Страница 3 из 7
Кто сказал, что все горы похожи друг на друга. Не верьте ему, каждая гора – это тайна и отличается одна от другой, надо только уметь смотреть.
Кто сказал, что песчаные пляжи уныло однообразны? То глупый человек. Посмотри внимательно на песок сверху, он дышит, как живое существо, а каждая песчинка имеет свои особенности.
И вдруг она одна оказалась на земле в каком-то гнезде, а рядом с ней лежал и противно пищал какой-то уродец: с огромной головой, ртом, одноглазый, покрытый язвами, не то птица, не то зверь и Вера в страхе проснулась.
Раздался звонок в дверь.
"Кто бы это мог прийти?" – подумала женщина.
Через несколько минут тишину нарушили мужские голоса в гостиной.
"Придется встать", – решила Вера.
2
Я работал психотерапевтом, а мой друг занимался малым бизнесом. В последнее время мы с ним встречались редко. В этот раз он позвонил и обратился ко мне с просьбой – посмотреть его жену. Она ничем определенным не болела, ни на что не жаловалась, но на глазах постепенно угасала и таяла. Друга очень беспокоило ее состояние, и я обещал ему прийти и побеседовать с женой, тем более мы были в хороших отношениях.
Войдя в квартиру, я прежде всего обратил внимание на незнакомую мне картину, висевшую в гостиной.
Современная дорогая рамка резко контрастировала с самим рисунком, который меня сразу сильно заинтересовал. На материале, похожим на кусок клеенки, была изображена молодая девушка в летний ясный день. Она в нерешительности стояла у воды, подставив себя жарким лучам солнца.
Яркая зелень виноградника и буйное разноцветье трав резали глаза на фоне световых пятен облаков на воде.
Картина походила на стилизацию под детский рисунок, но приглядевшись внимательнее, вы невольно попадали в плен ее тонкого очарования и уже ощущали живую трепетную душу гениального художника, восхищенного увиденным и сумевшего перенести это на полотно через обыкновенные краски. В наивно примитивной поэтической манере письма чувствовался глубокий драматический внутренний мир, живущий своей жизнью.
Вся картина была написана широко и размашисто неудержимым вдохновением. Грациозная фигура девушки в белом завораживала, будто сотканная из лучей солнечной ткани, она так и светилась молодостью, радостью жизни и счастьем.
Контрастно выделялись удивленные, огромные черные глаза, густые брови и пышные волосы. От этой кажущейся наивности веяло утверждением красоты, философией молодости и силы.
– Что, нравится?
– Да.
Я и не заметил, как бесшумно в комнату вошла женщина.
– Привет.
– Здравствуй.
– Мне тоже, прелестная картина, мое самое любимое приобретение. Я даже сейчас не верю, как мне повезло. Что это – улыбка удачи или судьба.
Слово "судьба" подействовало на меня, словно луч прожектора осветивший черную темноту туннеля неведомого. Информационное пространство простирается от глубокого прошлого до далекого будущего, а воспоминания на машине времени свободно путешествуют в нем, но их поджидают всевозможные "ловушки" и тогда некоторые люди испытывают на себе психологические перегрузки, которые проявляются в виде различных психологических заболеваний, когда стрессы воздействуют так, что связь с настоящим рвется и человек может оказаться в чужом для него мире, окруженный знакомыми лицами, но совершенно не понимающими его.
Никто из нас не знает, как работает интуиция, но почти все мы в тот или другой отрезок времени прибегаем к ее услугам, потому что это самый реальный шанс принять в данный момент правильное решение. Иные миры могут передавать людям свою информацию через музыку, слова и другими способами, через сочетание цвета, света, мозаику непонятных знаков, символов и т.д., и т.п. особенно через неслышимую акустику времени. Только сложив все выше перечисленное человек сможет увидеть четкую картину хронометражей.
Висевшая на стене картина умела "говорить".
– Кто же автор этого полотна?
– Пиросманишвили, он мой любимый художник и удивительный человек.
Мы оба долго смотрели на картину, а когда повернули головы, наши взгляды встретились и слились.
– Вера, я не буду скрывать от вас цель моего столь раннего визита и скажу прямо, что хотел бы по просьбе вашего мужа немного побеседовать с вами, если вы, конечно, не возражаете.
Она на минуту задумалась и тихо выдохнула:
– Хорошо.
– Тогда я покину вас, – сказал друг и быстро удалился.
Мы остались в комнате одни. Я передвинул кресло в подходящее место и продолжил.
– Располагайтесь, как вам будет удобно.
Она, мило улыбаясь, повиновалась.
– Ну вот, сейчас попробуйте расслабиться. Главное, ни о чем не думайте и смотрите мне в глаза. Раз, два, три....
Вера слушалась, как прилежный маленький ребенок.
– Вам хорошо и уютно. Теплая волна времени подхватывает ваше сознание. Вы видите море. Ровно шумит прибой. Ваши руки и ноги деревенеют. Вот вы, как птица, взлетаете над водой и летите, летите, летите…
Теперь было очень важно в нужный момент остановить этот невидимый полет.
Голова у Веры закружилась, а потом провал памяти.
3
Мы познакомились с ним в винном погребке, который я тогда только что оформил живописью, и его хозяин в благодарность угощал меня бесплатно вином и обедом.
Старик, после не знаю какого стакана, все же согласился съездить со мной в родную деревню, без этого я уже не мог спокойно жить в этом городе. Тифлис мне нравился, но и пугал. Он для меня оставался чужим, хотя без него я свою жизнь тоже не представлял, навсегда оторвавшись от родных корней.
Огромный город делился на две части: старый Тифлис и новый, совершенно непохожие друг на друга. Здесь одновременно уживались Азия и Европа, не вступая между собой в противоречия.
Новый город благоустроенный, с трехэтажными зданиями, хорошо освещенный, с театром, банком, всевозможными конторами, редакциями и т.д. А рядом старый город, где узкие, кривые улочки, густо заполненные маленькими домиками с многочисленными пещерами лавок и харчевен, расставленных где попало и как придется.
Лучше всего я чувствовал себя на базаре. Жизнь там была крикливая, шумная, с руганью на разных языках, с постоянным скрипом бесконечных телег и громкой музыкой десятка одновременно играющих шарманок.
Но сердце мое все равно оставалось в деревне, в небольшом домике с деревянной калиткой забора, где меня обычно провожала и встречала любящая мама, хотя она работала с утра до ночи.
Мои верные друзья – овцы да бараны, собака, кошки, гордые петухи, зорко посматривавшие по сторонам, образец семейного устройства, суетливые куры с выводком желтеньких, нежных, забавных цыплят.
Вспоминая эту картину, я снова переношусь в счастливое детство, к давно ушедшему и невозвратному, а боль оставленного периодически пронзает душу и долго тревожит сознание.
И еще маленькая девочка, словно красивая, нарядная живая кукла, которая так любила меня, и которая сейчас уже превратилась во взрослую женщину.
Я задумался.
Психике людей, вероятно, больше вреда приносят ожидания событий, которые могут произойти с ними, чем происходящие потом на самом деле. Гипноз прошлого живет в каждом человеке и редко кому удается полностью рассеять эти чары.
Я обязательно должен нарисовать ту девушку, которая скорее всего уже замужем и счастлива.
Выехали мы из города ближе к вечеру, захватив с собой в дорогу приличное количество вина и закуски.
Старая, разбитая телега скрипела, покачиваясь из стороны в сторону, но на охапке сена сидеть было вполне комфортно.
"Прощай город, до свидания, моя любимая женщина, приютившая нищего художника и заботливо оберегающая его. Если бы ты знала, как я люблю тебя, как мне тяжело покидать твой приветливый дом, но я не могу больше здесь оставаться. Мне так необходимо хотя немного побыть в родной деревне, набраться сил и вдохновения, подышать воздухом свободы и вернуться обратно".