Удача

— А во что пружина будет упираться? — прозвучал вопрос из коллектива трудящихся, про постепенно багровеющего дэя Эгра, кажется, уже забыли.

— Поместить весь механизм в отдельный корпус. Устройство, конечно, несколько усложняется, — Максим веселился от души. — Но! Его же можно сделать съемным. Достаточно нарезать резьбу на корпусе такого клапана, и в отверстии.

Взгляды всех метнулись к барону. Оценивающие такие взгляды. Сквозь багрянец кожи наследника проступили сизовато-бледные пятна. Конь под аристократом, так же нервничая под общим вниманием, решил перестать гарцевать и горячиться. Неподвижный дэй сглотнул застрявший комок. Ясно видя, что он давно упустил инициативу разговора, и не желая с этим мириться, барон решительно подчеркнул свое участие в дискуссии, повторив последнее слово с самым, казалось, невинным уточнением.

— В каком отверстии?

— Дополнительные отверстия в организме чреваты, поэтому можно воспользоваться предусмотренными строением, но редко-используемыми. — сдавленное кряхтение деревенских местами перерастало в откровенный смех. — А, так как рот у тебя не закрывается, остается еще одно, подходящее по диаметру прохода. Да ты не переживай, клапан съёмный. — голос мужа затерялся в грохнувшем, абсолютно непочтительном, хохоте вилланов.

Дэй Эгра, посрамляя заморского ящера, хамелеона, опять решил сменить окрас. Залившись гневным колером, он ударил пятками коня, принуждая того к движению. Вид поднятой в замахе руки с плёткой выстудил из меня всё веселье. Звуки вдруг стали доноситься словно сквозь какой-то шум, движения присутствующих приобрели вязкую плавность. Я, с усилием раздвигая телом патоку воздуха, шагнула вперёд, огибая супруга. Конь барона рывком сдвинулся с места, но, заметив мое встречное движение, подал чуть в сторону. С шелестящим хлопком лопнул ремень подпруги седла. Замахиваясь плёткой, барон привстал на стременах и седло пошло в сторону. Окружающее веселье скачком вернуло свою звонкость, пространство перестало сопротивляться движениям, подобно киселю. Под непрекращающийся смех крепостных, наследник баронства Клобак с глухим стуком рухнул в пыль.

Тяжелой усталостью отдалось под коленками. Я повернулась к мужу, и, с удивлением заметив выражение озабоченности на его лице, вдруг решила прилечь. Ноги резко отказались поддерживать тело в вертикальном положении, да и мозг словно забыл отслеживать эту самую вертикальность. Трава, вращающаяся подобно летящим семенам клёна, прыгнула на встречу, как соскучившийся родственник. Я закрыла глаза в ожидании горячей семейной встречи. Прихлынувшая темнота обняла меня крепкими руками, принеся ощущение покоя и защищённости.

— Белка, ты что? — я с усилием приоткрыла глаза на голос мужа. Крепкими руками успокаивающей темноты и забытья оказались надёжные объятия супруга, стоящего на коленях в пыли и легко удерживающего меня от падения.

— Голова закружилась, — я робко улыбнулась, пытаясь стереть нешуточную тревогу во взгляде мужчины, — перетанцевала видать.

Отогнанная было темнота с ворчанием закутала меня в плотный уютный плед.

Глава 17

Максим Медведев

— Белка, ты что? — метнувшись вперёд, я успел подхватить оседающее тело жены.

Бледная тень виноватой улыбки, какое-то бормотание. Не особо прислушиваясь к слабому голосу ответа, я перехватил лёгкое тело под колени и, выпрямившись, отошёл к сдвинутым в сторону столам. Огляделся и, заметив в кустах шебушение, свирепо рыкнул, подзывая ребятню. Как же, усидят они дома. Тут самое интересное происходит, главное, мамке на глаза не попасться.

— Пару лавок сдвиньте. — я уложил жену на получившееся ложе. — Мигом, в дом. Одеяло — подушка. Сюда неси. Сторожите её. Кто обидеть попытается — звать на помощь. Вопросы?

— Да ясно всё, дядь Максим.

— Молодцы, так держать. — я потрепал вихры ближайшего. — Сейчас дядя Максим освободится, подойдёт.

Я развернулся и пошел к гомонящей толпе. Пятки чувствовали каждый забитый в каблук гвоздь, подошва, ударяясь о землю, амортизировала на пару миллиметров, на одну и сорок шесть сотых, если быть точнее. Это сейчас откуда вылезло? Позже. Спины деревенских расступились, освободив проход к барону, вокруг которого сгрудились его спутники. Сам молодой аристократ, опираясь на одного из товарищей и, подогнув ушибленную ногу, отвязывал от лежащего на земле седла бич. Второй, стоящий ближе к толпе вилланов, держал наготове узкий прямой меч, с тёмными пятнами на лезвии. Позади двое конных держали под уздцы лошадей спешившихся. Перед нестройною толпой шумящих мужиков на коленях стоял молодой пацан, зажимая рукой разрубленное плечо. Очередная красная капля, просочившись между побелевшими пальцами, сорвалась в утоптанную пыль двора. Мечник, широким горизонтальным махом на уровне головы, пугнул совсем уж озлобленных селян. — Железку убери, поранишься. — протолкнул я слова сквозь зарождающийся рык. Горло сдавливало неуёмной злобой. Капля крови с плеча раненого еще сильнее замедлила своё падение. В уши стукнулся шум перегоняемой по сосудам жидкости. Знакомое ощущение. Откуда? Память услужливо прорисовала гранату с раскрытыми перьями стабилизаторов, медленно вращающуюся на фоне расцветающего цветка выхлопа. Я могу замедлять время? Да я бэтмен! Махатель, заметив перед собой безоружного, слишком смелого неприятеля, сделал резкий выпад, целясь в лицо. «Ну, это даже не смешно», — подумал я, разглядывая плавное движение сверкнувшего меча. Автоматический отшаг правой ногой назад-влево, левую руку кладем на предплечье летящей вперед руки дворянчика пропуская этот длинный ножик мимо, плечо, уже проигравшего аристократа, удобно легло в левую подмышку. Правой рукой сопроводим судорожно сжатую рукоять меча и резко на себя, корпусом толкая зажатое плечо нападавшего. Как учили. Только выворачивать руки мы тебе не будем, я же не задержание провожу. Ты на поражение бил. И больше вас, вон на сколько. Вилланы против вас не пойдут, это бунт получится. Не будем доводить до бунта. Вот только, злить капитана войск дяди Васи нечего было.

Отступив еще чуть назад, освобождаем свою левую руку, и локтём в противоход выпрямляющемуся из позы пьющего жирафа баронскому прихлебателю, по, удерживаемой за кисть, правой руке, в область его локтя. Мясной хруст тут же заглушил звериный вопль. Странно, мои движения такие же медленные, как и у противников, хоть и стараюсь подогнать скорость под восприятие, напрягая связки. Не порву? Не порву. Следующий. У, братишка. Пока ты замахиваешься, я перекурить успею. Оставив барона без подпорки в виде себя, второй кинулся с кинжалом, очень кровожадно перехватив его обратным хватом. Ты, если за кем подсматриваешь, подсматривай до конца. Поднырнув под боковой в голову, я впечатал кулак левой руки в, повернувшийся по инерции, правый бок кинжалоносца. В промежуток между пластинами лёгкой кирасы. Ну, давай, сигнал от печени проходит не сразу. О, вижу, есть сигнал. Ты это, домой приедешь, сахару побольше ешь. Тебе сейчас глюкозы много надо будет. Барончик выпрямился, держа в руках кольца хлыста. Отвязал-таки, и стоишь, смотрю, сам. Просто ушиб ногу при падении? Не сломал? Я уклонился от кончика хлыста. Лицо обдуло лёгким сквозняком. Тебя же сызмальства оружному бою учили? И форма на тебе, на военную похожа. Проверим рефлексы, паря? Бу! Взмах рукой, как будто что-то кидаю. Отшатнулся. Красавчик. Так не было же у меня ничего. Подшаг и резкий, топчущий удар наискось, чуть выше левого колена изнутри. Крик барона повторно сорвал птиц с мест. Эти двое у лошадей зачем руки вверх тянут? Я подобрался для прыжка, когда сзади меня обхватили две огромные руки. Варлам? Шум крови в ушах резко ушёл, время восстановило свой бег. Рёв, прищемившего хозяйство слона, без паузы изменил тональность — перетёк в истошный, более высокий, крик от боли в поломанных конечностях.

— Всё, всё! — держал меня Варлам крепко, но аккуратно. — Всё я сказал. Остынь! Дай им своих забрать, продолжения не будет.