Чужак

– Звони Хоуи Голду! Скажи ему, что меня арестовали! Скажи ему…

Йейтс пригнул голову Терри и затолкал его в машину.

– Давай загружайся. И держи руки на коленях, пока я буду пристегивать твой ремень.

Терри сел в машину. Положил руки на колени. В окно ему было видно огромное электронное табло над трибунами. Его жена возглавляла кампанию по сбору денег на это табло два года назад. Теперь Марси стояла на краю парковки, и Терри никогда в жизни не сможет забыть, какое у нее было лицо. Лицо женщины из страны третьего мира, наблюдающей, как сжигают ее деревню.

Рэмидж уселся за руль, Ральф Андерсон сел спереди, и не успел он захлопнуть дверцу, как машина сорвалась с места. Рэмидж резко развернулся, крутанув руль основанием ладони, и выехал со стоянки на Тинсли-авеню. Они ехали без сирены, но с включенной синей мигалкой на приборном щитке. Терри принюхался: в машине пахло мексиканской едой. Странно, что замечаешь такие детали, когда твой день – вся твоя жизнь – вдруг летит под откос, непонятно откуда взявшийся. Терри наклонился вперед.

– Ральф, послушай меня.

Ральф смотрел прямо перед собой, сцепив пальцы в замок.

– Сейчас приедем в участок, вот там и послушаем.

– Да пусть говорит, – сказал Рэмидж. – Сэкономит нам время.

– Трой, заткнись, – бросил Ральф, по-прежнему глядя прямо перед собой. Терри видел, как у него на шее напряглись жилы, образовав две единицы. Одиннадцать.

– Ральф, я не знаю, что привело тебя ко мне и почему ты решил арестовать меня на глазах у половины города, но это какой-то абсурд.

– Все так говорят, – скучающим тоном заметил Том Йейтс. – Держи руки на коленях, Мейтленд. Даже нос не чеши, если зачешется.

В голове у Терри прояснилось – не то чтобы полностью, но хоть чуть-чуть, – и он понял, что лучше послушаться офицера Йейтса (его имя было на бейдже, приколотом к нагрудному карману рубашки). У Йейтса был такой вид, словно он только и ждал повода, чтобы от души врезать задержанному, и не важно, были на том наручники или нет.

Кто-то в этой машине недавно ел энчиладу, Терри был в этом уверен. Возможно, из «Сеньора Джо». Его дочери очень любили этот мексиканский ресторанчик и всегда много смеялись, когда там ели – черт, они все смеялись, – а по дороге домой обвиняли друг друга в порче воздуха.

– Ральф, послушай меня. Пожалуйста.

Ральф вздохнул.

– Ладно, я слушаю.

– Мы все тебя слушаем, – сказал Рэмидж. – Слушаем очень внимательно.

– Фрэнка Питерсона убили во вторник. Во вторник, ближе к вечеру. Это было в газетах и в новостях. Во вторник я был в Кэп-Сити. Весь вторник и большую часть среды. Вернулся домой после девяти вечера в среду. Гэвин Фрик, Барри Халигэн и Лукеш Пател – это отец Байбира – провели тренировки во вторник и в среду, пока меня не было.

На секунду в машине стало тихо. Молчало даже радио. Впрочем, его никто и не включал. В эту секунду Терри поверил – да, он поверил, – что Ральф сейчас велит Трою остановиться. Потом обернется к нему, к Терри, и смущенно скажет: О боже, вот мы лажанулись!

Но Ральф сказал совершенно другое. Сказал, даже не обернувшись:

– Ага. Вот и алиби, как и следовало ожидать.

– Что? Я не понимаю…

– Ты умный парень, Терри. Я это знаю с нашей первой встречи, еще когда ты тренировал Дерека в Малой лиге. Я был уверен, что если ты не сознаешься сразу – хотя я на это надеялся, но не особо рассчитывал, – то предложишь какое-то алиби. – Ральф наконец обернулся, и Терри его не узнал, настолько чужим было его лицо. – Я также уверен, что мы разобьем твое алиби в пух и прах. Потому что мы взяли тебя с поличным. И тебе не отвертеться.

– Кстати, а что ты делал в Кэп-Сити? – спросил Йейтс. Внезапно человек, который велел Терри сидеть тихо и даже не чесать нос, заговорил почти дружелюбно, с любопытством. Терри чуть было не начал рассказывать, что он делал в Кэп-Сити, но решил, что лучше не надо. Первое потрясение прошло, мозг потихоньку включался, и Терри понял, что эта пропахшая энчиладой машина была вражеской территорией. Самое время заткнуться и ждать Хоуи Голда. Он приедет в участок, и они вместе во всем разберутся. Это не займет много времени.

И он понял кое-что еще. Он был зол, чертовски зол, и когда они свернули на Мэйн-стрит и подъехали к зданию полицейского управления Флинт-Сити, он дал себе обещание: этой осенью, может быть, даже раньше, человек, сидящий на переднем сиденье – человек, которого Терри считал своим другом, – будет искать себе новую работу. Вероятно, охранником банка где-нибудь в Талсе или в Амарилло.

Показания мистера Карлтона Скоукрофта [12 июля, 21:30, допрос свидетеля провел детектив Ральф Андерсон]

Скоукрофт: Это надолго, детектив? Потому что ложусь-то я рано. Я ж в техобслуживании на железной дороге, в семь утра надо быть на работе, иначе будут проблемы.

Детектив Андерсон: Я постараюсь закончить быстрее, мистер Скоукрофт, но это серьезное дело.

Скоукрофт: Да, я понимаю. Просто сказать мне особо нечего, и хотелось бы поскорее вернуться домой. Хотя не знаю, смогу ли сегодня заснуть. Я же не попадал в полицейский участок с той самой пьянки, когда мне было семнадцать. Чарли Бортон тогда был начальником. Отцы нас вытащили, но меня наказали до конца лета.

Детектив Андерсон: Спасибо, что пришли. Расскажите, пожалуйста, где вы были и что видели в семь вечера во вторник, десятого июля.

Скоукрофт: Я уже говорил той девушке в приемной. Я был в баре «Шорти» и видел белый микроавтобус и парня, который тренирует детишек в бейсболе и в футболе, тут у нас, в Вест-Сайде. Не помню, как его зовут, но его фотографии часто мелькают в газете, потому что в этом году он подготовил отличную команду Городской молодежной лиги. В газете пишут, что они могут выйти в финал, а то и взять кубок. Морленд, кажется, так его звать? Он был весь в крови.

Детектив Андерсон: Расскажите подробнее, как все было. Как вы его увидели.

Скоукрофт: Ну, закончил я смену, пошел в «Шорти» поесть. Жены у меня нет, дома никто не ждет, а кулинар из меня никакой. По понедельникам и средам я хожу ужинать в закусочную «Флинт-Сити». По пятницам – в стейк-хаус «Бонанза». А по вторникам и четвергам – в «Шорти», обычно беру там ребрышки и кружку пива. Вот, значит, был вторник, и я пошел в «Шорти». Пришел туда в четверть седьмого, примерно так. Парнишка в то время уже был мертв, да?

Детектив Андерсон: Но ближе к семи часам вечера вы выходили на задний двор, верно? За баром «Шорти».

Скоукрофт: Все верно. Мы с Райли Франклином вышли вдвоем. Встретились в баре, вместе поужинали. На задний двор посетители ходят курить. По коридору, между двумя туалетами и наружу, через заднюю дверь. Там стоят пепельницы, все культурно. В общем, мы с Райли поели. Я взял ребрышки, он – чизбургер. Заказали десерт, а пока ждали, пошли покурить. И вот стоим, курим, и подъезжает грязный белый микроавтобус. С нью-йоркскими номерами, я это запомнил. Встает рядом с «субару»… по-моему, это была «субару»… и из кабины выходит он самый. Морленд, или как там его звать.

Детектив Андерсон: Во что он был одет?

Скоукрофт: Ну, я не уверен насчет штанов – может быть, Райли помнит. Кажется, слаксы. А может, и нет. Но рубашка на нем была белая. Я это запомнил, потому что она была вся в крови. На штанах только брызги, а рубашка залита вся. И лицо тоже в крови. Под носом, вокруг рта, на подбородке. Страшное дело. И Райли – он, наверное, уговорил пару кружечек пива еще до того, как пришел я, сам-то я выпил всего одну, – так вот, он говорит: «А как выглядит другой парень, тренер Ти?»

Детектив Андерсон: Он назвал его тренером Ти?

Скоукрофт: Ну да. А тренер, значит, смеется и говорит: «Нет никакого другого. Просто кровь пошла носом. У меня так бывает. Хлещет, как гейзер. Тут где-то поблизости есть медпункт?»

Детектив Андерсон: Он спрашивал про медпункт?

Скоукрофт: Ну да. Он сказал, ему надо к врачу. Может, там что прижечь, я не знаю. Он сказал, с ним такое уже случалось. Ну, я ему и говорю, мол, езжай на Бэррфилд, на втором светофоре свернешь налево, а там уже есть указатель. Ехать около мили. А потом он спросил, можно ли ему оставить свой микроавтобус на стоянке за баром. Вообще, она не для клиентов, а для сотрудников. Там и табличка висит, все написано. Ну, я ему и говорю: «Это не моя стоянка, но если ненадолго, то, наверное, можно». И он говорит… мы еще удивились, как-то странно оно, в наши-то времена… Так вот, он говорит, что оставит ключи в подстаканнике. На случай, если вдруг надо будет его переставить. В смысле, микроавтобус. Райли сказал: «Так его точно угонят, тренер Ти». А он опять повторил, что уйдет ненадолго и мало ли что. Вдруг надо будет его переставить. Знаете, что я думаю? Я думаю, может, он хотел, чтобы микроавтобус угнали. Может, даже мы с Райли. Может такое быть, детектив?