Страница 44 из 49
Поймал коня, расседлал. Веревками, что сам недавно был связан, спутал ему передние ноги. Отволок труп от кострища и подбросил на тлеющие угольки сухие ветки. Убедившись, что огонь загорелся, осмотрелся.
Вояки оставили котелок, наполненный водой и палатку, пару седельных сумок. Альфред решил проверить их содержимое, но внезапно замер на месте: в его голове снова «запел модем».
Эпилог
- Баба Нина, баба Нина, Федор на Улитке вашего Альфреда нашел! – четырнадцатилетняя Марийка, внучка соседки, стучалась в двери особняка и звала хозяйку.
- Иду, Марийка, сейчас открою.
Щелкнула задвижка и на пороге появилась обычная деревенская женщина, о возрасте которой человек из города вряд ли мог бы сказать что-нибудь определенное.
Девочка почему-то смутилась, но собравшись с силами, повторила:
- Баб Нина, Федор на Улитке вашего Альфреда нашел…
- Как нашел? Он что, гриб?
- Не гриб, но вроде того… – Марийка опустила глаза.
Нина Андреевна прикрыла за собой дверь, вышла за калитку и пошла по улице.
Навстречу шли соседи, ближние и дальние. Когда они встретились, люди расступились, отошли, кто компанией, а кто сам - на обочину. На дороге остались Альфред и его бабушка.
- Альфред, внучек, что с тобой? – Нина Андреевна бросилась к внуку. Взяла за плечи и, вглядываясь в пустые глаза парня, зашептала, - Все будет хорошо…
Альфред, пуская слюни, улыбался, ему уже было хорошо…
Часть третья Хроники Акаши
Я слушал Надежду, и мне казалось, что историю попаданчества на Элитию Альфреда она выдумала, чтобы развлечь меня.
- Как ты узнала? – наконец, отважился спросить.
- Я могла бы объяснить, но не знаю как… Впрочем, слушай.
В эфире существует запись - Всего. Мудрецы на твоей планете эти записи называли Акаши, хроники. Все, что происходит в мире индивидуума, записывается в некой субстанции и измерении, известных как Акаша. На санскрите – это виднеться, казаться, показываться, сиять, блестеть, ясно видеть. Акаша — это первичная субстанция, самая тончайшая, эфирная сущность, которая заполняет все пространство. Эта энергия вибрирует на определенной частоте. Вбирает или записывает все впечатления жизни. Эти записи могут быть прочитаны адептами или теми, чьи душевные - психические способности развиты. Я смогла
Глава 29. Жезл древних
Когда Надежде не удалось переместить меня из Орлиного гнезда на Фальке, она запаниковала. Это я так решил: уж очень сильно изменилось ее поведение. Она, конечно, уже не раз демонстрировала человечность, когда имитировала поведение Ксюхи или просто кокетничала, но тогда я почувствовал ее тревогу…
Да и Ульфиле настаивал на прекращении поисков. Они на пару уговаривали меня вернуться. Сказав им - нет, я спустился и стал прыгать с плиты на плиту, стараясь перемещаться только по черным квадратам. Меня это занятие развлекало и думалось хорошо. Не знаю, каким особым образом я скакал на этот раз, но одна из плит под ногой, наклонилась, и пол у постамента заходил ходуном, открывая проход.
Наверное, так же исчезли и двери: мгновение назад плиты вспучивались и исходили волнами, а потом все успокоилось, и я поверить не мог в то, что увидел. Широкие ступени вели под постамент. Этот монументальный вход с арочным порталом выглядел так, будто стоял тут вечность.
Я опасался войти туда сразу. Место ведь было необычным. Вернулся в свою каморку и написал об открытии в дневник. Хотел написать еще что-нибудь этакое, в духе момента, когда стоишь на пороге открытия, но передумал: боялся сглазить.
Стоял у входа и не решался войти. Надежда напугала, сообщив, что с пространством за чертой, что-то не так. Спросил ее:
- Что тебя смущает?
- Не могу объяснить… Попытаюсь так: много энергии, но не природной. Мне страшно…
И мне было страшно, но не зря я тут проторчал столько времени. Сделал шаг и… ничего не случилось. В смысле – страшного. Напротив, я нашел то, зачем явился сюда - Древнего! И палка, что лежит у него в руках мне наверняка пригодится.
По описанию этот жезл очень похож на то страшное оружие, что существовало в Крампе и никогда не применялось для защиты города. Наверняка им можно уничтожить вампира из Кар. По правде, желание быстрее свалить из склепа у меня тоже возникло. Поэтому схватив жезл, я собирался тут же уйти, оставив все, что сверкало и блестело украшая усопшего, но не успел...
- Наде-е-ежда!..
А в ответ – тишина. Где я? И Кто я? Меня нет. Вокруг нет ничего. Пустота. Темная пустота. Вдруг услышал ответ:
- Дмитрий, это пространственно-временная ловушка!
- Какая на хрен ловушка?! Где мы?
- Ваши ученые исследуют некий феномен, обнаруженный во вселенной, и называют его -темная материя. Они считают, что на девяносто процентов вселенная состоит именно из нее…
- Читал когда-то…
- Не важно, что они заблуждаются, но считай, что мы в ней.
- А точнее…
- Ваша наука имеет еще одну интересную версию устройства вселенной. Ленту Мебиуса представляешь?
- Ну, если ты из моей головы это представление вытянула, то, наверное.
- Мы внутри или снаружи. Это не важно. Важно, что не на самой ленте. Мы вне пространства и времени.
Я молчал, и Надежда больше не проронила ни слова. О чем тут поговоришь? Сколько наше безмолвие продолжалось, не скажу, вдруг Надежда так проникновенно молвит:
- Дмитрий... - было бы чем, дернулся, ибо испугался, - у меня для тебя есть две новости…
- Понял тебя, давай с хорошей.
- Мы сейчас хоть и потеряли форму, но благодаря жезлу обладаем колоссальным энергетическим потенциалом. Если мне удастся зацепить событие – энергетический факт в одном из миров, то я смогу нас туда переместить.
- Здорово! А плохая?
- Время. Оно течет субъективно, но может с нами случиться так, что минута тут обернется столетием и наоборот.
- Да ладно. Сделать ведь все равно ничего нельзя? Правда?..
- Правда, Дмитрий.
Вот артистка! Даже вздыхать научилась!
Наверное, субъективное течение времени в междумирье было особенным: вроде и успел только подумать о детстве, мечтах, как Надежда «закричала»:
- Событие!
Я приготовился на всякий случай. Хотя «приготовиться» в данном случае не означало ничего! И ничего не произошло: все так же было темно, как, впрочем, сами догадайтесь, и меня по-прежнему не существовало. Только мысли.
- Ну, и? – спросил, надеясь, что вот-вот что-нибудь произойдет.
- Ошиблась… – услышал в ответ.
Какое-то время фигурально исходил на экскременты: Ошиблась она! Это я могу ошибаться, а суперкомпьютер или как ее еще можно назвать, не может!
- Могу, - голос Ксюхи, который Надежда копировала один в один, дрожал. Настоящая Ксюха обычно сразу же ударялась в слезы. Так я и поверил, артистка!
Наши прения прекратил вихрь, разметавший все мои мысли. Прошла секунда, вторая… когда открыл глаза почувствовал восторг, неуемную радость, увидел знакомую картину: лесок, окраину Зачарованного и камни улитки под ногами. Я вернулся!
Вот бы увидел меня кто: мужик в прикиде а ля мушкетер, одной рукой придерживает шпагу, в другой – золотая штуковина; прыгает по камням, позвякивая амуницией и монетками в кошеле. Подул ветерок, и шляпа тут же улетела, ну и фиг с ней. Наверное, любой абориген, решил бы, что кино снимают.
- Надежда, сделай маскировку, - я попросил айла и тут же стал осматривать себя, рассчитывая поймать момент преображения.
Как это у нее получается? Ботфорты превратились в кроссовки, штаны в джинсы, куртка – в куртку, только ту, что осталась дома, в шкафу – тоже кожаную - UPSTAR. Жезл Надежда «зачехлила» в черную ткань, а шпагу куда-то дела. По крайней мере, я перестал чувствовать ее вес.
- Надежда! А золото где? – заорал я, потому, что кошель исчез тоже. А у меня на него уже были планы.