Перерождение

Несколько дней Алексей провел дома, к великой радости матери с отцом. Отец с сыном ходили на рыбалку, и хотя возвращались без улова, все равно были довольны, а мать встречала их накрытым столом со свежей выпечкой. Утепляли розовые кусты, укладывали на зиму виноградные лозы, в общем, занимались обычной осенней работой на участке, а вечерами жарили шашлыки, наслаждаясь последними теплыми деньками.

Алексей уже немного сожалел о том, что не приехал раньше, так хорошо ему было дома.

Время позволенного себе отдыха пролетело незаметно. Пришлось смириться с неизбежным больничным заключением в преддверии предстоящей суеты и работы с документацией, зная, что потом никак не получится выкроить даже пару дней, не говоря уж о паре недель.

Маргарита Львовна также согласилась лечь на операцию, тем более, что и находиться они будут в одной клинике, только в разных отделениях, да и выписываться должны предположительно почти одновременно.

Послеоперационный период у нее проходил тяжело. На второй день началось воспаление и пришлось резать вторично. Усилием воли Маргарита Львовна гнала от себя паническое настроение, всеми силами стараясь отвлекаться от негативных мыслей. Она безоговорочно отказалась от отдельной палаты и на четвертый день уже переместилась в общую четырехместную. Общие больничные проблемы, разговоры о семьях, о лечении, сервисе клиники и его отсутствии и прочая болтовня отвлекали от грустных мыслей лучше всяких психологов. Неизменно дважды в день приезжал Николай Николаевич и приходил из своего отделения Алексей. Их приходу радовалась вся палата, дружно разбирая пакеты с гостинцами, и хоть всем им мало что можно было есть после перенесенных операций, гостинцам радовались как дети, складывая их в тумбочки до лучших времен, а там что-то передавали домой детям, чем-то угощали нянечек и сестер, в общем, гостинцы были не лишними. И Николай Николаевич радовался, что может хоть чем-то поднять настроение, а Маргарита Львовна улыбалась, глядя на суету вокруг своих любимых мужчин.

Через неделю после операции она уже потихоньку прогуливалась по коридорам отделения, поддерживаемая Алексеем, и даже слегка присаживалась на высоком стульчике возле облюбованного ими диванчика в уголочке фойе. На диванчике устраивался Алексей, или оба с отцом, и они могли по часу, а порой и более, сидеть так глядя друг на друга и разговаривая ни о чем.

Дни пролетали незаметно, за окном уже пролетал первый снежок, по ночам температура падала до легкого минуса. Близился день выписки Маргариты Львовны, и Алексей решил выписаться парой дней пораньше, чтобы организовать встречу дома. Получив выписку и заказав машину на послеобеденное время, для того, чтобы напоследок еще подольше посидеть с матерью, он сидел в их любимом уголке в фойе и поджидал ее с обеда. Погрузившись в свои мысли, он не обратил, как чуть поодаль опустилась на диван девушка. И только когда услышал явные всхлипывания, Алексей поднял голову. Девушка сидела в противоположном углу дивана, уткнувшись лицом в стиснутую в руках вязаную шапочку, и, вздрагивая всем телом, она пыталась сдержать периодически прорывающиеся рыдания. Алексей беспомощно оглянулся вокруг, как и многие мужчины, он терялся при виде женских слез и надеялся, что сможет кого-либо позвать на помощь. К сожалению, помощь не спешила.

— Я могу Вам чем-нибудь помочь? — негромко спросил он.

Девушка, не ответив, отрицательно помотала головой.

— Может быть, позвать сестру?

Девушка еще сильнее замотала головой, выдавив сквозь всхлипы:

— Ннет…нне нна-д-до….

— Я все же приглашу кого-нибудь, — поднимаясь с дивана сказал Алексей, развернувшись в сторону процедурной, и обрадовался, увидев приближающуюся Маргариту Львовну.

— О, мама! Ты вовремя, мне кажется, тут понадобится твоя помощь, — и он глазами указал на диван.

Маргарита Львовна мигом сориентировалась, присела возле девушки, приобняла ее за плечи и скомандовала:

— Быстро стакан воды!

Алексей моментально исчез, радуясь появлению матери.

Подав Маргарите Львовне стакан, он счел свою миссию выполненной и, чтобы не мешать женщинам общаться отвернулся и открыл планшет. За чтением бумаг он не заметил возвращающихся Маргариту Львовну с девушкой, пока мать не хлопнула его по плечу.

— Алексей! Так все на свете проспишь!

Он поднял голову и посмотрел на Маргариту Львовну непонимающим взглядом, в котором постепенно появлялось осмысленное выражение.

— Да, мама… что пора?

— Алеша, смотри, какую красавицу я привела! познакомься, пожалуйста…

Алексей перевел взгляд на девушку и у него вырвалось:

— Наташа?!

— Алексей Николаевич?! — одновременно воскликнула Наташа?

Маргарита Львовна ждала, вопросительно, с изрядной долей заинтересованности глядя на сына.

— Мама, это Наташа, — представил Алексей, забыв, что мать уже собиралась сама их познакомить, — мы встретились случайно, полгода назад в лицее, где Наташа училась. Не преувеличу, если скажу, что Наташе я, пожалуй, обязан жизнью.

Маргарита Львовна тревожно взглянула на Алексея, а он понял, что, забывшись, проговорился, и теперь мать не отступится, пока не выпытает все. Здоровье сына стояло для нее на первом месте, и никакие отговорки больше не помогут.

— Наташа, я очень рад, что мы встретились! Я так и не смог поблагодарить тебя за помощь, — обращаясь уже к девушке, улыбнулся Алексей.

— Мама, мне, пожалуй, пора. Я приеду за тобой послезавтра, без папы, хорошо?

Наташа молча с тоской смотрела на мать и сына и такое отчаяние сквозило в ее взгляде, что протянувший было руку для прощания Алексей остановился, вспомнив, что девочка сирота, и много лет провела в школе-интернате, не зная семьи. Глянув на стиснутую в руках шапочку, накинутое на плечи пальто и посмотрев на заплаканные глаза он спросил:

— Наташа, ты здесь надолго? Если уже закончила, я могу подвезти тебя до дома?

— Ннет… то есть да… то есть закончила. Спасибо, я доберусь сама.

Неловкую паузу разорвала Маргарита Львовна, попросив Алексея приехать завтра и привезти ей одежду, чтобы приготовиться к отъезду сразу после выписки, смеясь над собой:

— А то я в этой пижаме на старуху похожа, лишний час не хочу в ней проходить! И..Алеша, — добавила задумчиво, — конечно подвези девочку, не стоит ей сейчас по автобусам толкаться.

Алексей, удивленный ее словами, вопросительно взглянул, но не получив ответа, повернулся к Наташе.

— Обязательно подвезу! Никаких «сама», у тебя еще вещи есть? Нет? Тогда…

Мамочка! До завтра! — поцеловав мать в щечку, он подхватил небольшую сумку с Наташиными вещами и пошел к выходу.

Маргарита Львовна с тревогой смотрела им вслед, не понимая, какие отношения могут связывать ее сына с этой запутавшейся в жизни девочкой, и что он имел в виду, когда говорил ей, что обязан жизнью. В отличие от Алексея, она сразу догадалась о причине Наташиных слез. Плачут здесь девушки по двум причинам — или хотят ребенка и не могут, или не хотят, но уже поздно. Первая причина для столь юной особы еще не могла возникнуть, а вот вторая по глупости, в самый раз. Вздохнув, Маргарита Львовна, направилась в палату, размышляя о том, что завтра все же надо бы откровенно поговорить с сыном, пусть это не в ее правилах, но, как ей показалось, ситуация сложилась несколько напряженная, и она не может понять ее причины.

Глава 9

Алексей с Наташей спустились в вестибюль. Выходя, Алексей автоматически придержал дверь, пропустив Наташу вперед. Она, смутившись, неловко проскользнула в двери и задержалась на крыльце.

— Алексей Николаевич, — зардевшись начала она, — может я все же сама доберусь, мне неудобно так…

— Наташа, что за проблема! Мне не составит труда отвезти тебя, не на себе же, на машине, — шутливо добавил он, улыбаясь.

Наташа тоже улыбнулась и в глазах ее промелькнуло прежнее лукавство.

— А я далеко живу.

— Вот и покатаемся. Ты мне про себя расскажешь, — подходя к машине и открывая дверцу продолжал Алексей, — забирайся!