Медленное угасание (ЛП)

Он на мгновение задумался.

— Честно – около тридцати шести часов.

— Я так и думала. Но за это время я должна была съесть десять пицц и целую кучу китайской лапши. И я забываю, сколько съела, и всё время хочу больше. — Она прерывисто дышала и почти кричала. — Что со мной происходит? — Она повернулась и бросилась к дальней стене, прижав руки к груди и прислонившись лбом к кирпичам.

— Успокойся, — утешительно сказал Оуэн. — Должно быть, это из-за лихорадки провинции Тапанули. Твой метаболизм ускорился, и температура поднялась, потому что твой организм пытается убить вирус. Ускорившийся метаболизм означает голод. Я померяю тебе температуру. Если она нормальная, то я могу выписать кое-какие бета-блокаторы, чтобы умерить твой аппетит.

— Мне снятся очень странные сны, — тихо сказала она. Её голос звучал глухо, как будто она зажимала рот руками. — Мне снилось, что я гналась за кем-то по центру города, и если бы я поймала его, я собиралась его съесть. И мне снилось, что я напала на мужчину в баре. Я кусала его за лицо и не могла остановиться. И мне кажется, что там был ещё голубь. Я зубами откусила ему голову и проглотила её. Я оторвала ему крылья и съела их тоже. Я терпеть не могу эти сны. Голод просто бушует во мне, и я делаю всё, чтобы утолить его. Вы можете дать мне что-нибудь, чтобы прекратить эти сны? Пожалуйста?

— Можно попробовать досулепин, — задумчиво сказал он. — Это трёхцикличный антидепрессант, но он действует также как успокоительное. Он может начать действовать только через несколько дней, но попробовать стóит.

— Всё, что угодно, — ответила она. Он с трудом мог разобрать слова: таким глухим был её голос. Он звучал так, словно у неё что-то было во рту, хотя она съела последний кусок пиццы час назад. — Я больше не могу это выносить. Я это ненавижу.

Оуэн прижал руки к бронированному стеклу.

— Просто потерпи, — торопливо сказал он. — Мы пытаемся найти лекарство. Просто продолжай ждать.

— Не думаю, что у меня получится, — невнятно отозвалась она. — Голод… о Боже, Оуэн, я так голодна.

— Хочешь, я принесу тебе ещё поесть? — предложил он. — Пицца тебя устроит? Или на этот раз ты хочешь индийской еды?

Марианна отвернулась от дальней стены. Её руки были подняты к лицу, и сначала Оуэн не мог понять, что с ними не так. Её пальцы все были в красных и белых прожилках, и они были тоньше, чем надо. И суставы были слишком большими, артритическими.

Лишь по запёкшейся крови и клочьям плоти, прилипшим к её подбородку, он понял.

Пока он разговаривал с ней, пока она разговаривала с ним, Марианна обгрызла свои пальцы до костей.

Не раздумывая, он ударил рукой по пульту управления внутри кирпичной арки. Бронированное стекло со скрежетом отъехало вглубь камеры. Где-то у него за спиной, в Хабе, сработали сигналы тревоги.

— Марианна, всё в порядке. Спокойно. Я могу помочь, ладно?

Марианна смотрела на него, её глаза сверкали и были расширены от грусти и страданий. Кровь капала с её подбородка на белую футболку, которую он купил ей всего несколько часов назад.

— Оуэн, прости меня, — прошептала она.

И бросилась к нему, вытянув вперёд скелетоподобные руки, чтобы вцепиться ему в горло.

К тому времени, как Гвен вернулась домой, было уже темно, и она так устала, что ей хотелось только упасть на кровать и заснуть.

Йанто в конце концов забрал её из Грейнджтауна. Во внедорожнике он был один. Когда Гвен впустила его в квартиру и заметила, что он один, она спросила у него, где все остальные.

— Кажется, на Оуэна напала та юная леди, которую мы заперли в камере, — ответил Оуэн. — Он включил сигнал тревоги, и Джеку и Тош пришлось усмирить её, пока он не вырвался.

— Усмирить её? — переспросила Гвен, вспомнив свою эпическую битву с Люси. — Как?!

— Джек воспользовался огнетушителем.

— Ладно, — она кивнула. — Понятно. Наверно, они отвлекли её холодным углекислым газом.

— Нет, они ударили её плоским концом баллона. Наделали беспорядка.

Гвен передёрнуло.

— Оуэн в порядке?

— Он немного избит. — Йанто бросил взгляд на шею Гвен. — Похоже, что ты страдаешь от того же.

— Другой нападающий, но те же намерения, полагаю. Кстати сказать…

Вместе они отнесли крепко связанное тело всё ещё находящейся без сознания Люси на заднее сиденье внедорожника. Йанто предложил Гвен подвезти её, но её машина всё ещё была припаркована за углом. Она неохотно проводила его взглядом, когда он уезжал, и сделала глубокий вдох, прежде чем влиться в поток кардиффских машин.

Она не ела с тех пор, как отправилась в Грейнджтаун, но после драки с Люси её тошнило. Последним, чего ей хотелось бы, была еда. Теперь, открывая входную дверь, она с большим удовольствием свернулась бы калачиком на коврике в прихожей и спала там, даже если до её кровати было совсем недалеко.

— О Господи! — из гостиной появился Рис. Из-за повязки на щеке он был похож на кривобокого хомячка. — Гвен, что случилось?

— Что случилось где? — вяло переспросила она.

— Твоя шея!

— А, это. Я подралась. С Люси.

Он подался к ней, протянув руки, и она упала в его объятия.

— Ты в порядке? Ты победила?

— Видеозаписи нет, — сказала она с закрытыми глазами, прижимаясь к его груди и вдыхая смесь запахов лосьона после бритья и антиперспиранта, которые она знала так хорошо, что могла бы узнать Риса среди дюжины других мужчин в тёмной комнате. — И мы дрались не в грязи, так что можешь прекратить восхищаться.

— Я не восхищаюсь, — сказал он. — Я просто беспокоился о тебе.

— Очень мило. Я в порядке. И буду чувствовать себя ещё лучше, когда лягу в постель.

— Тебе нужно помазать эти царапины мазью с антибиотиками. Забавно, но у меня есть кое-что, чем ты сможешь воспользоваться. В шкафчике в ванной.

— Ладно.

— Ты не двигаешься, — он обнял её. — Что случилось с Люси?

— Она в тюрьме. В изолированной камере.

— Мне надо будет подать заявление? Гвен покачала головой.

— Не думаю. С ней определённо что-то не так. — Она подняла руки и отстранилась от Риса. — Иди в постель. Мне нужно что-то тёплое, чтобы можно было прижаться.

Рис направился в спальню, на ходу стягивая футболку, а Гвен пошла в ванную. Она протянула руку к дверце шкафчика и открыла её. Парацетамол, ватные шарики, противогрибковая мазь для ног, тампоны… где, чёрт возьми, эта мазь с антибиотиками?

Ага, вот она, на нижней полке.

Прямо перед блистерной упаковкой всего лишь с двумя пузырьками, один из которых пуст.

И Гвен с тошнотворным тянущим ощущением в животе поняла, что, если она перевернёт упаковку, то увидит напечатанные на фольге два слова.

«Старт» и «Стоп».

Глава четырнадцатая

Насколько Тошико понимала, собрание Торчвуда на следующее утро началось не слишком удачно. Оуэн был побитым и мрачным; Гвен была побитой и угрюмой; а Джек злился то ли на одного, то ли на другую, то ли на обоих сразу. А Йанто был Йанто, суетясь вокруг кофеварки рядом с конференц-залом, пытаясь отрегулировать температуру пара, пока Джек наконец не сказал:

— Ладно, позаботимся о сотрудниках. Нам всем нужно приободриться. Мы идём завтракать.

Они вышли через центр туристической информации, который занимал Йанто, и Джек повёл их в принадлежавшее какому-то турку кафе, стоящее на сваях над Кардиффским заливом. Серые волны, увенчанные пеной, омывали маленький пляж из гальки. Разные куски дерева и пластика плавали на поверхности воды, раскачиваясь взад-вперёд, словно не уверенные, в какую сторону им нужно. Одинокий лебедь показался из-под деревянного пирса, отделявшего воду от земли, равнодушной и неприступной. Вдали мыс Пенарт был почти скрыт в тумане, серый на сером фоне.

— У нас были ужасные несколько дней, — сказал Джек после того, как официант принял у них заказ. — Я знаю, что всё это выглядит мрачно. Такое случается. Что бы здесь ни происходило, это сложно, и я не думаю, что у нас уже есть все ответы.