Страница 21 из 24
К тому же, кафтан сам себя не дошьёт. Вон, даже словоохотливая иноземка вновь взялась за работу; не избалована, видать, бездельем-то, привыкла чем-то ручки занимать, хоть они у неё такие беленькие да нежные.
– Я расскажу тебе не всё, милая Ирис. Постарайся меня понять: в этой истории замешано слишком много…
– Политики? – с пониманием кивнула девушка. – Аннет, да я ведь многого и не прошу. Мне нужно знать именно столько, чтобы помочь – и не навредить, если сделаю что-то не то. Я же вижу: ты хороший человек и добрая женщина, и точно уж не натворила ничего плохого.
Понимай Назарка, обпивающийся сейчас шербетом, хотя бы половину того, что сейчас говорила его хозяйка, он бы энергично закивал, соглашаясь. Впрочем, языками, кроме родного и османского, он не владел, но это не мешало ему видеть над головой гостьи ровное светлое облачко, пусть иногда и затенённое тучками-мыслями, но без черноты. На злых людей он за свою короткую жизнь успел насмотреться. Коварные намерения отсвечивали в их аурах зловещим багрянцем, готовящийся обман шевелился клубком призрачных змей… Помыслы же франкской женщины были чисты.
Хоть и тревоги хватало. Особенно за сына.
Подмигнув перемазанному халвой Анри, Назар полюбовался на его младенческое облачко – чистое, золотистое, почти как у эфенди, светлая ему память. Покойный хозяин, должно быть, светился святостью от благочестия и доброты, а мальчонка… ну, должно быть, оттого, что дитя ещё, безгрешное совсем. Прислушался к беседе женщин. Надо было учиться новому языку. Парнишка делал это по-своему: выхватывал на слух отдельные слова из разговора – и пытался одновременно уловить образ, мелькавший в мыслях говорящего. Первый раз это получилось случайно, дня три тому назад, когда хозяйка успокаивала плачущую иноземку, а та всё причитала: «Оh, mon garçon!» – и при этом отчего-то Назарке виделся её спящий малец, но только совсем в ином виде: запуганный, с тяжёлым рабским ошейником на шее, на грязном дощатом полу, привязанный к толстой деревянной ножке низкой кровати… И отчего-то пришло понимание: это мать увидела его однажды таким, и до сих пор боится, что всё вернётся вновь. А «garçon», должно быть, мальчик, хлопец.
Потом образы вместо непонятных слов стали приходить всё чаще. А сами слова – запоминаться. Будто кто их в голову вкладывал.
Так что теперь без дела сидеть, с такой-то способностью? Учиться надо! Хозяйке служить нужно и на чужбине, а как управится-то без языка?
Он оттёр мордашку Анри влажным полотенцем и потащил его в каморку Али: учить игре в нарды. Глядишь, за разговорами ещё чего узнает.
– La galette! – завопил мальчонка. – Je veux de la galette!
– Не пирожок это, – машинально поправил Назар, прихватывая с собой блюдо с пахлавой. – Баклава по-вашему, вот! А по-турчански – пахлава…
Аннет между тем продолжала, собравшись с мыслями:
– История моя, возможно, покажется тебе странной, но уж что есть, то есть. Ты не услышишь ни капли выдумки, обещаю. Но не обессудь, в особых случаях обойдусь без имён, ты скоро поймёшь – почему.
…Широко открыв глаза от изумления, Ирис с немым восторгом внимала рассказу бывшей трактирщицы и капитанской дочки. Как же эта жизнь отличалась от её жизни, размеренной, спокойной, подчиняющейся строгому распорядку и правилам! От дивной истории чужестранки веяло солёными морями, ароматами жареного мяса из придорожного постоялого двора, слышался лязг шпаг и топот горячих боевых коней, шорох альковных портьер; и так и обжигало сердце завистью к новым, неведомым пока чувствам, сильным, как смерть, разящим огненными стрелами… 1Тогда-то она и услышала впервые это странное название: Некрополис. Город зла, Град обречённых, а много лет назад прозывавшийся Городом Солнца, где жили бок о бок люди и наги, оборотни и маги. Пока не протянул к форпосту и золотой казне жадные лапы один беспринципный Архимаг.
Вот Аннет туда и занесло. В самый разгар разборок между светлыми и тёмными силами. Но невероятная удачливость не оставила её и здесь. Встреча со старыми друзьями, возможность помочь новым и вывести своих людей из предстоящего пекла, свобода, до которой оставалось всего ничего, распахнутые ворота Некрополиса и кромка моря на горизонте…
– …И вдруг меня как ударило: я поняла: он где-то рядом. Сердцем почувствовала. Пусть не на соседней улице, может, где-то в Лабиринте или во дворе Самаэля – но тут, поблизости! Ну, что ты скажешь… Сбежать от него из Эстре, чтобы столкнуться в колдовском городе! Оттого, как только я услышала от доброго человека о корабле, что нас поджидает, ни секундочки не задумывалась. Мы едва успели выйти в море, как стены Некрополиса рухнули. Страшно так, словно стены библейского Иерихона… Потом мы узнали, что драконы разрушили магию, крепящую барьер вокруг города, а потому – даже камень не устоял. Оттого-то, должно быть, он и считал меня погибшей…
– Он? – не сдержалась Ирис. Припомнив об оговорке гостьи – не называть имён! – сделала большие глаза и невинно предположила: – Муж? Маркиз де Клематис?
Вспыхнув, Аннет смущённо улыбнулась.
– Хорошо, пусть будет «маркиз»… Надо же как-то его называть. Думаю, он не был бы в претензии, в конце концов, он часто разъезжал по стране под чужими именами. Но существовал и настоящий маркиз де Клематис, его я встретила позже. Месяц спустя, когда мы покинули холодные воды Ирландии…
***
Казалось, вот она, мечта, всё ближе и ближе. И уже маячит на горизонте, и машет шейным платком, как флагом: «Плыви же сюда!»
Всю жизнь капитанская дочка Аннет рвалась к тёплым южным морям и вольному ветру. Нельзя сказать, чтобы она ничего не знала об изнанке жизни «Берегового братства», как называли себя гордо флибустьеры и пираты, объединившиеся в пёстрое многонациональное сообщество. Ещё девчонкой, будучи на папашином корабле, она много чего насмотрелась, ибо почтенный родитель, хоть и зарабатывал на хлеб насущный и бутылочку горячительного перевозками купеческих грузов, но часто баловался контрабандой; а уж если случалось встретить в открытом море бедолаг, потерпевших бедствие – был отнюдь не бескорыстен, предлагая помощь, а то и оказывая её насильно.
Но то, что она узнала, вплотную приблизившись к Братству… Методы быстрых убийств и увечий при абордажах; пытки и измывательства над пленными; вероломство по отношению не только к чужим – к своим! обыкновение бить в спину и выдавать конкурентов законникам… Об этом, и о многом другом она рыжей Ирис так и не рассказала. Ни к чему. Аннет сама-то еле разобралась… Очень трудно отказываться от помыслов, которые лелеешь большую половину жизни, а тут вдруг выясняется, что весь мир, выстроенный когда-то в мечтах, на самом деле вовсе не таков. И вот-вот рухнет.
…Одиночек в Братстве не любили, поэтому, чтобы не перехватили в море «свои» же, не отобрали корабль и не перерезали глотки – нужен был вступительный взнос, а при отсутствии золота – либо сдача корабля во временное пользование (считай – навсегда, ибо, даже если судно уцелеет в стычках, шансы на выкуп мизерны), либо участие в деле. Как минимум – в трёх абордажах. Уцелеешь – вот твоя законная часть добычи, распоряжайся, может, и на взнос хватит, хоть у новичков доля меньшая, само собой…
И уж, разумеется, открывать свою принадлежность к женскому полу не рекомендовалось. За всю историю существования Братства ветераны могли назвать лишь двух-трёх женщин, сумевших в последние двести лет подчинить себе стаю головорезов и пользующихся авторитетом и влиянием. Но то, что Аннет о них наслышалась, заставило её крепко задуматься.
Она ещё колебалась: вступать на скользкую дорожку или отказаться? Южные моря, спрятанные сокровища, розовый жемчуг далёких островов, неизведанные дали – всё это манило по-прежнему, но без денег, без первоначального капитала не приблизилось бы ни на шаг. Конечно, существовал и законный, и благопристойный путь: заняться перевозкой, а заодно и охраной грузов каких-нибудь купчишек, и за восемь-десять рейсов накопить достаточно, чтобы махнуть в Атлантику. Вот только времени это отнимало слишком много. А тут ещё непонятная беременность… Непонятная в том плане, что никак не хотелось в неё верить: срок совсем небольшой, может, просто задержка женских неприятностей? Как это досадно: едва вырваться на свободу – и вдруг снова почувствовать себя скованной по рукам и ногам, и чем! Растущим пузом, недомоганиями, будущим младенцем, которого, как ни крути, а бросать нельзя. Вот бы ему просто р-раз – и появиться на свет, без всякой этой тягомотной беременности…
1
Подробно история Аннет изложена в трилогии «Иная судьба»