Звездный зверь

Миссис Стюарт поджала губы:

-- Простите, но меня это не касается.

-- Понимаю. В таком случае, самое простое, что мы можем сделать, это вернуть Луммокса домой... к вам домой, я имею в виду... и...

-- Что? О, нет!

-- Мадам?

-- Вы не имеете права возвращать это животное! Я не позволю.

Мистер Кику потер подбородок:

-- Я не понимаю вас, мадам. У Луммокса есть дом; он был им задолго до того, как стал вашим. Луммокс, как я прикидываю, прожил в нем в пять раз дольше вас. И если мне не изменяет память, он принадлежит не вам, а вашему сыну. Не так ли?

-- Я не хочу иметь с ним ничего общего! Вы не имеете права навязывать мне это животное!

-- Суд может решить, что за него отвечает ваш сын. Но к чему так осложнять? Я все время пытаюсь понять, почему вы столь явно противитесь благополучию вашего сына?

Миссис Стюарт сидела молча, с трудом переводя дыхание, и мистер Кику не прерывал ее молчания. Наконец она сказала:

-- Мистер Кику, я потеряла в космосе мужа, я не позволю сыну идти по тому же пути. Я настаиваю на том, чтобы он оставался и жил на Земле.

Кику печально покачал головой:

-- Миссис Стюарт, сыновей мы теряем, едва только они появляются на свет.

Вынув платок, миссис Стюарт приложила его к глазам:

-- Я не могу позволить ему уйти в космос... он всего лишь маленький мальчик!

-- Он мужчина, миссис Стюарт. На поле битвы умирали те, кто были моложе его.

-- Неужели, по вашему мнению, это единственный удел мужчин?

-- Я не знаю лучшей доли. Я зову моих помощников "мальчиками", -- продолжал он, -- потому что я стар. Вы считаете своего сына мальчиком, потому что вы относительно немолоды. Простите меня. Но считать, что мальчик становится мужчиной после определенного дня рождения -- это заблуждение. Ваш сын -- мужчина; и у вас нет морального права относиться к нему, как к ребенку.

-- Вы говорите ужасные вещи! Это неправда: я всего лишь стараюсь помочь ему и уберечь от неверных шагов.

Мистер Кику печально усмехнулся:

-- Мадам, самое распространенное заблуждение, свойственное нашей расе, -- это способность рационально объяснять своекорыстные интересы. Я повторяю, у вас нет права ломать его характер.

-- У меня больше прав, чем у вас! Я его мать.

-- Неужели "родитель" означает то же, что и "владелец:"? В любом случае, мы на разных полюсах: вы стараетесь подавить его, я же стараюсь помочь ему делать то, что он хочет делать.

-- Исходя из самых низменных мотивов!

-- Ни ваши, ни мои не являются таковыми. -- Кику встал. -Если вам нечего больше сказать, дальнейший разговор представляется мне бесплодным. Приношу свои извинения.

-- Я не пущу его! Он еще маленький... у меня есть право!

-- Ограниченное право, мадам. Он может разойтись с вами. Миссис Стюарт вздрогнула:

-- Он не посмеет! Со своей родной матерью!

-- Отчего же? Наш суд по вопросам детства давно пришел к выводу о необходимости арбитражного рассмотрения в тех случаях, когда авторитет родителей превращается в давящее препятствие, мешающее человеку выбирать свой собственный путь; и обычно все эти дела решаются однозначно. Миссис Стюарт, я думаю, что лучше всего принять все случившееся с искренней благодарностью. Не препятствуйте ему, иначе вы потеряете его окончательно. Он улетит.

XV. НЕДИПЛОМАТИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ

Мистер Кику вернулся в свой офис, когда его желудок начали сжимать голодные спазмы, но он не позволил себе помедлить, успокоить его. Вместо этого, он, наклонившись над панелью, сказал:

-- Сергей! Немедленно ко мне!

Войдя, Гринберг положил на стол две катушки записанной пленки.

-- С удовольствием избавлюсь. Фу!

-- Сотри их, пожалуйста. А также забудь, что когда-нибудь слушал их.

-- Буду счастлив. -- Гринберг кинул кассеты с пленками в открывшуюся полость. -- Неужели вы не могли дать ему что-нибудь успокаивающее?

-- К сожалению, нет.

-- Вес Роббинс был ужасно груб с ним. Я чувствовал себя, словно подглядываю в замочную скважину. Чего ради вы пожелали, чтобы я там присутствовал и все слышал? Я не хочу иметь с этим дела. Или я обязан?

-- Нет. Но тебе полезно знать, как это делается.

-- М-м-м... Босс... хотели ли вы остаться, когда он выгонял вас?

-- Не задавай глупых вопросов.

-- Простите. А как вы завершили другое нелегкое дело?

-- Она его не пускает.

-- Вот как?

-- Но он улетит.

-- Она будет сходить с ума.

-- Она сама этого хотела. -- Мистер Кику снова наклонился над панелью. -- Вес?

-- Мистер Роббинс на похоронах венерианского министра иностранных дел, -- ответил женский голос, -- вместе с Секретарем.

-- Ах, да. Попросите его связаться со мной, когда он вернется.

-- Да, мистер Кику.

-- Спасибо, Шицуки. -- Заместитель Секретаря повернулся к Гринбергу:

-- Сергей, твой ранг, когда вы приступили к этому делу, был дипломатический офицер первого класса?

-- Был.

-- Совершенно верно. Теперь ты будешь действовать в роли старшего дипломатического офицера. Но я не буду оповещать об этом три месяца, чтобы никто не совал сюда носа. Гринберг оставался невозмутимым:

-- Прекрасно, -- сказал он. -- Но чем я заслужил? Тем, что регулярно чищу зубы? Или кому-то нравится, что мой атташе-кейс всегда отполирован?

-- Ты отправишься на Хрошииюд как представитель и глава миссии. Мистер Макклюр будет послом, но я сомневаюсь, что он сможет выучить язык... Это потребует от тебя дополнительных усилий по исполнению и его обязанностей. Поэтому ты должен освоить их язык хотя бы в рабочих пределах. Понимаешь меня?

Гринберг прикинул, что его ждет: Макклюр будет говорить с хрошии через него, что сделает Макклюра полностью зависимым и заставит его ходить по струнке.

-- Да, -- задумчиво ответил он, -- но как насчет доктора Фтаемла? Посол будет использовать его как переводчика куда чаще, чем меня. Мысленно Сергей добавил: не делайте этого; если рядом будет Фтаемл, Макклюр обойдется без меня... и я останусь на бобах в девятистах световых годах от Земли, без всякой помощи.

-- Ты уж прости меня, -- ответил Кику, -- но я не могу уступить тебе Фтаемла. Я предпочту видеть его здесь как переводчика при миссии хрошии, которую они оставляют здесь. Он согласен.

-- Если мне придется иметь дело с хрошии, -- нахмурился Гринберг, -- я буду с грустью вспоминать его ум. Но когда они успели обо всем договориться? Или я что-то проспал? Или когда я был в Вествилле?