Страница 34 из 112
Именно поэтому я постаралась как можно быстрее сбежать из-за стола. Вызвала Кати и велела сперва позвать мне старого Хайко-плотника, а потом доложить мне, когда папа-барон пойдет к себе в кабинет. Несмотря на все проволочки, моя работа наконец-то была закончена. Пора, как и планировала, оформлять ее в рамку. Я уже сняла вышивку со станка и теперь тот сиротливо стоял у окна, зияя пустой рамкой. Немного подумав, взяла с полки новый альманах с образцами вышивки, хотя раньше собиралась всерьез заняться кружевами.
Да, вышивка мне действительно изрядно надоела за эти месяцы, но брать коклюшки в руки сейчас не хотелось еще больше. Как раз вчера, когда я сортировала вещи Астрид, я снова почувствовала, как мне не хватает этой старушки. Воспоминания о ней не хотели отпускать, словно потеряла близкого человека. Именно поэтому я решила начать новую вышивку, чтобы не бередить душу зря. За этим занятием и застала меня Кати, которая пришла сообщить, что мама и папа-барон разошлись, наконец-то по своим делам. Значит, надо поспешить, пока он снова никуда не уехал.
Тепло поздоровавшись с господином Бентом, я прошла в кабинет к папе-барону.
- Папа-барон! Я, как обычно, просто спросить по делу. Можно?
- Можно, Гота. Как обычно, тебе можно почти все. - Он улыбнулся, но в этот раз было в его улыбке столько усталости, что захотелось уйти и просто оставить его в покое. Однако, у меня накопилось несколько вопросов, которые обязательно надо прояснить, поэтому, вздохнув и мысленно попросив у папы-барона прощения, я присела в кресло.
- Никому так и не сказали, что с мамой. Я волнуюсь. Слуги шепчутся по углам, выдумывая истории одна другой страшней. Папа-барон, что с ней?
- Ну-у-у, понимаешь, Гота.... - Папа-барон отвел глаза и, кажется, смутился. - Конечно, было бы лучше, если бы тебе об этом сказала мама, но раз уж ты пришла ко мне, то мне и придется сказать. - Он глубоко вдохнул, словно перед прыжком в воду, - У нас с твоей мамой будет ребенок. - Мы с папой бароном сидели и недоуменно смотрели друг на друга. Если честно, то единственное, что я сейчас чувствую — это именно полное недоумение.
- И это все??? А из-за чего тогда весь этот шум, словно мир рухнул? У вас с мамой их, между прочим, уже двое. - Папа-барон устало потер виски.
- Гота, давай, такие вещи тебе будет объяснять мама, ладно?
- Ладно, - я не стала спорить, мне действительно было его жалко. Казалось, он сейчас уснет прямо у стола. - Только у нее, как обычно, не будет времени, или сил, или настроения на долгие разговоры... Давай, ты мне скажешь вкратце, а за подробностями я действительно пойду к маме, когда она немного успокоится.
- Понимаешь, если дети родятся слишком часто, то это может быть опасным для женщины. А я слишком люблю твою маму поэтому сожалею, что ей придется рисковать из-за меня. И в прошлые разы она себя чувствовала лучше, поэтому я разволновался.
- А-а-а, тогда понятно. - Я удовлетворенно кивнула головой. Он просто разволновался, поэтому все вокруг носились, словно замок горит. Так бывает.
Я помню, когда внук нашей кухарки чуть не утонул в замковом рве, потому что полез ловить утят, она тоже разволновалась. Сперва, когда помощник конюха вытащил недотепу, она плакала и причитала, вытирая фартуком слезы. А потом еще с четверть часа гоняла его по заднему двору, грозясь отшлепать мокрой тряпкой. Я тогда вышла на шум и спросила у сбежавшихся слуг, что случилось. Так они тоже объяснили мне, что Берта переволновалась, и теперь ей нужно немного отойти.
- А что с Лили? Я сказала слугам, что она просто гостит у тетушки в столице. Но, папа-барон, все очень плохо, да?
- Да не так, чтобы очень. - Он вздохнул. - Лили, конечно, натворила много глупостей. И Ее Величество ужасно недовольна, о чем я эту глупышку и предупреждал. Плохо то, Гота, что неопытностью Лили воспользовались не совсем порядочные люди. И теперь, пока их не найдут, Лили и все мы, к сожалению, должны быть очень осторожны. Возможно, те люди захотят замести следы.
Поэтому, я попросил твою маму пока побольше отдыхать и никуда не выезжать из замка без крайней необходимости. И ты тоже постарайся всегда быть в поле зрения. А если ты вдруг встретишь незнакомых людей, любых, но, особенно, рыцарей или дворян, немедленно сообщи мне или доверенным слугам. Ты все поняла, Гота? Это очень серьезно.
- Да, папа-барон, я поняла. Это как-то связано с твоими птичками, о которых никому нельзя рассказывать?
- Да, и с ними тоже. - Барон снова вздохнул.
- Тебя из-за Лили будут сильно ругать, да? Потому что она что-то сделала для тех людей? Ну, правда, не будут же ее казнить просто за то, что она хотела замуж за принца? Тогда, наверное, половину девиц в стране казнить придется, из тех, кто постарше.
- Не волнуйся, Гота. Надеюсь, казнить не придется вообще никого. Никого из наших, во всяком случае.
Успокоившись, я уже хотела уходить, пообещав папе-барону, что пришлю ему горячего чаю. Все же, нельзя так издеваться над собой. Но в последний момент вспомнила кое-что.
- Папа-барон!
- Да, Гота, что-то еще?
- Да, я вспомнила как раз. Ты же говорил, рассказывать тебе о подозрительных встречных, так?
- Ты встретила кого-то, кто показался тебе подозрительным? - Тут же насторожился папа-барон. Я поразилась про себя, как быстро он превратился из смертельно уставшего человека в воина. - Где, когда, кто это был, как выглядел?
- Собственно, папа-барон, что меня удивило. Этот молодой человек сказал, что приехал наниматься управляющим в Его Сиятельству. Но разве господин граф стал бы нанимать управляющего, которого никогда не видел? И вообще, мне показалось, что молодой человек знает больше, чем говорит.
- Молодой человек? Гота, как он выглядел и о чем вы говорили?
- Если честно, мы не говорили ни о чем серьезном. Но, папа-барон, ты знаешь такое чувство... Ну, глупое такое чувство. Собеседник задает тебе вопрос, а тебе кажется, что он уже прекрасно знает, что ты сейчас ответишь. И тебе непонятно, зачем он вообще спрашивает. - Папа-барон сосредоточенно кивнул, побуждая меня рассказывать дальше. - Он назвался господином фон Балье. Молодой человек, чуть старше нашей Лили. Рыжие волосы, светлые глаза... Да, глаза у него были странные.
- Странные?
- Да, знаешь, папа-барон, у него глаза были взрослые.
- Что ты имеешь в виду, Гота?
- Ну... Папа-барон, я не знаю, как объяснить. Вот смотришь на него с расстояния - молодой парень, а смотришь вблизи, и кажется, что он намного старше, серьезнее что ли...
- Понятно А где вы встретились?
- Не поверишь. Он сидел на моем месте в парке.
- В нашем парке?
— Вот именно, папа-барон! Представляешь, он сказал, что пошел посмотреть на свежую вырубку и дошел до нашего парка. Остановился в паре шагов от замка, и даже не обратил на него внимание. Да, если тебе интересно, где он остановился, я велела старшему конюху отправить кого-нибудь с повозкой, чтобы доставить рыцаря до гостиницы. Мне спросить у него, кого он посылал возницей?
- А? ... - Казалось, мой вопрос вырвал папу-барона из задумчивости. - Нет-нет, я сам.
Я ушла, а папа-барон продолжал что-то сосредоточенно черкать на бумаге. И, надо сказать, я понимала его заботы. После того, что он попытался мне сказать (что бы не означало это загадочное „замести следы“, но ничего хорошего, уверена), мне и самой стало немного неуютно от мысли, что посторонний человек вот так запросто пришел к нашему замку, прошел по парку, где я привыкла беззаботно гулять... Мог сделать все, что захотел, и мы никогда бы не узнали, не реши я случайно в тот день прогуляться.
Проходя по галереи, я поймала себя на том, что подозрительно кошусь в сторону окон, выходящих на парк. Уж не ходят ли там толпами шпионы с заговорщиками? От таких мыслей стало смешно, и я решила прекратить отвлекаться на всякие глупости. В конце концов, сегодня надо еще многое успеть. А о подозрительных незнакомцах лучше всего позаботятся папа-барон и пара крепких конюхов с дубинами.
Мое воображение тут же услужливо нарисовало господина фон Балье, шустро уворачивающегося от дубины, и конюха Петера - здоровенного детины с вечно нечесаной шевелюрой, лихо гоняющего незадачливого рыцаря по двору замка. Я улыбнулась: осталось представить только себя на галерее, одетой как дамы в старинные времена, благосклонно взирающую на битву в мою честь. А на рукав Петера повязать мой платок, в знак того, кому в этой битве принадлежат мои симпатии.
А, все-таки, хороши бы было, если бы господин фон Балье действительно оказался обычным рыцарем, вторым или третьим сыном, ищущим должность управляющего. Тогда и вправду можно было бы пригласить его на чашку чая и мило провести вечер, обсуждая местные сплетни. Правда, если он так интересуется лесом, то могло бы получиться как тогда с господином графом, когда мужчины напрочь выпали из общего разговора. Снова поймала себя на том, что трачу время, мечтая о глупостях, и всерьез занялась хозяйством.
Барон Хендрик фон Роде.
Когда Агата наконец-то ушла, барон еще некоторое время черкал на тонкой бумаге какие - то непонятные значки. Закончив, он вздохнул и, скомкав лист, положил его в пепельницу и поджег. Посмотрев немного, как сгорает бумага, он взял новый лист, чуть поменьше первого, и начал писать. На этот раз послание вышло намного короче: „Господин Лис! Надо поговорить“. Потом барон привычным движением скатал листочек в небольшой шарик и, на миг сосредоточившись, сотворил птичку. На этот раз барон решил ограничиться простым воробьем, не тратя силы на скворцов, с которыми обычно отсылал более объемные донесения.