Совсем другая любовь

Непривычное, распирающее изнутри чувство заставило щеки запылать сильнее, а осознание того, что Джеймс трогает его пальцем там — отвернуться.

— Можно я лягу на живот, — захлебываясь стыдом и смущением, прошептал Майкл, мечтая поскорее спрятать горящее лицо в подушку.

Совершенно беспардонно проигнорировав вопрос, Джеймс снова приласкал его член, добившись от Майкла протяжного вздоха, и добавил ещё один палец. В ответ на это Майкл вскинул бедра и вдруг едва ли не с ужасом понял, что это действительно приятно. Да, черт побери… пальцы в заднице — это все же удовольствие, а вовсе не пытка.

— Господи, помоги… — жалобно взмолился он, когда Джеймс начал одновременно сосать член и двигать пальцами, готовя его к тому, что произойдет дальше.

Но похоже, что молиться он начал слишком рано — переходить к другим действиям Джеймс не спешил. Майкл глухо мычал, вскидывал бедра, закусывал кулак — не помогало ничего, что могло унять распаляющее возбуждение. Джеймс лишь изредка хмыкал, а потом снова начинал изнуряюще его ласкать. А потом Майкл протяжно всхлипнул и изо всех сил сжался изнутри — пальцев стало слишком мало.

И — о, чудо! — похоже, Джеймс решил также. Выпустив член изо рта, он позволил ему сочно шлепнуться о живот и выпрямился, вынимая пальцы. Снова взяв масло, он размазал его по своему члену и капнул капельку на пульсирующий анус.

— Будет лучше, если ты немного подрочишь, пока я вхожу, — посоветовал, устраиваясь сверху. — Чтобы не зажаться снова.

Снова зажаться?! Да Джеймс должно быть шутит!

— Не хочу, — помотал головой он, — отвлекаться на дрочку! — и в подтверждение своих слов заложил руки за голову. — Давай уже наконец сделаем это, — он посмотрел Джеймсу в глаза и улыбнулся.

Вот только оказалось, что в вопросах секса Джеймс совершенно непрошибаем — направив головку внутрь, он сам взялся масляной рукой за член Майкла. И не зря, как выяснилось. Хоть Майкл и был расслаблен, натянувшаяся тонкая кожица ануса все-таки отозвалась болью на вторжение, а ощущение чего-то огромного, пытающегося втиснуться внутрь, напугало. Мышцы непроизвольно сократились, не пуская член дальше, но тут Джеймс двинул рукой, и неожиданное, острое наслаждение вспыхнуло с такой силой, что Майкл не смог припомнить что-либо похожее. Одновременно напрягаться и получать удовольствие тело не умело, и Джеймс осторожно двинулся дальше.

— Боги…. - в который раз за этот час прошептал Майкл и вцепился Джеймсу в плечи. — Ляг на меня… пожалуйста, — он едва не вскрикнул и потянул Джеймса вниз.

И закрепил свое желание глубоким поцелуем.

Непривычно молчаливый Джеймс выполнил его сполна — сгреб Майкла в охапку и начал неторопливо двигаться, убрав руку от члена. Теперь они прижимались друг к другу так плотно, насколько это вообще было возможно. Если бы Майкл мог, он наверное бы подумал о Селен. То, что он сейчас испытывал, было, наверное, скорее похоже на её ощущения во время секса с ним, и то он не мог за это поручиться. Потому что таранящий задницу член задевал совсем незнакомые нервы, доставляя неизведанное ранее наслаждение, не имеющее ничего общего с привычным удовольствием в члене.

Джеймс что-то прошептал, но оглушенный эмоциями и собственными стонами Майкл его не расслышал. А стонал он громко, будучи просто не в силах сдерживаться. Что-то внутри него с жадностью принимало чужую плоть, пульсировало под ее нажимом, заставляя забыть даже о текущем смазкой члене.

А потом Джеймс поднялся на локтях и двинул бедрами, поменяв угол. Мощный толчок сотряс сначала все тело, а потом и душу. Майкл глухо взвыл, выгибаясь под Джеймсом, и подмахнул задницей навстречу. За что и поплатился — Джеймс громко выругался и принялся вколачиваться в Майкла так, словно хотел затрахать его до смерти.

Еще минута — и это у него непременно получилось, если бы вдруг все внутри не замерло, не сжалось до крохотной точки, а потом не вытолкнуло из члена сперму, а самого Майкла — из реальности.

Он чувствовал, что Джеймс еще двигается, хрипло стонет в такт толчкам, а потом, толкнувшись напоследок особенно мощно, постепенно затихает, тяжело дыша. Но сам Майкл пришел в себя, только когда дыхание уже слегка выровнялось.

— Я не знаю, что сказать… — прошептал пересохшими губами. — Похоже, я дважды идиот.

— Трижды, — уточнил Джеймс. Он зачесал пальцами намокшие волосы назад и шально улыбнулся. — Если считать минет.

— Трижды, — согласился Майкл и прижал Джеймса к себе. Это было так странно, лежать липкими от пота, спермы и так и не расцепившись. Наверное, он действительно сошел с ума, раз даже он не испытывал никаких угрызений совести, но сейчас Майкла действительно не волновало ничего, кроме дышащего на нем Джеймса. — Намаялся со мной? — спросил он, виновато улыбнувшись.

— Как бы то ни было, а я знал, что еще ничего не кончено — уж слишком старательно ты меня игнорировал, — хмыкнул Джеймс. — Я каждый день гадал, что же делается сегодня у тебя в голове.

— Каждый день я убеждал себя, что так будет лучше всем, — выдохнул Майкл, а затем повернулся к Джеймсу голову: — Столько времени впустую… — несколько секунда он просто молчал, а потом добавил: — Из меня получился отвратительный любовник.

— Стукнуть бы тебя чем-нибудь, — вздохнул Джеймс. — Придумал тоже! Ну поболит денек, зато сколько кайфа! Я же кончил раньше тебя, если ты не заметил, — он широко улыбнулся.

Майкл вернул улыбку, и Джеймс наконец скатился с него, очень стараясь выйти как можно аккуратнее.

— Если предложение остаться еще в силе, то давай в душ и ложиться, — вздохнул Майкл, поморщившись от неприятного ощущения. — Хотя по правде, в душ идти лень, да и спать не хочется.

— Нет уж, в душ мы пойдем обязательно, — покачал головой Джеймс. — По крайней мере, я. Ты себе не представляешь, как щиплет треснувшую кожу сперма. Точнее, я надеюсь, что не представляешь, — он вопросительно посмотрел на Майкла.

— Черт… — Майкл посмотрел на Джеймса и помрачнел. — Так, на будущее… Если такое повторится, спихни меня без зазрений совести. И не церемонься… В такой момент, как сегодня, никакие слова не остановили бы, — признался он.

— Так, на будущее, — улыбнулся Джеймс, — прежде чем сказать еще раз что-то подобное, вспоминай, пожалуйста, что у меня тоже есть член. И пара ссадин от хорошего секса меня не испугают.

— Учту, — хмыкнул Майкл. — Иди в душ первым, а я пока с силами соберусь.

— К сожалению, не могу, — покачал головой Джеймс. — Оставлять в комнате кого-либо запрещено. Так что придется тебе все-таки подняться. Тем более, нам еще надо зайти к тебе за матрацем и одеялом — устроиться все-таки лучше на полу.

— Слушай, ну чего ты будешь на полу спать? Спи в кровати, а я к себе пойду, — предложил Майкл, поднимаясь с неохотой. — Только не подумай, что я не хочу остаться с тобой.

— Если не останешься — точно подумаю, — заверил его Джеймс. — И вообще, я-то в таком случае буду спать один, а вот ты — еще неизвестно… — он со значением посмотрел на него.

— Только не говори, что ты начал ревновать к Селен, — Майкл удивленно вскинул брови и посмотрел на Джеймса долгим взглядом. — Я ведь… даже не могу с ней физически переспать!

— Ну в реальности, конечно, нет… — протянул Джеймс, но тут же помотал головой. — Ладно, забудь. Я просто хочу впервые за много лет уснуть в обнимку, — признался он с обезоруживающей улыбкой. — Ну и заодно не желаю, чтобы ты снова себя накрутил. Но если тебе нужно побыть одному и подумать, я пойму.

— Нет, — без раздумий отозвался Майкл. — Ни о чем мне думать не надо. И об одиночестве, согласись, смешно мечтать, когда у тебя под боком одиннадцать соседей. А насчет Селен… — он понизил голос, словно боясь, что она каким-то образом сможет услышать его. — Не ревнуй к ней. Прости, может, мои слова сейчас совсем не к месту, но любить я ее буду всегда. Это никто у меня не отнимет.

— Майкл… — Джеймс вздохнул и покачал головой. — Конечно, ты будешь ее любить. А я буду любить Валентайна. Но любить и разговаривать с ним постоянно, видеть рядом с собой, целовать — это совсем другое.