Удача

Вливая сливки в сотейник, мыслями я была далеко от плиты. Сходить — посмотреть, что ли. Деляна старосты, насколько я помнила, находилась за малым озером, на поляне. Нет, пока метеорит не нашли, меня туда и за перестрел не подпустят.

Ладно, не выйдет увидеть кратер от метеорита сейчас, гляну потом, чай не затянется рана на земле. А вот с аристократом в мундире надо было что-то придумывать. Измазаться рыбой? Чтоб даже тени мысли не было, не то чтобы прикоснутся, а просто дышать носом. Попросить помощи у барона? Вряд ли ему понравится, что всякие суют монеты за корсаж, принуждают к близости. Пожалуй, так и сделаю, не выйдет — пойду за рыбой. Монеты, кстати, надо будет вернуть, вот где их взять. Те уже давно в шкатулке у баронессы.

— Теть Ларта, а соседние бароны здесь, тоже за метеоритом? — заканчивая с секретным соусом, спросила я.

— Так их граф и подпустил к яме. Наш хозяин, как владелец земли, еще подходил, яму смотрел. И то с графом у них договор — ничего с земли при этом не подымать. — усмехнулась повариха. — На смотрины приехали, у них же у всех дочки, а наш молодой, красавец, офицер. Ой, ты не про него ли спрашивала?

— Дэй Эгра Клобак? — выпавшая лопаточка жалобно звякнула о каменный пол, совсем как мои планы пожаловаться барону.

Тут и рыба не поможет, он же все время здесь будет, не уедет завтра-послезавтра. Ходить благоухать все время? Что же делать. Слёзы безысходной тоски мешали думать.

— Алатанка, ты чего? — присмотрелась свободная, недэя Ларта.

— Лук у вас злющий, — отвернулась я. — так и давит слезу.

Открылась дверь в коридор, ведущий к парадной столовой. Слуги в ливреях подхватили готовые блюда, и началась обычная, в этих случаях, суета, по накрытию торжественного ужина. Снующая туда-сюда прислуга, крики поварят, объявляющих о готовности порученного блюда, звяканье посуды. Я сдала авторский соус и сидела в уголке, сжав ладони коленями. Можно было идти в каморку, но возможность встретить в переходах замка старшего сына барона задерживала меня в царстве недэи Ларты. Сквозь плотно прикрытые двери слышалось набирающее обороты веселье. Звучали тосты, суровые помощники виночерпия протащили очередной бочонок с вином. Это ж какой шум должен стоять на пиру, что отдельные фразы слышались даже здесь. Осторожно пробежали музыканты, сгрудились возле выхода. К шуму кухни добавились тихие щипки струн настраиваемых инструментов. Творческие натуры морщились, глядя на разделочный стол мясного цеха, к которому уже спешил мелкий поваренок с тазом горячей воды. Все готовые блюда уже находились в смежном помещении, непосредственно примыкающим к залу с гостями. Потянулись слуги с пустыми тарелками, оживились женщины на мойке. Чтобы хоть как-то оттянуть момент выхода из уюта кухни, я решила помочь мойщицам. Повязав новый фартук из грубой ткани, я встала к чану с постепенно прирастающей грудой использованной посуды. Я уже окончательно втянулась в мерный ритм однообразной работы, когда почувствовала усилие тянувшей меня за рукав одной из женщин.

— Иди уж, весь день носилась по замку, потом на кухне готовила. — несмело улыбнулась она. — мы сами тут как-нибудь. Веселье основное уже закончилось, сейчас только стаканы да кубки пойдут. Отдохни.

— Мне не тяжело. Да тут и веселее. Что я в каморке одна сидеть буду. — решила умолчать я про назначенный визит в комнату наследника.

— Алатана, ты тут еще? — заглянула в мойку Ларта. — гоните ее бабы. И так былинкой по замку ветром носит, еще всю работу у нас забрать решила.

Заблестели зубы в откровенных улыбках. Я стояла, не зная, присоединиться к веселью, или женщины меня откровенно выгоняют. Ну не привыкла я к обществу, в Академии я, в большинстве случаев, находилась в одиночестве. Не желающие запятнать себя общением с вилланкой однокурсницы обращались ко мне только в исключительных случаях.

— Иди уж! Горе ты мое, — обняла меня повариха. — засмущалась тоже.

Теплотой в душе пронеслась волна благодарности. Захотелось сделать что-нибудь хорошее-хорошее, чтобы все у них наладилось. «Раз уж ты такая невезучая, у кого-то должно быть в жизни спокойствие». — согласился Голос.

— Ой, девчата, перстень! Синенький, с короной! — раздался голос молодой девушки в грубом фартуке мойщицы.

В красной от горячей воды руке, сквозь пену мыльного раствора, блистало золотое украшение.

— Графский! — ахнула Ларта. — Ох, вернуть надо, снял, небось, да слуги смахнули вместе с посудой.

Поднялась и плеснула через край тихая такая паника. Что делать и как вернуть перстень деревенские женщины не вполне понимали. Шутка ли, ажно граф. «К корове с подойником с умением подходить надо, так, то скотина. А тут граф». — все-таки хорошо, что никто кроме меня Голос не слышит, вот вообще не успокаивает. Паника ширилась и набирала обороты. Я рассматривала печатку с графской короной на синей эмали, которую держала нашедшая её мойщица, отставив руку, словно опасаясь немедленного болезненного укуса. И вдруг до меня дошло, что паники, как таковой, уже и нет, наоборот, воцарилась тревожная тишина. Оторвав взгляд от перстня, я увидела, что взоры всех присутствующих скрестились на мне.

— Алатана, — вкрадчивым голосом, от которого я начала потихоньку пятиться, начала старшая повариха. — солнышко. Ты ж обученная по-этикетски, с подходами всякими. Ты уж, Светлого ради, сподобься, пока не хватилось перстня их сиятельство.

— Да, ты как-нибудь тишком сунь ему кольцо-то. — резко сменив дислокацию, отрезав мне все пути к отступлению, вполголоса зашебутели, в поддержку найденного поварихой выхода, мойщицы.

Затравленно окинув взглядом помещение, я оценила диспозицию, выдающую огромный опыт женщин в загонке дичи. Не дожидаясь моего обреченного согласия, несколько пар рук уже вцепились в завязки тяжелого фартука. Кто-то тянул с головы косынку, в руках некоторых появились заколки, шпильки и расчески. «Все-таки надо вводить всеобщий охват населения на проверку наличия способностей к магии». — я была полностью согласно с Голосом, ничем другим появившуюся тут же помаду я объяснить не могла. Остаток мыслей из головы выдул флакончик с ароматной водой, модной нынче в столице. Ошарашено проводив его взглядом, я обнаружила себя стоящей возле закрывающихся дверей в главную трапезную. Со стороны самой столовой. В руке был зажат тяжелый перстень. Голос собирал чемодан, убывая в бессрочный отпуск.

Я вздохнула, надо как-то выполнять поручение. Что мы имеем? Итак, праздничный ужин окончен, столы убраны к стенам, господа аристократы разбились на кучки по интересам. Играет струнный квартет, танцев еще нет. На меня, пока что, не обращают внимания. Это хорошо. Плохо, что мое простое серое платье не располагает к попыткам слиться с обществом. Глянув на расфуфыренных дворянок, обмахивающимися веерами, я отмела даже тень мысли затеряться на их фоне. Можно было бы и не снимать фартук и косынку. Общего с баронскими дочками и их подругами у меня было столько же, сколько у лошади с Днем Середины Года. Не будем усложнять, как учила недэя Альвира, любую задачу нужно разбить на этапы и решать по частям. Этап первый, для начала подойти поближе. Святые Заступники! А кто ж тут граф то? Предположим, что именно с ним сейчас общается наш барон. Пройдя вдоль стены к столам, я в растерянности остановилась, ну приблизилась, что дальше. Меня отвлек от продумывания следующего этапа шум рассаживающихся музыкантов. Танцы. Оживились стайки барышень. Проследив за томными взорами дворянок, нет-нет, да и постреливающими над веерами, я вздрогнула, встретив взгляд молодого барона. Бровь старшего сына дэя Гролла медленно поползла вверх. Предвкушающую ухмылку дэя Эгры закрыл собой собеседник хозяина замка.

— Я вижу вам неприятно внимание дэя Эгры. Что же заставило столь милую девушку украдкой пройти в пиршественную залу? — поинтересовался предполагаемый граф, молодой, одетый в шелковый, умопомрачительной стоимости, кафтан, вполне симпатичный, аристократ. — Как мне вас называть, дитя?