Страница 13 из 13
В этом срыве субъект находит разрядку накопившегося неудовлетворения, которое всегда сопровождает воплощение идей-ценностей. Это связано с тем, что ни одна идея не может быть воплощена так сказать в чистом виде. Ее воплощение обязательно связано со средствами и методами, которые в той или иной степени противоречат самой идеи. Этого субъект не знает до начала своих действий и уже не может избежать в процессе их реализации. А все утешения и оправдания бывают недостаточными. И тогда подобный негатив и неудовлетворенность самим накапливаются, требу от субъекта отдыха. Он не считает такие срывы предательством или изменой самому себе, а лишь слабостью и, может быть, грехом.
ТОЛЬКО
вот этот грех, постоянно напоминая о себе, вовсе не гарантирует невозможность его повторения. И тогда субъект задает себе вопрос – а может быть это и не …
16. … вина и не
грех?
– Это факт!
– Ну и что мне делать с этим фактом?!
– Ничего. Его надо просто запомнить. Когда-то он сам все сделает за Вас.
из разговора
Идеология субъекта основана на вере. Вере в то, что его идеи это его собственные идеи-ценности и в то, что они и есть истина.
Грех – вопреки истине. Вина –
вопреки правде.
П.Сэлфинг
Правда, понятие «греха» для большинства также обладает неким абстрактным смыслом. Впрочем, точно также весьма абстрактной выглядит и вина, которая, пусть и в весьма субъективным виде, входит в идеологию большинства. Но если грех воспринимается субъектом как нечто почти метафизическое, влекущее наказание и требующее искупления, то вина переживается куда проще. Она может быть объяснена и обоснована объективными обстоятельствами и оправдана, а поиск аргументов для оправдания ограничен лишь уровнем интеллекта самого субъекта.
Несмотря на все усилия, так называемого, прогресса, идея вины и идея греха продолжает входить в идеологию субъекта в качестве неразрывной составной части. Удивительно, что при всей негативности переживаний от осознания своей вины и греха, субъект все равно совершает поступки с ними связанные. Причем никакие идеологические концепции не освобождают идеологию субъекта от этих переживаний. Субъект обязательно будет ощущать, что готовится совершить что-то не то, неправильное, пусть все эти ощущения и подавляются мощными аргументами рациональности, пользы, желания, выгоды и т.п. Точно также он способен считать себя виновным, даже если найдет объективные оправдания совершенного. Чувство вины, точно также, как и понимание совершенного греха, заложено в его идеологии, пусть и проявляется у каждого по своему.
вера … означает: то, что я ищу, находится
не здесь, именно поэтому я верю в это.
С.Кьеркегор
Ища выход из противоречия между своим представлением о вине и грехе, с одной стороны, и соблазном рациональности, благополучия, выгоды и т.п., с другой стороны, субъект готов к «разумному» компромиссу. Он четко и однозначно выделяет вину, грех, наказание в отдельную часть своего существования, ту часть, которая присутствует, требует к себе так сказать уважение, но с которой можно договориться, купив или заслужив прощение, через нахождение объективных причин, совершение благих дел, искупления и т.п. Субъект вполне успешно убеждает себя в том, что подобная индульгенция вполне нейтрализует тот негатив, который формируется параллельно с совершаемыми действиями. Это позволяет ему действовать и чувствовать свою вину, будучи уверенным в возможном прощении.
Грех принципиально отличается от вины тем, что грех это все же идея, идеологическая установка-отношение субъекта к тому, что должно быть, но что может быть им нарушено или по собственной слабости или по обстоятельствам. И в случае такого нарушения, грех ощущается как вина, возникает то самое чувство вины, в которое как бы перетекает идея греха. Именно поэтому грех и вина неразрывно связаны с верой и верностью, когда вера в истину есть идея субъекта, а нарушение этой веры, действие разрушающее эту веру и против веры и есть грех, в то время как это же действие вызывает у субъекта чувство вины, так как оно противостоит его верности этой вере.
В идеологии субъекта вера и верность переплетаются с грехом и виной настолько плотно, что порой трудно различить этот переход. По крайней мере, субъект никогда не занимается подобным анализом, а просто переживает возникающие ощущения в их комплексной взаимосвязи и взаимообусловленности. Он слишком занят и этими переживаниями и собственным стремлением как можно быстрее найти оправдания совершенного и тем самым уйти и от греха и от вины, и от своей веры и своей верности.
Но не стоить винить субъекта. Он не может иначе. Сформированные идеи-ценности являются результатом его социализации и фактически не зависят от его воли и желаний. Он принужден следовать своей идеологии, т.к. движим одним стремлением к самосохранению, тем самым стремлением, которое и составляет психофизиологическую основу содержания его идеологии.
С момента своего появления субъект, опять же независимо от его воли и желания постепенно и неуклонно втягивается во взаимодействие с группой, частью которой он обязательно когда-то станет. Но для этого его стремление к самосохранению должно приобрести конкретную форму в виде идей-ценностей, которые только и могут обеспечить его существование в группе. Содержание этих идей может различаться, однако все они остаются едиными для группы и их принятие становится непременным условием взаимодействия между ее членами. Социализируясь, стремление к самосохранению приобретает конкретные идеологические и поведенческие формы, которые, впрочем, могут моментально «отлетать», когда субъект оказывается в критической ситуации, в которой он движим одним только стремлением к самосохранению, выражающимся в животном страхе перед реальной или мнимой опасностью.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.