Страница 14 из 16
Азим уже решил, было, что «тётя Катя» о нём забыла, и подумал, не уйти ли «по-английски», но тут раздался её голос:
– Азим, иди сюда! Посмотри, что я сохранила.
Азим прошёл в дальнюю комнату. Яскевич стояла у книжного шкафа. В руках у неё было то, чего не должно было быть. То, что ни в коем случае нельзя было привозить в Ленинград, из-за чего уже произошло много неприятного и, видимо, грозило произойти ещё больше. Азим не удержался от восклицания:
– Екатерина! Екатерина Владимировна! Зачем Вы привезли это сюда?! Зачем? Ведь всё это даже в музей нельзя было отправлять. Вы до сих пор не понимаете…
– Я думала… Не я одна, в конце концов. Это память. Просто красивая вещь. И не надо вкладывать в неё смысла больше, чем есть на самом деле.
– Вы… не понимаете… – Абдулов был явно расстроен. От хорошего настроения не осталось и следа.
– Да всё я понимаю. Легенды, страхи… Я бы теперь, может, и вернула всё на место. Да только где это место? Там уж, наверное, и нет ничего. Может, и леса того нет! Была карта, да сплыла.
– И всё же… – Яскевич так взглянула на Азима, что он оборвал свою речь на полуслове. – Пойду я, Екатерина, пора мне. Дело ваше, но, боюсь, мы к этой теме ещё вернёмся.
Виделись соседи не часто, обычно мельком, на лестнице. Здоровались приветливо, но в гости друг к другу не ходили. Оба были слишком заняты на работе, общих интересов почти не имели. К неприятному разговору ни Яскевич, ни Абдулов больше не возвращались, пока через несколько лет случай снова не напомнил о прошлом.
* * *
Азим Булатович пришёл с работы усталый. С утра он принимал зачёты, потом оппонировал на защите кандидатской диссертации, потом проводил заседание кафедры, которое затянулось дольше обычного. «Главное не сорваться», – думал он, открывая входную дверь. Прямо у порога на него наскочил Илька.
– Папа, папа! Смотри, что мне Андрюшка дал! Смотри! – он размахивал каким-то клочком бумаги. – Папа! Это пиратская карта! Мы по ней найдём сокровища!
Азим Булатович был, конечно, рад видеть сына, но сил вникать сейчас в его игры у него не было. Поэтому, приняв вид заинтересованного слушателя, Азим разулся и, погладив сына по голове, пошёл мыть руки. Илька увязался за ним, возбуждённо тараторя:
– Пираты на острове зарыли сокровища, а мы их найдём! Андрюшка дал мне карту, только на минуточку, только на сегодня! Я завтра её должен вернуть, когда мы с мамой пойдём гулять, потому что, если не верну, всё пропадёт, мы ничего тогда не узнаем, а Андрюшка знает, как чтобы не пропало. Он эту карту у бабушки нашёл, представляешь, а бабушка не знала, что это карта пиратская, она сокровища не искала. Если даже искала, то не нашла, она же старая, она в картах не понимает. Зачем ей карта? Андрюшка мне дал перерисовать, а я не умею так, там буквовки непонятные. Я буквовки понятные знаю, а таких не знаю. Ещё начирикано чего-то ещё. А бабушка Андрюшкина тоже не знает, а мы узнаем…
При очередном упоминании Андрюшкиной бабушки Азим Булатович насторожился. Каким бы усталым он ни был, его мозг сумел соединить слова «карта» и «бабушка».
– Покажи-ка мне, пожалуйста, вашу карту. Давай вместе посмотрим. Вдруг я вам помогу.
– На, смотри, только смотри не испорти. Андрюшка сказал надо так отдать, чтобы бабушка не заметила.
– Постой. Так вы что же, без спроса карту взяли?
– Ну я не знаю там… – заюлил Илька. – Андрюшка взял, мне дал…
– Так. Понятно. Посмотрим, – Азим Булатович взял у сына листок. Его опасения оправдались. Он держал в руках фрагмент той самой карты, о которой говорила Яскевич. «Вот старая лиса, – подумал Абдулов. – Впрочем, нет худа без добра. Часть карты есть. Остальное можно вспомнить. В конце концов, это мои родные места. Но детей надо как-то отвлечь». – Знаешь, сынок, я сейчас очень устал. Ты мне карту оставь и ложись спать, я её у себя в кабинете изучу, перерисую, а утром обязательно тебе верну. Договорились?
Илька согласно кивнул головой. Ему очень не хотелось расставаться с таким сокровищем, но с папой спорить он побоялся. А вдруг папа рассердится.
Азим принял решение. Он заперся в кабинете, нашёл в столе два подходящих листа бумаги и набросал на них закорючки и чёрточки, похожие на настоящие. «Надо навестить соседку. Ни к чему посвящать детей в ошибки взрослых», – сказал он вслух, обращаясь к своему отражению в тёмном окне.
На следующий день Абдулов нашёл «окно» в расписании и оставил службу, чтобы поговорить с Екатериной. Он очень надеялся, что та окажется дома. Надежды оправдались. Благодаря стечению обстоятельств, Екатерина Владимировна по дороге из коллектора в библиотеку заглянула домой пообедать. Они столкнулись на лестнице, когда Яскевич открывала свою дверь. Между ними состоялся довольно бурный разговор, после которого Азим поклялся себе, никогда больше не иметь дела с «упрямой глупой старухой». Настоящую карту он ей вернул, не забыв предупредить, чтобы Екатерина спрятала её подальше и сделала вид, что не знает о поступке внука. Вернувшись на кафедру, он излил раздражение на коллег:
– Студиозусы с каждым годом всё тупее и наглее! Честное слово, прихожу в аудиторию и жалею, что браунинга у меня нет. Так бы вошёл, вынул из портфеля, – он потряс упомянутым портфелем, – брякнул об стол! – он шваркнул портфелем по столу. – Посмотрел бы, как они зачёты начнут сдавать! Радостно и с энтузиазмом…
Он не знал, что во время его перепалки с Яскевич на лестнице топтался маленький свидетель.
* * *
Итак, войдя в класс и увидев свою знакомую, Азим напрягся, однако, кивнул ей, прошёл вперёд и устроился за первой партой. Яскевич тоже заметила «старинного друга», тоже едва заметно кивнула и отвернулась. В соседнем ряду сидели Василиса, Зоя и Юлия. Смотреть на них было приятно. Василиса, преподававшая в этой же школе литературу, что-то объясняла подругам. Несколько лет общения во время прогулок с детьми сблизили женщин. У них появились общие темы для разговоров, обнаружились схожие интересы.
– Что-то Лены не видно, – Зоя оглядела класс.
– А её не будет. Вон её муж пришёл, – сказала Юлия, которая смотрела в этот момент на дверь. – А вон бабушка Андрюши, – она приветственно подняла руку и улыбнулась Екатерине Владимировне. Василиса и Зоя тоже с улыбками закивали знакомой.
– А откуда ты знаешь, что это муж Лены? – ни Василисе, ни Зое за два с лишним года ни разу не пришло в голову поинтересоваться семейным положением новых знакомых. В гости они друг к другу не ходили, встречались поначалу только на детской площадке, да иногда вместе с детьми заходили в кафе «Мороженое» на Загородном. Им хватало общих тем для обсуждения и без выяснения, кто есть кто за пределами их маленького мирка. Иногда в разговорах проскакивали упоминания о мужьях или родителях, но случалось это редко и мимоходом, что называется «к слову пришлось». Поэтому замечание Юлии удивило подруг.
– А я однажды видела их вместе на улице. Случайно, – слово «случайно» Юлия произнесла так, как будто думала в этот момент о чём-то другом. – А знаете, что мне сейчас показалось… – Василиса и Зоя изобразили немой вопрос. – Мне показалось, что они знакомы.
– Кто? Лена и её муж? – не поняла Зоя. – Как они могут быть незнакомы? Или я что-то не поняла?
– Ты что-то не поняла, – вместо Юлии ответила Василиса. – Юля имела в виду Екатерину и мужа Лены. Правильно?
– Правильно, – подтвердила Юлия. – Правильно. Они как-то странно сейчас… как бы это сказать… переглянулись… Вернее… Да. Увидели друг друга и поспешили оба отвернуться. Вон теперь Екатерина на нас смотрит.
Екатерина Владимировна, действительно, надолго задержала взгляд на молодой троице. Когда женщины приветственно кивали ей, она вдруг увидела нечто, её поразившее. Пытаясь осознать увиденное, она так глубоко ушла в свои мысли, что продолжала смотреть в сторону подруг, не видя их, не замечая окружающего.
Все разговоры и размышления были прерваны появлением классного руководителя первого «Б», после приветствия устроившей перекличку, во время которой мамы, папы и бабушки впервые услышали фамилии тех, с кем им предстояло контактировать в ближайшие десять лет. Поскольку фамилия Яскевич стояла в самом конце списка, Екатерина Владимировна в ожидании, пока до неё дойдёт очередь, внимательно прислушивалась в надежде, что вот-вот прозвучит знакомое имя, и её сомнения разрешатся. Хотя бы в одном. Наступил момент, когда и она произнесла «здесь», но мучивший её вопрос так и остался без ответа. Фамилии Вишнёвы, Зайцман, Карху ей ни о чём не говорили. «Как же я раньше не замечала… Ведь однажды мне уже показалось, что я слышу эти интонации – «никогда больше так не делай»… Не может быть, чтобы я ошибалась, – думала Екатерина Владимировна. – Я должна была услышать его фамилию…». Она обернулась и встретилась взглядом с Азимом. На мгновение у неё возникло желание обсудить с ним свои догадки. «Нет. Вряд ли он так хорошо помнит то лето… Всё-таки он был слишком мал, чтобы запомнить. Хотя и не по годам смышлён… – Яскевич мысленно вздохнула. – Да и какая теперь разница. «Иных уж нет, а те далече…» Беды, какие могли, уже случились. Не передаётся же проклятье по наследству, – она усмехнулась. – Впрочем, кто знает, кто знает. Надо будет дома всё обдумать».