Страница 27 из 67
— Маша, руки! — окликнула я сестру, когда она побежала в гостиную к игрушкам. — Помой их на кухне, Игорь кажется принимает душ.
Позавчера мужчина привез ноутбук и показал мне как работать на нем. Сказал что от того как быстро я тот освою будет зависеть мое дальнейшее трудоустройство. Как по мне говорил загадками. Но за два вечера я немного подружилась с электроникой и научилась пользоваться интернетом. Игорь этим приобретением открыл мне доступ к массе новой информации. У меня теперь появился неиссякаемый интерес обучиться всему, воспользоваться этим толчком, что предоставлял мне Игорь и сделать хоть что-то полезное в своей жизни. Каждый день проведённый в его доме был равен неделе по насыщенности и узнанному материалу. Пока я корпела над ноутбуком, Игорь обучал Машу игре в шахматы. Все были заняты делом и никто по вечерам не бездельничал. Определено это все сплачивало и делало нас ближе. Я уже не представляла наши вечера иначе. Удивительно как он успевал уделять время и Маше, и мне, и работе, и той девушке. Или вот как раз на нее теперь не хватало времени как прежде и потому она взбрыкнула и так стремительно уехала? Не знаю обрадовала ли меня эта догадка, но по крайней мере, снова заставила задуматься о том что мужчины в нашей с Машей жизни становилось уж очень много.
— Девчонки, привет! — улыбнулся Игорь своей обезоруживающей улыбкой, когда вошел к нам на кухню.
Он держал в руках полотенце и вытирал им волосы. Майка облепила его влажное тело, вырисовывая всю его мощную комплекцию и бугристые мышцы. Когда я поняла, что рассматриваю его, то смутилась ещё сильнее и отвела глаза, снова возвращаясь мыслями к тому поцелую. Но лучше бы вспомнила что вчера изучала, куда полезнее для мозгов и душевного комфорта.
— Как провели день? — он сделал вид будто не заметил моего взгляда, скрестил руки на груди и все так же улыбался. Но если бы узнал обо всех моих мыслях, планах и намерениях, то наверное бы опечалился.
— Хорошо! — отозвалась Маша, а сделала вид, что увлечена нарезкой овощей к ужину. — Игорь, можно сегодня я буду играть чёрными фигурами? — но все равно заметила краем глаза как Маша подбежала к Игорю и повисла на шее мужчины.
— Думаешь, что белые фигуры виноваты в твоих проигрышах? — он подмигнул сестре и обнял ее в ответ.
Я отложила нож в сторону и повернулась в их сторону. У меня внутри как будто что-то шевелилось, когда я видела их вдвоём. Никак не могла привыкнуть к этому. И понимала что Маше нужно как-то втолковать, что Игорь в нашей жизни не навсегда, и плавно отгородить ее от него. Но и как это сделать понятия не имела. Их обоих тянуло друг к другу. Откуда вдруг взялась эта связь, неужели то несчастье так их сплотило за те дни пока я была в больнице?
— Аня, что скажешь? Ты сегодня какая-то молчаливая… — заметил Игорь мой отстраненный вид.
На мгновение наши глаза встретились, а мое сердце учащенно забилось. Иной раз мне казалось, что он прекрасно все видит, чувствует как я реагирую на него и словно провоцирует меня, чтобы я заливалась краской смущения до кончиков волос, кидая в меня такие вот пронзительные взгляды.
— Уступи Маше, чтобы она поверила, что ее проигрыши зависят не от цвета фигур, — я пожала плечами, а Игорь негромко рассмеялся и перевел горящие глаза на Машу.
— Гном, ты всего два дня пытаешься запомнить какими фигурами ходить, а уже хочешь чтобы я тебе сдался? Так не пойдёт. Будем учиться побеждать по честному.
— Я так точно тебя никогда не обыграю, — Маша смешно сморщила носик, но продолжала обнимать Игоря.
— Ну и хорошо. Будем до самой старости учиться, — он погладил ее по спине и опустил на пол, а я поторопилась отвернуться, чтобы не рассматривать мужчину.
Украдкой всегда задерживала на нем взгляд, когда была уверена, что он не видит. Сегодня же поговорю с Игорем о том, что нам с Машей нужно жить отдельно. У меня было припасена пара весомых аргументов на этот счет. Не иначе я утону в этих противоречивых чувствах и в какой-нибудь из моментов просто выдам себя, а после сгорю от стыда и страха. Я интуитивно чувствовала, что если останусь, то… только хуже будет.
— Разбаловали меня… Пахнет как всегда у вас божественно, что там сегодня наколдовали? Аня тебе снова помогала, да гном? — я прислушивалась к их разговору, бодро шинкуя острым ножом свежие овощи.
Не смогла сдержать улыбки, когда Игорь говорил с Машей подобным тоном, будто это она была хозяйкой этого дома, а мы ее слугами. Как же им легко и хорошо было вместе… Да и сестра за эти дни сильно переменилась и из забитого, испуганного ребенка превратилась в озорную раскрепощенную девочку. Даже заниматься лучше начала и кушать хорошо. Совсем это было на нее не похоже. Я все понимала, что ничего плохого Игорь не делает и старается как лучше, но… Сердце было не на месте, и как долго во мне смогут уживаться сразу несколько человек с прямо противоположенными суждениями и чувствами? У меня не было и сотой доли выдержки и силы какими обладал Игорь.
Закончив с резкой овощей и хлеба, я ретировалась в ванную комнату, вымыла руки и немного задержалась у раковины, облокотившись на нее руками, смотрела в свое отражение в зеркале, что висело на стене. Я явственно ощущала эти перемены, видела в своём взгляде, чувствовала в груди это лёгкое и почти пока ещё неосязаемое чувство влюбленности к человеку, который был значительно старше меня… лет на двенадцать, не меньше. И я на его фоне — неискушенный ребёнок. Который никогда не станет такой же успешной и роскошной, яркой и красивой, элегантной как та девушка. Всё что я сейчас могла сделать — это принять помощь Игоря и постараться обучиться работе на ноутбуке, привыкнуть к городу, затем выйти на работу, чтобы занять какое-то место в этой жизни. И только после этого думать о чем-то другом и в том числе о мужчинах. Точнее об одном мужчине. Но эта встреча Игоря с той красавицей и поцелуй этот проклятый, словно динамитом подорвали все мои чувства. Смотрела на себя в отражении и понимала, что сегодняшний день — это отправная точка, точка невозврата, и я не знаю как, но постараюсь никак не выдать своего вспыхнувшего интереса и симпатии к мужчине. Потому что все это было уж слишком… неправильным, обременительным и очень тяжелым чувством.