Страница 19 из 112
— Красиво смотритесь вместе, — хихикнула Стейси, игриво двигая бровями.
— Дурочка, — Нора легонько пихнула подругу в бок, которая даже чуть-чуть отъехала в сторону.
— А знаете, кто ещё рядом с вами отлично смотрится? — снизу спросил Дьявол, уже просто опираясь на локте, словно смирившись. — Вот этот пернатик, — он указал на заинтересованно проехавшего мимо Гавриила.
— Не порть картину третьим лишним, — пробурчала Стеша, легонько пнув Сатану в конёк.
— Да нет, — Люц поднял брови. — Я серьёзно. Ездил всё время вокруг да около, бросал печальные взгляды, — архангел высунул язык, словно съев что-то кислое. — Прямо юный следопыт!
— По-моему, — Стеша почесала порядком зажившую ранку на подбородке, — ей больше Бальт подходит.
— Не, — отмахнулся Люцифер, — ты ослепла, что ли? Только с Гейбом они будут сладкой парочкой.
Подождав, пока подруга закончит хихикать, Нора сложила руки в замок:
— Я вообще-то рядом стою, и прекрасно вас слышу. Могли бы хоть подождать пока отойду.
— А почему бы и нет? Бальтазар же вон слушает, и нормально! — ткнула пальцем назад Стейси.
Нора тут же огляделась, замечая ангела на другом конце льда, и скуксившись бросила обиженный взгляд на смеющуюся подругу, которой Люц дал пять.
— Ну и смейтесь здесь, — она развернулась и немного отъехала, собирая верхний слой исполосованного льда в небольших два снежка, кидая один в подругу, а другой в Дьявола. — А что? Всё равно не догоните! — она рассмеялась, на полной скорости уезжая от кричащего ей в след архангела, что когда-нибудь им всё равно придётся сойти на нормальную землю, и уж тогда…
***
Нора стояла около двери в палату лазарета, глядя как её подруга уже клюёт носом, около кровати, со спящим Люцифером. Видимо тот, пролежал большую часть времени на льду и успел приболеть, и сейчас, с высокой температурой, в бреду принимал ухаживания Стейси.
На самом деле, Нора не понимала, почему неугомонная подруга сейчас склонилась над Дьяволом, меняя ему очередной холодный компресс, покрасневшими ладонями. Это не было на неё похоже. Она ведь просто его куратор, а не личная нянька. Хотя Норе, пожалуй, тоже стоило бы принять тот факт, что она ревнует. Ведь обычно, как раз в это время Стеша стояла бы на голове в её комнате, издеваясь над Анной, или кидалась бы кукурузными хлопьями, чёрт разбери откуда скомунизженными. Норе казалось, что подруга немного позабыла о ней, вот только ради чего?
— Мне кажется, — послышался шёпот за её спиной. — Она просто чувствует перед ним вину.
Нора обернулась, замечая немного бледного Гавриила.
— Пришёл проведать брата? — спросила она его. — Говорят, ничего страшного — поправится…
— Но ты ведь не за него волнуешься? — глашатай аккуратно положил подбородок на плечо вздрогнувшей девушки.
Нора молча прикрыла дверь, оставляя подругу наедине с Люцифером. Время было уже совсем позднее, а на душе скреблись кошки. Ей не хотелось играть в игры глашатая, не хотелось обсуждать что-либо… Хотелось только уткнуться носиком в плечо Стеши и поспать целую ночь, не просыпаясь всё время от мельчайшего шороха.
Быть может и лучше, что Стейси сегодня эту ночь поспит в хорошо охраняющемся госпитале, наедине, хоть и со спящим, но всё же защитником. Да и какой дурак, в трезвом уме, решит полезть в лапы к Дьяволу? Нора улыбнулась своим этим мыслям, и уже хотела отправиться спать, как вдруг Гейб остановил её, придержав двумя пальцами за рукав:
— Будешь так поздно бродить одна по этому жуткому лабиринту, наскочит на тебя какой-нибудь больной, и украдёт все конфеты, — глашатай твёрдо сжал кисть девушки. — А я не могу позволить конфетное ограбление — я тебя провожу.
========== Глава шестнадцатая: Кошмар ==========
Нора брела по тёмному коридору школы совершенно одна. Всё казалось странным, нереальным и реальным одновременно. Темнота, а скорее окружающий её со всех сторон полумрак казался живым. Норе казалось, что отовсюду на неё смотрят тысячи глаз, пристально следящие за каждым её движением, шагом, ловящие каждый судорожный вздох и выдох… Нора не помнила в какой момент она очутилась здесь, но точно знала, что ей надо идти. Вперёд. Но… куда вперёд?
Перед Норой простиралась глубокая, тёмная яма, в которую её кто-то толкнул. Она не видела лица подлеца, но толчок был скорее похож на лёгкое прикосновение, от которого она покачнулась, подобно пушинки на ветру. Нора летела вниз всего несколько секунд. Но полёт был подобен простому резкому перемещению, от которого весь мир всего на мгновение схлопнулся и вот перед её взором простирается огромный больничный коридор. Здесь было холодно, сыро и страшно. Единственная работающая лампочка белёсым светом освещала двери, которые с протяжным тоненьким скрипом раскрылись перед ней, пропуская её в ещё один коридор, который не заканчивался — он словно был подобен кругу. Нора снова и снова проходила одну и ту же комнату. На облезлой двери было неразборчиво выцарапано чьё-то имя.
Нора повернула проржавевшую ручку и вошла в огромную палату с белыми мягкими стенами. В дальнем углу в смирительной рубашке сжавшись комочком сидел какой-то мужчина. Он всё время подёргивал головой и иногда испускал смешки, которые Норе не были понятны. Девушка сделала несколько шагов и только теперь заметила, что от ноги пациента тянется толстая металлическая цепочка, уходящая куда-то глубоко в стену.
Нора протянула слишком бледную руку и осторожно коснулась подёргивающегося от истерического смеха мужского плеча.
— И все мы жили долго и счастливо! И все умерли в один день!
Нора с трудом смогла узнать в осунувшимся и высохшим мужчине Дина. Его покрасневшие и впалые глаза смотрели на неё, но не узнавали, будто он находился не здесь, а где-то внутри себя. Винчестер громко заливался смехом и одновременно плакал, словно разрываясь на части. Он шептал что-то потрескавшимися губами и улыбался нездоровой улыбкой.
Как вдруг лампочка с громким треском лопнула, погружая комнату во тьму. Раздался женский визг и свет появился вновь, освещая на сей раз лишь один круглый деревянный стол, на котором стоял карточный домик. Где-то очень громко тикали часы, разрывая своим стуком нависшую над ей тишину. Нора обошла столик, разглядывая горизонтально лежащую червонную королеву. Её лицо было прожжено насквозь. Как позже заметила Нора, такое было у всех других карт.
— А я говорила, — Нора обернулась на знакомый женский голос. Перед ней стояли несколько зеркал и каждое искажало её отражение по своему. — Но кто меня будет слушать и слышать?
Левое зеркало с громким треском разлетелось на куски, орошая пригнувшуюся Нору осколками, которые больно впивались в её руки и ноги, разрывая тонкую кожу. Откуда-то подул ветер, сдувая карточный домик. Карт было почему-то слишком много, они напоминали собой настоящий весенний листопад и сквозь этот «листопад» Нора заметила стоящего Люцифера. Но как бы она не бежала к нему — он всё время удалялся, не слыша её немого крика.
В какой-то миг перед ней уже стояли те самые громко тикающие часы, стрелки которых шли назад.
— А мы и впрямь будем жить долго и счастливо? — Нора оглянулась на голос Стейси. Девушка стояла в до краёв наполненной ванной, но вместо воды девушка видела кровь, которая уже переливалась за бортики и заливала собой кафельный пол. Стейси разжала свои руки, выпуская множество лепестков белой розы, которые разлетелись по всему помещению, превращаясь в маленьких бабочек, которые вылетали в открытое окно.
На подоконнике своей комнаты, где царил самый настоящий хаос стояла Нора. Она видела саму себя через зеркало в середине. Видела как сама же подходит к самому краю и разведя руки в стороны, представляя, что это крылья — закрыла глаза и шагнула вперёд сразу же падая вниз.
***
Порой нас учат забывать о том, что мы умеем с детства
Вместо того чтобы летать, мы ставим цели, ищем средства,
Вместо того чтобы гореть, мы охлаждаем свой рассудок,
Ради сомнительных идей мы отрекаемся от чуда.