Страница 16 из 112
— У меня всегда праздник! — воскликнула Стеша, разводя руками в стороны, улыбаясь. — Я хотела тебе рассказать кое-что по поводу Бальтазара. Ты же его курируешь?
Нора кивнула и в этот самый момент раздался звонок, который всегда Норе казался очень громким и длинным. Сейчас ей вновь предстоит собрать всё своё терпение и постараться провести урок.
Стейси уселась поудобнее, наблюдая, как в класс входят учащиеся ангелы. Никто не здоровается, не пытается вести себя тише, никто даже не замечает напрягшуюся Нору, словно её и нет вовсе. Гейб как всегда поедает конфеты, бросая фантики прямо на пол, Рафаил сел прямо на парту, а Михаила и вовсе нет. Стеша не могла не заметить, как подругу начало мелко трясти.
— Добрый день, — Нора коротко улыбнулась, привлекая внимание класса. — Рафаил, пожалуйста, сядь как полагается.
— Не хочу.
— Все мы много чего-то не хотим. Например, учиться, работать, да даже жить, но мы же это делаем. Каждый день, — девушка взяла книгу в руки. — Поэтому, пожалуйста, сядь как полагается.
Неразборчиво что-то сказав архангел сел за парту, откинувшись на спинку стула. В классе повисла тишина, которая редко бывает на уроках Стейси.
И вскричал я в скорби страстной: «Птица ты — иль дух ужасный,
Искусителем ли послан, иль грозой прибит сюда, —
Ты пророк неустрашимый! В край печальный, нелюдимый,
В край, Тоскою одержимый, ты пришёл ко мне сюда!
О, скажи, найду ль забвенье, — я молю, скажи, когда?»
Каркнул Ворон: «Никогда».
— Как вы думаете, чьи это строчки? — спросила Нора, откладывая книгу. Она взглянула на каждого ангела, понимая, что почти все здесь знают автора стиха, но никто почему-то не желает отвечать. — Никто лучше Эдгара Аллана По не высказался о литературе и пользе мышления. Все мы с каждым днём перестаём думать и всё чаще живём по указку какого-нибудь начальника, который всегда велит нам, что мы должны и чего мы не должны. Мы теряем способность думать самостоятельно и предпочитаем не думать вообще! — Нора развела руками, присаживаясь на край парты. Она заметила, как все включая того же Рафаила стали внимательно её слушать. — Я не призываю вас прекратить подчиняться и делать всё, что вам вздумается, я призываю вас иметь свою точку зрения и не бояться высказать её. Здесь — в этом здании, вы — свободны.
Стейси закинула ногу на ногу и украдкой взглянула на Люцифера, который выглядел так, будто во всё услышанное он не верил. Оглядев класс, девушка заметила, что и не он один выглядел так, словно вся эта ситуация, весь этот урок — сон.
— Как развить воображение, если вам постоянно скармливают образы? Это когда ты сознательно веришь в ложь, зная изъяны обоих точек зрения. Круглые сутки, всю нашу жизнь, власть имущие отупляют нас, поэтому, чтобы защититься от проникновения этой тупости в наше мышление, надо учиться читать. Мы должны подстёгивать собственное воображение, развивать свой разум, отстаивать свои убеждения, верить в них, мы должны это уметь, чтобы сохранить, сберечь себя, собственную личность, — Нора прошла к доске и начала рисовать мелкие круги. — Вот это — толпа, — она указала на кучу неровных кружков и чуть дальше нарисовала другой, отдельно от «толпы». — А это — личность, имеющая своё мнение. Чаще всего такую личность ненавидят, ведь эта… тварь имеет другой взгляд. И что с ней надо делать?
В классе по-прежнему была тишина и Нора уже была готова рассказывать дальше, когда сидящий в самом конце ряда Люцифер вдруг ответил:
— Истребить. Как надоедливую муху.
— Да, верно, — Нора на мгновение опустила взгляд в пол, рассматривая совсем мелкие трещинки на деревянном полу. Она вдруг вспомнила, как сама была козлом отпущения в своей школе. Ей никто тогда не помог, ни учителя, призвание которых вести детей за собой и наставлять, ни родители, которые всё время были заняты, чтобы обращать внимание на ребёнка… Может поэтому Нора и решила стать учителем в будущем? — Кто-нибудь здесь испытывал одиночество? — Нора подняла руку. — Я — да.
Через мгновение руки подняли Люцифер и Стейси, которая решила поддержать свою подругу. Ещё через минуту: Анна и Бальтазар, а потом и все остальные. Не захотели признаваться Гавриил и Рафаил, который теперь смотрел в окно, рассуждая о чём-то своём.
— Оставаясь один… Ты думаешь: «За что? Я же такой же как вы!», но никто не слышит твой крик, верно? А всё потому, что с детства ты не был таким, как другие. Не видел так, как видели все. И этим ты должен гордиться, ты сделал то, чего боялись сделать другие. Не стоит бояться сделать шаг в сторону и получить пулю.
В этот момент прозвенел звонок, но все ещё с минуту сидели на своих местах, упершись глубоко погружёнными взглядами в парты или стены. Даже Стейси как-то затормозила, не сразу осознав, что теперь перемена.
— Можете оставить вещи здесь, — с улыбкой сказала Нора, доставая из шкафа микроскоп. — У нас с вами ещё урок. Готовы узнать про «Крест Энштейна»?
— А про Млечный Путь расскажешь? — спросил Люцифера, сидящей на учительском столе.
— Не сегодня, — ответила девушка, глядя на подошедшую подругу. — Сильно загнула, да?
— Я знаю, что ты можешь, — махнула рукой Стейси. — Не против, если я останусь ещё на урок? Ты же не будешь столько разглагольствовать?
— Как раз нужен художник! — тут же согласилась Нора, давая подруге цветные мелки и указывая на доску. — Надо нарисовать созвездие «Большой Медведицы»!
========== Глава четырнадцатая: Уроки биологии ==========
Вытряхивая с рук цветные мелки, Стеша сходила с Норой в преподавательскую, чтобы взять учебник по биологии. Сегодня был последний будний день недели, который оканчивался её двумя уроками биологии подряд. Зачем им столько? А кто их разберёт? Наверное, Чака очень затрагивала эта тема, так что она просто поспешила в класс, предчувствуя настоящие баталии.
Когда она вошла, все уже сидели за партами и весело о чём-то трещали, не обращая на неё внимания. Девушка пересчитала всех присутствующих и улыбнулась — видимо не только для Чака много значит биология. Она выкатила из подсобки наглядный манекен скелета, затем ещё один — состоящий из мышц и сухожилий, и затем последний — с внутренними органами. Только тогда девушка вышла вперёд, и громко поздоровалась:
— Рада видеть вас в полном составе, на двух заключительных уроках на этой неделе, — Стейси даже удивилась, заметив взметнувшуюся руку Рафаила. — Да?
— У нас ничего не написано в расписании на субботу и воскресение.
— Ну да, — она непонимающе развела руки. — Потому что суббота и воскресение — выходные дни.
— Ты считаешь, что это смешно? — злобно прищурив глаза, Люцифер наклонился вперёд. — Какие выходные?!
— Есть вопросы — идите вы… К Чаку! — она развернулась и подошла к доске. — Первая тема нашего урока: «Биологическая природа человека. Расы».
— Правда ли, что люди ненавидят друг друга, только из-за рас? — спросил девушку Кастиил.
— Да, — учитель выдохнула. — Это называется Расизмом. Ведь существует три основные расы — Европеоидная, Монголоидная и Экваториальная. Большинство сидящих в этом кабинете относятся к Европеоидной…
— А ты? — сверкнув голубыми глазами, поинтересовался Люцифер.
— И я в том числе. Исключениями из всех присутствующих является только Рафаил, относящийся к подразделу негроидной расы.
— И мы должны его ненавидеть?
— Нет, помните, что рассказывала Нора на прошлом уроке? Тем более, люди ненавидят друг друга и из-за строения тела, возраста, вероисповедания, и при половой дискриминации…
— Все женщины ненавидят мужчин? — немного нахмурившись, спросила Ханна.
— Это уже более на феминизм похоже, когда девушки отстаивают свои права…
— Не слишком ли много на себя взвалили людишки? — Люцифер усмехнулся. — Хотя, столько причин для ненависти…
— Да, тебе-то легче, — Стейси хитро улыбнулась, — ты просто всех подряд ненавидишь.
— И в чём же их различие? — Михаил склонил голову. — Мы присутствовали при создании человеческого тела, и когда из ребра Адама Отец сотворил Еву, но… Почему они считают, что так сильно отличаются, если похожи, как две капли воды?