочку, и хотя в свои десять лет Настя была уверена, что приведений не бывает, но старалась всхлипывать потише. Совсем перестать плакать она не могла, как ни старалась, слишком болела нога, на которую она так неудачно свалилась. И себя было жалко.
Иногда шепот становился вполне осмысленным. Ей даже казалось, она узнает голоса.
«….она ведь….» - очень взволнованный.
«…просто обморок…» - спокойно нейтральный.
«…всегда ты…» - обиженный.
«… скоро очнется…»
Потом большие сильные руки вынули ее из колодца, а еще через мгновение она открыла глаза, понимая, что все до этого ей просто приснилось.
Светло серый потолок, тихие голоса, шаркающие шаги, запах хлорки и звяканье каких-то склянок, без ошибки подсказали, что она в больнице.
Больницы она не любила. Единственное светлое воспоминание об этом месте относилось к десятилетнему возрасту. Тогда она полночи провела в заброшенном колодце, потеряла сознание от переохлаждения и боли в сломанной ноге. А когда очнулась, рядом сидел самый родной человек. Именно брат нашел ее. Настя тогда плакала, просила у него прощения, а он успокаивал, шутил и совершенно не собирался сердиться. Просидел почти всю ночь с ней, а когда собрался уйти, взъерошил ей челку и произнес:
- Ну, и глупая же ты, Аська. Кто же прыгает «на спор», через заросший колодец? Да еще в такой несознательной компании, которая вместо того, чтобы бежать за помощью, предпочли промолчать, чтобы самим не попало. Хорошо хоть в колодце воды не было. Тех, кто рядом, нужно выбирать с умом, а не просто от нежелания быть не одной.
Тогда, будучи совсем ребенком, она мало поняла, а сейчас от осознания его правоты, защемило слева в груди. Как же ей все -таки не хватает рядом брата. Настя вздохнула и повернула голову. На соседней койке, облокотившись на стену и свесив забинтованную голову на грудь, дремал Мишка. Живой и почти здоровый. Вот он шевельнулся во сне, вздрогнул и, резко сев, открыл очумелые со сна глаза.
- Очнулась? – Мишка в два шага очутился рядом, сел прямо на пол. Голова его при этом оказалась в уровень с Настеной, лежащей на подушке. Взволнованные глаза напротив ее. – У тебя что-нибудь болит?
Настя смогла лишь мотнуть головой, горло сжал неожиданный спазм.
- А почему ты тогда плачешь? – взволнованно спросил он.
- Я не… Это просто… Ты не сильно пострадал, - Настя быстро смахнула нежданные слезинки. – Я рада. Я так испугалась. А что со мной случилось?
- Ты потеряла сознание. Врачи сказали, что из-за перенапряжения. Этот придурок Тимур опять перегнул палку. Решил подтолкнуть тебя к откровенности и слегка припугнул.
Виденье забинтованного тела пронеслось перед внутренним взором.
- А кто это был? Тот человек в палате?
- Без понятия. Тимур, как он позже объяснил, хотел, чтобы ты «прониклась всей серьезностью ситуации и честно рассказала про тех мразей», ну тех, что на меня набросились. Не волнуйся, - поспешно добавил он, видя, как Настя опять начала бледнеть, - я не сильно пострадал. Почти сразу, как меня вытащили из машины, мне кто-то съездил по затылку. И я почти уверен, что это сделал таксист, чтобы меня быстрее скрутили, и не помяли его драгоценную «ласточку». Очнулся я уже в больнице. Отделался шишкой на затылке и парой ссадин с ушибами. Так что ничего страшного.