Считая шаги

— Глядя на этот мир ты веришь, что Бог есть?

— Тут ведь, какие шансы? Пятьдесят на пятьдесят! — со светлой тоской хохотнул старик, чтобы отвлечь Эмму от своих дрожащих рук. — По-моему неплохо! Да?

Эмма вымученно улыбнулась.

— Все мы живем с болью, просто у кого-то хватает сил, донести это бремя до конца, а кто-то сдается. Я свою боль принял за искупление и покорно ждал смерти…но вместо нее пришла ты.

Черный юмор не изменял старику и он здорово разрядил обстановку, за одной вкладывая в сказанное глубокий смысл.

— Ну, спасибо! — Эмма улыбнулась чуть веселее.

— Да ты не так поняла! Когда мне выпала возможность помочь тебе, я…. Ой, вот, говорю, а мне противно за самого себя! Я со скрежетом отдавал тебе последний пятнадцать долларов, которые наверняка, бы спустил на выпивку и долго еще потом мучился угрызениями совести, когда ты стала приносить мне еду.

— Неужели? — тепло взглянув на старика, Эмма допила чай и наклонилась, чтобы опереться головой об оконный косяк.

— А чего ты думала, я бурчу на тебя? Вот святая простота, конечно же не по злобности душевной, а чтобы ты не тратила на меня свое время и деньги… Но потом воспринял это, как знак свыше, что меня может быть когда-нибудь простят. За какие заслуги, мне небо тебя послало?

Старик забегал глазами и замолчал.

— Знаю я эту тишину. Говори уже! — вздохнула девушка.

— Может и тебе стоить, если не простить, то хотя бы попытаться забыть?

Эмма резко выпрямилась на стуле и мотнула головой.

— Как же тут забудешь?! Ларсон? — она развернула левую ладонь и с сожалением на нее посмотрела. — Ты все видел собственными глазами, я и рада бы избавиться от этого кошмара, но…

Она закусила губу и поморщилась. Забрав пустые кружки, Эмма отнесла их в раковину. Послышался шум воды, льющейся из крана и старик оперся руками на подоконник и уставившись на улицу, тяжело вздохнув. Его внимание приковала большая черная машина.

— Эмма! Иди глянь-ка, это машина Ллойда внизу?

— Кажется, да.

— Может что-то случилось?

— А телефон для чего?

Громкая, противная мелодия разнеслась по квартире и Ларсон пошел в свою комнату, чтобы ответить на звонок.

— Привет! Чего это ты у нас под окнами дежуришь?

Завороженно глядя в окно, Эмма невольно вспомнила свои самые счастливые дни, когда нетерпеливо ждала встречи с Ллойдом Грэнсоном, жизнь была куда проще, а по телу разливалась истома стоило только о нем подумать. Положа руку на сердце, она признавала, что сладкое ощущение никуда не делась, вот только это упоение разбавляло нечто мерзкое, скользкое и отвратительное, что постоянно копошилось в душе, отравляя каждый день.

— Я, конечно, скажу ей, но ты сам знаешь…Хорошо, хорошо!

Ларсон отложил телефон, подбоченился, принял самый невозмутимый вид и заявил:

— Хочет, чтобы ты спустилась. Цитирую: «Переговорить надо!», — выразительно выпучив глаза, старик вздернул брови и вздохнул.

— Поговорить?

— Ага.

Не сказав больше ни слова, Эмма пошла к двери, натянула угги и схватила длинное меховое пальто, висевшее в шкафу для верхней одежды.

— Что, прям в пижаме и понесешься? — не сдержав усмешки, Ларсон почесал затылок и мечтательно покачал головой.

— А чего мне наряжаться?! Сейчас спущусь, отфутболю и назад!

Дверь громко хлопнула и даже не смотря на некоторые проблемы со слухом, до старика донесся топот ног, который по-детски радостно разносился в пустом коридоре.

Подсознательно или нет, Ллойд долго кружил по городу, ведь теперь только в своей машине он мог побыть в одиночестве и тишине, чтобы обдумать терзавшие его мысли. На Фултон-стрит дорога была заучена настолько, что он даже не удивился, когда замелькал до боли знакомый пейзаж из невысоких кирпичных домой с черными пожарными лестницами на фронтонах.

Он знал, куда смотреть и кого искать, в окнах на четвертом этаже горел свет и виднелись два силуэта.

Дверца распахнулась и Эмма немного запыхавшись, старалась запахнуть разъезжающие полы длинного пальто.

— Что такое? Случилось что-то? — она была встревожена, но Ллойд покачал головой.

Он редко впадал в ступор, но в этот момент все слова стали поперек горла и мозг не мог выдать самую простую формулировку.

Эмма выпрямилась и замялась, держась за холодную дверцу, понимая, что этот мужчина приехал к ней, чтобы просто побыть рядом, а потому смотрел на нее немного виновато и грустно, как вдруг, на его красивом лице внезапно пробежала усмешка.

— Ты в пижаме?

— Что-то не нравится?

— Залезай уже, замерзнешь ведь!

Ноги надо было уносить уже после этой фразы, но Эмма всегда полагалась на чутье, а оно не просто тянуло воспользоваться чудесным предложением, да и ноги в тонких штанах уже начинали колоть иголочками от холода.

Ларсон наблюдал в окно, как недолгие переговоры около машины, закончились полной капитуляцией и через несколько минут черный джип выехал с парковки и скрылся в неизвестном направлении.

— Тоже мне, футболистка! — не скрывая радости сам себе пропел под нос старик и пошел пить снотворное.

— Ларсон говорит, что ты на травяном чае помешалась, — Ллойд подъехал к Старбакс, чтобы взять кофе.

— Сплошная утечка информации, — Эмма хмыкнула, — да, но если честно…

Она металась между желанием соврать, оставив без лечения мелкие душевные царапины, которые появлялись каждый день и требовали тщательной полировки, и перестать притворяться хотя бы на один день. Судя по лицу Ллойда, ему требовалось то же самое.

— Что?

Вот он повернул голову и с любопытством всматривался, жадно улавливая растерянность, которая ему когда-то так нравилась. Эмма зажмурила один глаз и поджала губы, не особо переживая за то, насколько смешно выглядит.

— Я бы от бокальчика вина не отказалась.

К ее огромному удивлению, Ллойд тут же закинул руку за сиденье и пошарил в кармане чехла. Печка была включена на полную мощность и дубленка уже не согревала, а прожигала тело, воспользовавшись моментом, Эмма стянула ее с себя и положила на колени, покосившись на расстегнутые верхние пуговицы, пижамной рубашки. Обзор открывался в рамках приличий.

— Как знал! Как знал, — с этими словами Ллойд вытащил бутылку вина, штопор и пластиковый стаканчик.

— Да ладно! Это, что за набор начинающего соблазнителя? — хмыкнула Эмма, вызвав недовольную мину у Ллойда.

Он молча и методично вогнал штопор в пробку с приглушенным хлопком она выпрыгнула из бутылки, Ллойд сунул ее в зубы и с уморительным видом наполнил стаканчик наполовину. Так же не произнося ни слова, он вышел из машины и поежившись от холода, будучи в одном тонком свитере и футболке, забежал в кофейню.

А Эмма сидела неподвижно и словно яркие бусины нанизанные на нитку, перебирала свои противоречивые желания, тут же вернулись давно позабытые ощущения беззаботности и куража. Сделав глоток вина, она медленно перекатила его несколько раз во рту, ощущая терпкий аромат, а нос защипало с непривычки — вынужденный сухой закон творил свое черное дело и организм давно утратил способность воспринимать алкоголь не морщась. Через несколько минут Ллойд вышел из кафе, неся в руках два картонных стакана с крышками, от которых шел пар. Он устроился на сиденье, подмигнул Эмме, которая уже почти допила вино и подлил ей еще немного, после чего отсалютовал стаканом с кофе.

— Что ж! Этот день мог быть и хуже, но благодаря тому, что кто-то перестала задавать ненужные вопросы, он стал более чем терпимым.

— Господи, Грэнсон! Кто тебя тостам учил?

— Завидуй молча! — Ллойд усмехнулся, Эмма сидела скрестив ноги и завороженно всматривалась в толпу снующих по тротуарам людей.

Бутылку, она смогла втиснуть в подстаканник, который согнулся в три погибели, но вес держал. Подбоченившись и притихнув Ллойд и Эмма сидели в тишине с такими лицами, что дай им волю, они бы разрыдались в унисон.

— Рассказывай, — слово еле слышно слетело с губ девушки и она сделала еще один глоток, чувствуя, как напряжение спадает, а тело расслабляется. — Счастливые люди по ночам не шарятся с бутылкой вина на перевес…