Считая шаги

— Мясо должно быть с кровью!

— Будет тебя с кровью! — Эмма кивнула и заметила, что старик расстроился не на шутку.

— Хорошо. Войду в режим нейтралитета. Но о большем и не мечтай, я вижу вас обоих насквозь!

Сколько бы дешево не звучали ее слова, Эмма старалась изо всех сил убедить в своем безразличии даже саму себя. Но Ларсон видел, что ее покой утерян безвозвратно, так же как и покой Ллойда Грэнсона, который запутался окончательно в двуличном поведении Эммы, в ее поступках, в своей прочной сети порядочности, которая ему мешала пренебречь чувствами его девушки и пойти на поводу у собственных желаний.

Ллойд запутался в поведении своего брата и словах матери, которая ежедневно, немногословно, но очень убедительно говорила о том, что его возвышенные чувства достались меркантильной приспособленке, которая, готова была идти по головам, ради того, чтобы лишний раз порадовать свою бездонную кормушку в лице Селестино.

Самым верным решением было действовать по мере возникновения проблем и первоочередная была в разработке проекта.

Заручившись обещанием мисс Веллинг уведомить его о появлении мисс Кейтенберг на работе, Ллойд просиживал неподвижно в офисе целыми днями, игнорируя щебетание Розы Альбертовны, ее советы и желание помочь.

Последний оплот тишины и уединения окончательно потерял свой статус и порой единственным местом, где Ллойд мог побыть наедине с собой, был его офис. Эрин нельзя было отказать в понимании, но девушка заметно нервничала из-за резких перемен в настроении своего бойфренда, который по прежнему не подавал никаких надежд в вопросе о помолвке и был сам не свой с того момента, как появилась эта отвратительная выскочка.

Его квартира напоминала военный штаб, где роль генералов играли его мать и мать Эрин, они собирались часто и в его присутствии вели беседы на чисто женские темы, но стоило ему скрыться в другой комнате, их голоса стихали и уже шепотом они делились своими страхами и мыслями, создавая видимость, что все под контролем, чтобы заглушить нервозность от надвигающегося хаоса.

Эмма вырвалась на свободу только в пятницу. Она вихрем пронеслась по квартире, набила живот яичницей и схватив лэптоп, наказала Ларсону ждать доставку рамок умчала на работу.

Уединение в больничной палате действовало угнетающе, но нет лиха без добра и в голове стали появляться идеи на счет внешнего вида небоскреба. Оттерман настоял на применении инновационного препарата, который очень хвалили и Эмма согласилась на продолжение курса капельниц, при условии, что их будут ставить у нее на работе, где есть все условия для проведения подобных процедур.

Медсестра должна была прийти с минуты на минуту и мисс Веллинг уже услышала знакомую фразу от своего босса:

«Меня нет!»

Вот только посетитель, который пропустил ее мимо ушей был слишком настойчив и ворвался в кабинет без стука.

Эмма, сидя за столом для рисования, обернулась и ее приподнятое настроение со свистом полетело вниз.

— Стивен! Какой сюрприз! — Эмма как ни в чем не бывало снова отвернулась, чувствуя, как ее подмывает испытать тревожную кнопку, которую вручил ей Руди.

— Нам надо поговорить, Эмма.

Ни мольбы, ни сожаления, ни раскаяния в его голосе не прозвучало. Отложив карандаш в сторону, Эмма повернулась в кресле и сложив руки на коленях, глупо округлила глаза и растерянно улыбнулась.

— Очень интересно! Ну, вперед!

Настрой у парня был явно серьезный, но он ждал отпора и едких замечаний, которых не последовало, что сбивало с толка.

Во рту пересохло и Стив поубавил свой пыл.

— Мне жаль…, - эти слова дались ему с заметным трудом. — Я искренне сожалею о случившемся. И, если честно, не понимаю, почему ты до сих пор не воспользовалась случаем и не рассказала всем о….тех событиях. Ведь так было бы вернее. Расквитаться со мной. К чему весь этот фарс с Селестино?

Эмма продолжала молчать, она медленно поднялась со стула и неторопливо подошла ближе, уверенно и безбоязненно, прищурив глаза, она остановилась в каком-то шаге от Стивена и посмотрела ему в глаза.

— Это ты так шутишь? — ее голос заметно дрожал, закипая от злости, а лицо передернула судорога отвращения.

— Я пытался все исправить, — тихо возразил Стивен, пускаясь в бесполезные оправдания.

— Это ты называешь исправить?

Ему стало ясно, что никакие слова не дойдут до сознания этой женщины.

— Вот ты стоишь тут такой смирный, с белым флагом пришел, только вместо флага у тебя носовой платок и довольно испачканный. Как все изменилось не правда ли? Теперь твои деньги тебе не помогут и позволь заметить, что твои догадки на счет того, почему я не вывесила грязное белье на всеобщее обозрение, лишний раз доказывают насколько ты тупой и непробиваемый тип, Грэнсон. Я не собираюсь квитаться…

— Моя мать и брат ни в чем не виноваты, но они пострадают, если вы с Хьюго заберете…

— Я с Хьюго?! — Эмма едва не вскрикнула.

— А кто же его надоумил на поглощение?

— А оно состоится? — корча из себя невинность Эмма с упоением наблюдала, как Стивен растерялся. — Ты даже еще не приступил к делу, а уже похоронил его, вот она твоя хваленная уверенность. Ты пустое место! Самовлюбленная гнида, которая может храбриться только стоя за маминой юбкой, а теперь тебя поставили перед выбором, который ты бы и рад сделать, да мозгов не хватит… работать ты не привык, ты ничего не добивался честным трудом, все само валилось с неба и перспектива остаться без средств к существованию, приводит тебя в куда больший ужас, чем то, что там окажется и твоя мать.

Эмма видела, что ее слова только раздраконят Стивена, видела, как он медленно сжал кулаки, но едва она договорила, он занес руку, чтобы ударить, но она даже не отпрянула, замерев на месте и мужчина отдернул занесенную ладонь, словно обжегся.

— Да, Стивви! Именно так! Ужас сложившегося для тебя положения состоит в том, что тебе не выгодно, чтобы с моей головы упал хоть один волосок. Каково оно? Беспомощность? Нравится? Ну, ничего я добавлю в будущем еще. Так что можешь не тратить свое драгоценное время на извинения. Я не ведь никогда не была кровожадным монстром, но чтобы выжить мне пришлось отрастить зубы и когти. В этом мире никто не ценит добродушие и самопожертвование, так к чему мучиться?

— Тогда чего ты хочешь?

Эмма удивленно вздернула брови.

— Справедливости! Зуб за зуб! В свое время я потеряла все, а теперь это предстоит тебе. Вот и все!

Стивен заметался по кабинету и его порывистые движения указывали насколько его бесит тот факт, что он должен плясать по дудку этой девчонки.

— Но моя мать этого не переживет! — он закричал с такой силой, что Эмма невольно зажмурилась. На шее Стивена вздулись вены, а либо побагровело.

— Не драматизируй, — успокаивающе произнесла Эмма, — этого не переживешь только ты. И попробуй заикнуться про невинных жертв, я тебе смогу рассказать мноооого нового на эту тему!

В кабинет влетел Руди и быстро оценив обстановку, замер около двери.

— Мистер Грандер, Вы как всегда вовремя! Будте добры, проводите взглядом мистера Грэнсона до его машины. И да, Стивен, можешь угоститься у Джесси леденцами! Они долгоиграющие, обсосешься просто! И про запас пару штук возьми, не стесняйся, мы много закупили!

Из-за спины Руди, показался нос Джесси, она хотела предупредить о приходе медсестры. Услышав крики, доносящиеся из кабинета мисс Кейтенберг, она поспешила вызвать охрану, потому что обстановка накалялась с каждой минутой все больше и больше.

Руди старался не подавать вида, что его так и подмывает улыбнуться от слов мисс Кей и оттеснив, секретаршу жестом указал нарушителю порядка на дверь:

— Прошу Вас, мистер Грэнсон.

Даже Райан Мэдсен спросил, кто сейчас находится в кабинете мисс Кейтенберг, когда зашел отдать план заказов. Он пришел с новыми предложениями по заказам и стал невольным свидетелем весьма бурного разговора в кабинете Эммы.

Отдел продаж уже прибывал в полуистеричном состоянии. Восточное побережье жаждало заполучить именно Кейто во что бы то ни стало и никакие доводы не могли остановить клиентов. Поступила пара предложений, от которых не мог отказаться даже Селестино и с его позволения Мэдсен пришел, чтобы представить их Эмме.