Перерождение

Возможно, понадобится внести изменения в режим.

Сказать, что Вера была удивлена приглашением Наташи в кабинет, было бы неверно. Она была просто ошарашена. На ее памяти такой чести удостаивались лишь родители Алексея Николаевича и юрист, несколько раз побывавший вместе с ним. Догадываясь о близкий переменах, она не могла понять, как они связаны с Натальей, но сам факт серьезного разговора с ней настораживал Веру. Она прекрасно понимала, что характер и воспитание Наташи оставляют желать лучшего, и что вряд ли Наташа сможет сохранить атмосферу домашнего уюта и тишины, надежности и покоя, так тщательно создаваемую и бережно поддерживаемую силами всех домочадцев. Это было печально. Наверняка, Алексей пришел к выводу, что статус Наташи, как матери его ребенка, не соответствует создавшемуся положению. С другой стороны, наличие у Натальи сожителя в прошедший месяц для Веры уже не секрет, поскольку Наталья сама призналась в этом, и наверняка узнает и Алексей. И неизвестно как отреагирует на это. С такими мыслями Вера поднималась к Наталье, передавая ей просьбу Алексея.

— Вот замечательно! — воскликнула Наталья, — а я уже сама хотела просить его выделить мне время.

Несмотря на неприятный эпизод в разговоре с Ольгой Васильевной, она пребывала в радужном настроении. Теперь няня не скажет Алексею о причине своего отсутствия. Уж в чем-чем, а в ее порядочности Наталья не сомневается. А других проблем вроде бы и нет.

Ничего замечательного в предстоящем разговоре Вера не находила, но ничего не изменится от ее мнения, поэтому, вздохнув, она повела Наталью наверх.

Едва слышно напевая простенький мотив, девушка легко взбежала по лестнице, даже не ощутив под ногами ступенек, нетерпеливо оглядываясь на идущую позади Веру и осматривая до сих пор закрытую для нее территорию владений Алексея.

Вера свернула направо и постучала в самую дальнюю дверь.

Через несколько секунд Алексей распахнул дверь и посторонился, впуская девушку. Вера слегка подтолкнула застывшую Наталью и, задав ему молчаливый вопрос, не нужно ли еще чего и получив такой же кивок, что нет, достаточно, пошла к себе.

Похоже, разговор будет непростым, думала она, спускаясь по лестнице. За эти годы она неплохо изучила Алексея и по выражению лица, взгляду, речи и прочим признакам почти безошибочно угадывала как его настроение, так и сложность проблем, занимающих его. И сейчас она однозначно ожидала серьезных перемен, касающихся жизни дома.

— Доброе утро, Наташа, — поздоровался Алексей, проходя к столу и жестом приглашая девушку занять место напротив.

Они помолчали. Алексей собирался с духом, не зная, как начать неприятную тему, а Наталья не решалась завести разговор о своих планах.

Наконец, Алексей решительно произнес:

— Наташа, я думаю, ты понимаешь, что наш разговор пойдет о серьезных вещах. Я и так несколько затянул с ним..

— Конечно, Алексей Николаевич! Я тоже хочу поговорить. Я уже сама хотела подойти к вам, — защебетала Наталья, улыбаясь и внутренне ликуя, что все так удачно сложилось и ей не нужно ждать, когда можно будет его перехватить.

— Вот как? — удивился Алексей, радуясь догадливости девушки, снявшей с него груз тяжелого разбирательства.

— Вот и отлично, тогда давай, говори, — он даже смог улыбнуться ей в ответ, несмотря на бушевавшую в нем с утра злость.

— Алексей Николаевич, я вот подумала… Я уже не ребенок. Мне скоро девятнадцать исполнится. Мне хочется жить самостоятельно, чтобы я была хозяйкой в своем доме.

Обрадованный таким началом, Алексей одобрительно покивал:

— Конечно! Я рад что ты понимаешь это.

А Наташа, воодушевленная поддержкой и довольная, что Алексей так быстро с ней согласился, затараторила без перерыва:

— Ой, Алексей Николаевич! Как я рада! Я так боялась, что вы против будете!

Но ведь и правда, чего вам возражать. Мы с Витей хорошо будем жить. Он очень хороший, немного нервный, но ведь у него столько неприятностей из-за меня. Вы подружитесь, я уверена. Впрочем, когда вам и дружить-то, вас и дома не бывает. А Витя никому помехой не будет, где четыре человека, там и пять проживут. Вот что тут обслуга делает, только сами себя развлекают, да деньги хозяйские тратят.

Алексей мало что понял из сумбурного монолога Наташи, но после того, как услышал последнюю фразу, до него стало доходить, что жить самостоятельно она собирается отнюдь не в своей квартире, а в его доме, который почему-то тоже считает своим. От возмущения не найдя слов, он выслушал следующую тираду, в которую Наташа, подогреваемая, как она поняла, его молчаливым согласием, вложила уже все свои домыслы и чаяния. Ее уже несло, и она не могла остановиться, пока не выложит все, что надумалось-намечталось за последнее время.

— А вы, Алексей Николаевич, не беспокойтесь! Приезжайте в любое время, мы будем рады видеть вас. И друзей привозите. Мы не будем возражать.

Наташа возбуждалась все больше, глаза искрились от предполагаемых перспектив, лицо раскраснелось, она едва не подпрыгивала на стуле от переполнявших ее чувств.

Теперь уже Алексей, едва сдерживая смех, с интересом смотрел на нее и ждал продолжения. Что же творится в голове у этой девочки? Как можно так переставить все с ног на голову? И что будет с ней дальше?

А Наташа, снова приняв его молчание за согласие, представив себя полновластной хозяйкой, рванула дальше, выплеснув наболевшее.

— Я уж наведу в этом доме порядок! И не посмеют больше всякие няни считать меня за ничто в этом доме! А она-то кто такая! Ее обязанность ухаживать за моим ребенком, а не учить меня жить! — заносчиво закончила Наталья, вздернув красивый носик и сразу обмякла, словно сдулась, высказав все.

И если ранее Алексей решил спокойно выслушать весь этот бред, то после слов в адрес Ольги, он опять пришел в ярость. Только долгая тренировка в начальнической должности, да воспитание не позволили ему перейти на крик. Сжав кулаки и выдыхая, чтобы успокоиться, он, не жалея больше эту заносчивую дурочку, прямо спросил, разделяя паузами слова:

— Наташа! А кто? Ты! в этом! доме?

Девушка подняла изумленные глаза, словно Алексей сказал несусветную глупость.

— Ну… я…. Я здесь живу… — не нашла она более подходящего аргумента.

— И Вера живет, и Татьяна Николаевна, и Василий, и даже так нелюбимая тобой няня. Все они здесь живут.

— Но ведь они прислуга! — Наталья надула губки.

— Неправильно называешь. Они не прислуга. Они — работники в усадьбе, каждый из которых имеет свои обязанности, исключая Татьяну Николаевну. Если ты не знала, то она моя тетя, сестра отца, — усмехнулся Алексей.

— А вот ты кто в доме?

Наталья сидела растерянная, но все еще не желающая расставаться с придуманной сказкой.

— Ну… здесь живет мой ребенок, — сообразила она.

— Верно, — Алексей опять сжал зубы, — но ты к нему какое отношение имеешь, кроме того что родила? Ведь ты им не занимаешься.

— А если бы занималась? Было бы лучше? — огрызнулась Наталья.

— Пожалуй что нет. К такой матери детей близко подпускать нельзя.

Так все же, Наталья, не отвлекайся, я слушаю тебя.

— А я все равно мать, и имею право жить там, где он находится, — упрямо заявила она.

— Хорошо. А если бы месяц назад отдала его в дом малютки, ты тоже переехала бы туда жить?

— Алексей Николаевич! Не надо издеваться! Скажите, что вам жалко места для нас с Витей!

— Прости, дорогая! — теперь уже взгляд Алексея метал молнии, — а с чего ты решила, что я могу пустить в свой дом этого прохиндея?

— Не надо так говорить о Вите! Он лучше вас всех! — вскипела уже девушка. — И он имеет право жить со мной в моем доме!

— Вот и прекрасно! — Алексей уже почти шипел сквозь зубы, — Ты немедленно собираешь вещи и отправляешься в СВОЙ дом. И здесь больше не появляйся ни при мне, ни в мое отсутствие, ни-ког-да! Ты поняла? Если возникнут вопросы, хотя не вижу причин, но если вдруг случится что-то непредвиденное, звони моему юристу.