Север помнит

========== ХVIII ==========

– Отправляйся спать, – раздалось в его голове, – завтра ты выиграешь бой. А если вздумаешь проиграть, то я буду называть тебя исключительно «мальчишкой».

Роббу хочется возмутиться и начать спор, но потом он осознает, что голос звучит только в его голове. Старк ударяет кулаком по столу, от чего несколько фигур падают на пол, и пытается выровнять дыхание. Прошло уже несколько дней, с тех пор, как он увидел участь Дианы в огне.

Тогда, поддавшись минутному порыву, он велел позвать к себе Вилиса Мандерли, дабы отправить рыцаря на выручку Эшфорд, но его остановил тихий и спокойны голос леди Киры:

– Все закончилось, ваша милость. Диана мертва.

Диана мертва.

Стражники, находившиеся в шатре короля, опустили головы, почитая память павшей. Лорды объявили Эшфорд предательницей, но для солдат она были помощницей Ульриха, которая каждую битву была на поле вместе с ними, и они считали верным почтить ее память.

– Выйдите все. – Голос короля был ровным спокойным, отчего губы Киры тронула едва уловимая улыбка. Ее король проявил выдержку и стойкость, как от него и требовалось.

Оставшись в шатре один, Робб опустился на кушетку, и запустил руки в волосы, лохматя и без того небрежно лежащие кудри.

Впервые за очень долгое время Роббу Старку было тихо. Он не слышал звуков, что окружали его. Он даже не слышал стук собственного сердца, оглушающая тишина окутала его.

Он готов был разрушить этот мир, когда узнал о смерти отца.

Он готов был выть, словно волк, когда пришла весть о смерти братьев.

Он горевал по каждому убитому в бою воину.

А сейчас его окутала тишина.

– Интересно, а если умру здесь, дома обо мне вспомнят?

Робб медленно поворачивает голову вбок и видит сидящую рядом Эшфорд. На ней все та же грубая мужская рубаха, белая прядь падает на глаза и она с раздражением убирает ее за ухо.

– А ты, должно быть, только порадуешься моей смерти, – смеется она, чуть толкая молодого короля плечом, – но запомни, мальчишка, вот умру я, и ты заскучаешь. Некому будет тебя доставать.

И она смеется, запрокинув голову назад и зажмурившись. А после затихает, и шепчет едва слышно:

– Я так боюсь, Робб.

Старк отворачивается от нее и трясет головой, крепко зажмурившись. А когда он вновь открывает глаза, Дианы уже нет. В мир начинают возвращаться звуки. В первую очередь – звук громко бьющегося сердца.

– Я схожу с ума, – шепчет себе тогда Робб. Этот разговор ведь случился между ними много недель назад, так почему королю показалось, что это происходит сейчас? Что творится с его головой?

С того момента прошло два дня, и вот виденье вновь повторилось. Робб сжимает кулаки и рычит. Он не понимает, что происходит с ним и это пугает его.

Ему нужно оставаться в здравом уме, он не может позволить себе слабость, черт его дери! Завтра его армия выступает на Винтерфелл, а король сходит с ума!

***

Теон Грейджой знал, что он придет. Робб Старк не мог не вернуться домой. Войско северян напало на рассвете. Часть солдат прошли по подземным туннелям, оставшиеся штурмовали ворота со стороны леса. Теон знал, что его люди падут в этой битве, но он не мог сдаться так легко.

Теон Грейджой поджег Винтерфелл. Поджег место, которое так и не стало ему домом, за много лет. Правда была в том, что Теон ненавидел это место, считал его своей тюрьмой и мечтал, что однажды все здесь превратится в пепел. И вот Винтерфелл горел. Теон Грейджой стоял посреди огромного зала, наблюдая, как сгорают в огне серые гобелены.

– Я считал тебя своим братом. – Теону не было нужды оборачиваться, он знал, кто стоит позади него. – Когда меня назвали королем, ты был первым, кто поклялся мне в верности. – Тонкие губы Грейджоя кривит болезненная улыбка. – Почему ты предал меня?

– Потому что я не был тебе братом. Я был твоим пленником. Но я мечтал, мечтал, что Старки начнут считаться с моим мнением. Я прислуживал вам, словно верная собачка. Делал все, что мне скажут. Я надеялся, что заслужил доверие! Что заслужил того, чтобы с моим мнением считались! И что же? – Теон оборачивается, в глазах его пылают отблески пламени. Оба они понимают, что из горящего зала нужно уходить, но оба стоит неподвижно. – Слово пришлой девки оказалось выше моего слова! И тогда я понял, что в твоих глазах, Робб Старк, я всего лишь ничтожество!

– Теон… – Робб поднимает меч, хотя рука его еле заметно дрожит. – Ты был мне братом. Ты был сыном моему отцу. Ты был старшим братом Брану и Рикону. Я отпустил Ланнистера потому, что счел это правильным, а не из-за того, что поставил чье-то слово выше твоего. Я при всех называл тебя своим братом, а чем отплатил мне ты? Убил моих братьев, сжег мой дом.

Робб медленно идет вперед, и Теон понимает, что приговор уже вынесен. На стенах горят гобелены Старков и Грейджоев.

Предательство смывают кровью.

Теон отбрасывает меч и встает на одно колено, склоняя голову.

Люди будут называть его предателем и убийцей, но никто не назовет его трусом.

– То, что мертво, умереть не может.

Молодой король заносит меч и, что есть сил, наносит удар.

Меч вонзается в деревянный пол. В наступившей тишине Теон Грейджой неверяще поднимает голову.

– Тебя будут судить по законам Севера, Грейджой. Я король, а не убийца.

***

Санса Старк не верила, что у них получилось. Когда они с Джейме перебегали по узким коридорам подземелья, ей казалось, что вот-вот им встретится стража, что их отволокут к Джоффри и тот сожжет их, громко смеясь при этом. Но Джейме, идущий впереди, был спокоен и уверен в успехе их дела. И вот, несколько дней спустя, когда они вновь остановились на привал, Сансе вновь понадобилось время, чтобы осознать, что это не сон и у них на самом деле получилось вырваться из замка и, более того, уйти достаточно далеко вниз по королевскому тракту.

Санса сидела на поваленном дереве и неотрывно глядела на полыхающие в костре ветки. Джейме сидел напротив, полностью поглощенный в свои мысли. Они представляли собой весьма странную пару путников. Оба были молчаливые и погруженные в свои мысли, почти весь путь их проходил в тишине и тишина, казалось, давила на них, так как по природе своей и Санса, и Джейме тишину не любили.

– Расскажите мне о старом долге, который вы отдаете.

Раньше, после этого вопроса, Санса бы опустила глаза и щеки ее непременно бы залились румянцем, однако сейчас она смотрела на своего спутника открытым и прямым взглядом.

– Что, девочка, пришло время для походных историй у костра?

– Я имею право знать цену своего спасения.

Санса ожидала, что Джейме рассмеется, как делал он это каждый раз, когда она проявляла свой характер, однако сейчас он наградил ее долгим и задумчивым взглядом, а после, усмехнувшись каким-то своим мыслям, кивнул.

– Как ты думаешь, почему некая Эшфорд помогает твоему брату? Какая ее выгода?

Санса задумалась, по правде говоря, эти мысли часто посещали ее голову, однако же разумного ответа она так и не нашла.

– Не знаю, но у нее явно есть своя выгода.

– Верно. В нашу единственную встречу она рассказала мне об этой выгоде. Оказывается, все очень просто. Цена ее возвращения домой – победа Робба Старка в войне. Много лет назад я тоже встретил девушку, которая говорила, что она должна помочь мне в грядущей войне, иначе ей никогда не вернуться домой. Ту девушку звали Анна и, знаешь, Диана удивительно похожа на мою старую знакомую, должно быть, она ее дочь. Анна обещала помочь мне, и она помогла. Она помогла мне принять себя и сделать то, что я должен был сделать. Правда, за это я получил имя Цареубийца, но, если бы у меня был выбор, я сделал бы это вновь.

Санса молчала, боясь, что любое ее слово прервет рассказ рыцаря.

– Однажды Анна рассказала мне о Хранителях. – Санса едва заметно подалась вперед, услышав это. Когда-то давно старая няня упоминала об Ордене Хранительниц в своих сказках. Так неужели это не просто сказки? – Если верить Анне, то они приходят к нам из другого мира, дабы защитить и направить. – Ланнистер коротко рассмеялся, – «Мы направляем достойных, помогая им сделать верный выбор». Седьмое пекло, это я то достойный? Как бы там не было, она была мне верным другом, и я мог доверить ей свою жизнь.