Бледный луч

Эмма долгое время ходила с неприятным осадком на душе от того, что всё так неуклюже обернулось. Жизненный урок был ею усвоен, но большой минус таких уроков состоит в их скоротечном действии. Эмма продолжала принимать поспешные решения, а Фрэнк упорствовал, когда видел всю их невразумительность. Их ссоры становились частым явлениям, и взаимопонимание оказалось под угрозой.

А потом был случай, когда в доме частым гостем стал Роберт Харли. Фрэнк устраивал его в кабинете, и несмотря на поздний час они долго играли в бридж, смеялись как неразлучные братья, пили виски и угощались трубкой. Слыша доносящееся снизу веселье, Эмма приходила в исступленную ярость, слонялась по комнате, разодетая в атласную сорочку с целью впечатлить мужа своей красотой. Сознавая, что Фрэнку куда приятнее общество мистера Харли, она крепко поджимала губы от досады, зная, что ничего не сумеет предпринять.

Недовольство Эммы копилось. И в тот день, когда запас её ограниченного терпения подошёл к концу, она спустилась на обед в полном беззвучии. Габриэла обедала у соседей, и им было накрыто на двоих. Фрэнк сразу подметил её молчаливость.

– Ты сегодня какая-то тихая. Что-то случилось?

– Нет, абсолютно ничего нового, – Эмма усиленно держала взгляд в пределах своей тарелки.

– Я же вижу, что-то не так.

– Серьёзно? – она усердно пилила мясо ножом. – А по мне так всё превосходно: прозябаю в четырёх стенах, а ты замечательно проводишь время с мистером Харли. Полная идиллия брака.

Фрэнк отложил столовый прибор. Ему всегда приходилось постараться, чтоб уяснить намеки жены, которых не понимал.

– Так всё дело в Роберте? – помолчав, он посмотрел на Эмму.

– Если угодно, – огрызнулась она.

– Я и не знал, что Роберт тебе не нравится… – он недолго помолчал. – Однако, мы давние друзья, и только из-за того, что он тебе неприятен, я не могу порвать с ним отношения.

– Разумеется. Скорее ты бросишь меня, чем его. Тебе с ним куда интереснее обсуждать ваши медицинские положения, органы, кишечник или что там ещё.

Фрэнк молча встал, отдавая Эмме суровый взор.

– Ну знаешь ли… Это уже слишком.

Эмма со всех сил сжала кулаки в то время, как муж поднялся по лестнице. Они не разговаривали несколько дней, и только при Габриэле создавали эффект дружного семейства. Эмма смягчилась и уже подумывала, что Фрэнк тоже всё обмозговал. Но вскоре грянул удар.

В воскресенье Фрэнк также закрылся в кабинете с Робертом. Она раскипятилась, и тогда ей в голову пришла вздорная идея. Она одела шелковый пеньюар, обнажающий длину её стройных ног, подмазала губы яркой помадой, распустила волосы так, чтоб они падали пышными волнами до груди и пришла в кабинет. Обходя условность, что перед тем, как войти необходимо стучать, Эмма открыла дверь и бесцеремонно поздоровалась.

– А я и не знала, что у Фрэнка гости, – соврала она, обольстительно улыбаясь.

Сидя в дальнем кресле у стеллажа, Фрэнк прямо обомлел, смерив жену быстрым взглядом с пяток до макушки, и чем выше поднимались его глаза, тем суровее становился взгляд. Роберт Харли, зубами придерживая трубку, тоже пробежался по ней открытым взором неосознанного поступка, от которого покраснел.

– Зачем ты пришла? – враждебно спросил Фрэнк.

– Хотела позвать тебя в постель. Разве жена не имеет на это права?

Бледнея как мертвец, Фрэнк почувствовал скомятину и подлетел к Эмме, с силой хватая её за локоть.

– Бесстыжая, что ты творишь!? Я попрошу тебя удаляться!

Щеки Эммы пылали хлеще заката.

– Конечно, ты можешь мне приказать, но я не рабыня, чтоб подчиняться хозяину.

– Пошла прочь! – ясные глаза Фрэнка налились кровью, но Эмме нравилось, что сумела задеть его чувства.

– Я уйду, когда захочу.

Она вырвала руку, едко кривя губы.

– Вот теперь пойду, – она вышла за дверь, не забыв хлопнуть ею.

Фрэнк перевёл стыдливый взгляд на Роберта. Тот, оставаясь в неизменной позе: в пол-оборота в кресле, пару раз пыхнул трубкой и ни слова ни проронил. Сам до конца не давая отчета собственным словам и чувствам, Фрэнк вернулся в кресло. Мысли покинули голову – он сильно нервничал. В приятельские отношения с Робертом ещё никогда не всплывала устыжающая неловкость. Его беспокойные глаза искали, куда скрыться, лишь бы не видеть многозначное лицо Роберта; они словно налились свинцом, и в силу призрачной тяжести Фрэнк не мог их поднять на приятеля. Не отвлекаясь от курительной трубки, Роберт пускал дым и аккуратно поглядывал на друга. У Фрэнка груз с души свалился, когда Роберт завел ранее прерванную беседу как ни в чем не бывало.

Эмма залетела в спальню и хоть и брала в расчёт неактуальность показательного выступления без участия в нём Фрэнка, всё равно сгоряча хлопнула дверью. Она не задумывалась, что шум потревожит миссис О'Брайн, тоже покинутую сном. И двумя минутами позже, когда Эмма сидела на кровати, злобно дышала и смотрела в тусклое окно, где дождевые капли барабанили по стеклу, кто-то постучался в спальню.

– Эмма, у тебя всё в порядке? – поинтересовалась Габриэла.

– Да, мадам.

– Почему дверь хлопнула?

– Я открывала окно, и её закрыло сквозняком, – оправдалась Эмма.

Не располагая охотой говорить, она чаяла, что Габриэла уйдет. К тому же ей было стыдно показаться перед свекровью в непристойном виде. Нет никаких надежд, что зрелая женщина одобрила бы развращенность девушки, пусть даже направленную на собственного мужа.

Габриэлу, стоявшую за дверью, угнетали дурные опасения. На улице безветрие, откуда взяться сквозняку, подумалось ей.

– Я могу войти? – вновь спросила Габриэла.

– Одну минутку.

Испугавшись свекрови, Эмма бросилась к туалетному столику, стёрла помаду и накинула халат. Ручка двери повернулась, и вошла Габриэла. Стыд приукрасил щеки Эммы, а глаза испуганно горели. Изучающим любопытством Габриэла прошлась по Эмме.

– Как сильно пахнет духами… Ты куда-то собиралась?

– Нет, – сорвала Эмма, говоря, как можно спокойнее, – я недавно приняла ванну.

– И потом открыла окно? – лицо Габриэлы было непредвзято, но Эмма ощущала, что та подозревает её в обмане.

– Да, было очень душно.

Габриэла оглядела расправленную постель и столик и вернулась взором к Эмме.

– Фрэнк ещё внизу? – уточнила она.

– Да.

Габриэла раздобрилась в улыбке.

– Моя дорогая. Фрэнк сейчас сильно загружен, и ему необходимы разрядка и покой. Пойми, он не совершает ничего скверного, когда проводит время с Робертом. Это лучше, чем он шатался бы по ресторанам и барам, где у тебя не было бы возможности за ним приглядеть. Роберт Харли – полезный молодой человек, мыслитель, их общение пойдёт Фрэнку на пользу. И ты, как мудрая жена, должна войти в его положение. И если тебе кажется, что муж уделяет тебе мало внимания, просто выбрось это из головы! На наш стыд и грех, мужчин сварили по другому рецепту, и порой то, что нас оскорбляет, оскорблять не должно в силу непреднамеренности их поведения. Они другие – мы должны всегда об этом помнить. Поверь, таким образом люди избегают множества недоразумений. Вы должны наслаждаться друг другом, а не браниться.

Эмму пленила вспышка гнева. Ей казалось возмутительным, что в её жизнь вмешиваются посторонние. Вдобавок она знала, что при всей своей красноречивости никогда не сможет убедить свекровь в её необъективности. Ведь какая мать встанет на сторону чужого человека, когда тема касается её собственного сына? Мысленно прокрутив это, Эмма отказалась от какой-либо идеи делиться семейными разногласиями. Ей хватило духу овладеть собой.

– Вы правы, – подтвердила Эмма. – Ничего страшного.

– Вот и умница, – Габриэла положила руки на плечи Эммы и улыбнулась. – Тебе ли не знать, что ссоры ни к чему хорошему не приведут?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.