Осколки войны

— Дело в том, что я… — девушка вздохнула. — В общем, с завтрашнего дня я не буду тут с вами сидеть. Даже когда Дафна вернётся. У меня будут… свои дела. Извините.

— Отряд Дамблдора, Кей? — тихо спросил Аполлон.

— Нет. — мгновенно ответила она. — Отряд Дамблдора, похоже, вообще выдумка. Просто… свои дела. Ещё раз извините.

— Хорошо, но… возвращайся.

— Обязательно. — она горько улыбнулась, склонилась над свитком и, казалось, углубилась-таки в работу.

Лина, как всегда, не проронила ни слова, лишь сидела за книгой и попутно продолжала прижиматься к Аполлону.

Перед сном он, дабы отвлечься, читал всякие смешные истории из жизни выдающихся волшебников — и прямо на книгу спланировал бумажный самолётик. Аполлон даже не успел удивиться, как тот сам собой развернулся в представшее у него перед глазами письмо.

«Поля, не верь Лине. Сам-Знаешь-Кто вернулся, и Корбан Яксли вновь служит ему, без всяких Империусов. И вся семья Яксли служит. Я не знаю, что конкретно ей от тебя нужно, но почти наверняка постарается затянуть в свои сети — из которых ты не выберешься живым. Поэтому будь как можно более осторожным, старайся не оставаться с ней наедине, тренируй силу воли, дабы суметь выйти из-под Империуса. И если что, то помни — я всегда буду на твоей стороне.

И я люблю тебя.

Письмо уничтожится само».

Аполлон прочитал письмо, перечитал — а затем оно закрутилось волчком и изодрало само себя, клочки вспыхнули, сгорели, и пепел тут же вылетел в окно. Парень проводил его взглядом и захлопнул книгу — смеяться вообще не хотелось.

Лина служит Сами-Знаете-Кому? Да не, что за чушь, Лина не может, потому что…

Он запнулся. А если рассуждать логически, то почему не может? Она просто сидит и читает, не проявляет эмоций, с пылом утверждает, что её дядя не подвергался Империусу… и Аполлон почему-то признался ей в период, когда лишился памяти…

Может ли быть… может ли на нём уже висеть Империус? Да нет, у него нет никакого приподнятого настроения и чувства, что больше ни о чём не надо беспокоиться, наоборот. Но тогда… Лина применила Империус, заставила признаться, сняла — а там им всем стёрли память…

А может, ей и не стёрли?

Аполлон поспешил улечься, но так мысли лишь ещё быстрее потекли в голову. Почему он так сразу поверил в слова Кей? Даже если Корбан Яксли служит вернувшемуся Сами-Знаете-Кому, что ещё не доказано… не факт, что и Лина служит… а Кей…

Может ли Кей от ревности пытаться наговорить на соперницу, дабы Аполлон поверил и, разумеется, в ужасе бросил Пожирательницу Смерти?

— Дафна. — тихо сказал он. Надо дождаться Дафну и поговорить с ней. Она умная и точно сможет сказать, как ему быть.

========== Планы на будущее ==========

Но на следующий день Дафна не вернулась, а Кей, как и обещала, не пришла к их камню. Поэтому Аполлон и Лина занимались вдвоём.

Благо хоть занимались. Парень от осознания ситуации впадал в дрожь, ожидая чего-нибудь вроде приставаний Кей, но нет — девушка просто сидела рядом, работала и позволяла работать ему, не колдуя заклинаний и не пытаясь соблазнить во всех смыслах.

Так всё-таки… какова вероятность, что она связана с Пожирателями?

— Лина.

— Да? — она тут же посмотрела на него.

— Слушай, это… в связи со вчерашним… ты не хочешь ничего сказать?

— А я что-то должна?

— Нет. Но… Понимаешь, твой дядя, и это… никто не думает тебя обижать?

Лина отложила свиток и полностью повернулась к парню.

— Никто не думает меня обижать. Потому что… — она некоторое время собиралась с мыслями. — Дело в том, что я всю жизнь провела со знанием того, что мой дядя Корбан Яксли, всегда уверенный в себе, рассказывающий смешные истории и дарящий мне шоколадных лягушек — Пожиратель Смерти. И не суть важно, под Империусом он был или нет, для меня это всё равно был позор. Я боялась общаться с людьми, мне казалось, что все знают, кто мой дядя, все думают, что стану такой же, и все смотрят осуждающе. А когда поступила в Хогвартс, когда с людьми общаться пришлось, то с ужасом узнала, что никто на моём факультете не делает из этого проблемы, а наоборот — хвастается. Понимаешь, Аполлон? — она говорила тихо и спокойно, но в последней фразе струна речи слегка звякнула. — Люди на Слизерине хвастаются тем, что их родственники были Пожирателями Смерти. Гордятся убийцами, палачами, извергами и садистами. Считают себя некоей элитой — и, самое ужасное, остальные тоже считают так же. Когда они говорят, что иметь в родственниках Пожирателя — это круто, то все без такого «счастья» согласно кивают.

— Быть не может. — растерянно сказал Аполлон. — Неужели Дамблдор позволяет…

— А что Дамблдор? — горько усмехнулась Лина. — Что Дамблдор? Ты хоть понимаешь, Аполлон, насколько глубоко проникла эта зараза? Про свою маму говорил, что она не очень любит домовых эльфов. И я правильно понимаю, что по чистой крови тоже страдает и при виде грязнокровки начнёт морщиться, даже если сделает вежливое лицо?

Парень нерешительно кивнул. Да… мама может.

— Вот. А ведь она не Пожиратель, не аристократка и никак с ними не связана. Никто и ничто не заставляет её так думать. Но она уже поглощена этой заразой и не может иначе. Представь, что творится в Слизерине и что я должна выслушивать каждый день.

— Потому и общаешься с нами?

— С вами. С тобой. — Лина чуть придвинулась. — Когда мы впервые встретились тут, то я сначала подумала, что вот и нашла такого человека, которому неудобно сидеть рядом с Яксли. Но ты пришёл на следующий день, и на следующий, и я поняла, что нервничал не из-за моей фамилии, а из-за меня самой. И тогда словно зажёгся для меня и больше никогда не гас.

Аполлон понятия не имел, что на это отвечать и как. Он только слабо улыбнулся, надеясь, что Лине хватит.

— А сейчас… — девушка кратко вернула улыбку. — Сейчас всё говорит о том, что времена Сами-Знаешь-Кого возвращаются. И мой дядя будет служить ему — и опять неизвестно, по доброй воле или под действием заклятия. И почти наверняка они заставят служить меня. А я не хочу. — Лина подобралась поближе. — Я много читала о том, как надо быть хорошнй и доброй, и хочу быть хорошей и доброй, насколько возможно… а хорошие и добрые не служат Сами-Знаете-Кому, не разделяют идей чистоты крови, и я не хочу.

— Лина. — Аполлон взял за руку совсем прижавшуюся девушку. — Всё будет хорошо, Лина. Дамблдор не позволил ему воцариться тогда, не позволит и сейчас. А сейчас с нами ещё и Гарри Поттер, он должен помочь… тот ужас больше не вернётся и не заденет тебя. А если что, ты всегда можешь прийти ко мне за помощью.

— Спасибо, Аполлон. — девушка опять улыбнулась, быстро приподнялась — и столь же быстро даже не столько поцеловала, сколько клюнула в щёку. И тут же отстранилась.

— Аполлон, давай вернёмся к урокам. — она взяла свиток. — Я ещё с рецептом для Снейпа не закончила, а к МакГонагалл и вовсе не приступала.

— Помочь?

— Давай.

Скорее всего, что-то похожее и произошло. Он сумел поговорить с Линой, услышал историю, прочувствовал всю боль девушки и решил стать её парнем, дабы унять эту самую боль.

По крайней мере, сейчас Аполлон ощущал то же самое. Он лежал на кровати, то и дело касаясь щеки в том месте, где несколько часов назад были губы Лины. Будоражил даже не столько сам факт поцелуя, сколько осознание того, что ещё и не такое впереди. И если через какое-то время он захочет поцелуя в губы, то Лина ничуть не будет возражать.

А далее по нарастающей…

Вот только для этого придётся защитить свою девушку от вполне реальной угрозы. И похудеть. И затягивать со всем этим не стоит.

Хотя он, в принципе, знает, что делать.

— Профессор Флитвик? — Аполлон аккуратно постучался в дверь кабинета и приоткрыл её. Профессор был у себя и приветственно махал своему ученику.