Маяки

Кауфман остановился, уперся руками в спинку стула и посмотрел Эвансу в глаза.

– Так вот, агент Эванс. Книга «Темные начала новой цивилизации» написана Харланом Вудвордом от лица некоего Маноло Эрсильи, философа, поэта и простого чилийского рыбака, наделенного даром предвидения и другими странными способностями, которые он якобы получил в результате бесчеловечных экспериментов над детьми-сиротами в тайных лабораториях, расположенных в Куарто Ангел да ла Гуардо. И знаете что, агент Эванс?

– Что?

– Харлан Вудворд никогда не был в Чили. Он вообще никогда не покидал территорию США. Он выдумал этого персонажа для своей книги, как выдумывал до этого много разных историй. О судне под флагом Белиза, бесследно исчезнувшем у берегов Сьерра-Леоне с грузом некоего лабораторного оборудования. О случайно найденной там же, в Сьерра-Леоне, флешке с видеозаписью экспериментов над людьми. О небольшом военном перевороте в этой же африканской стране, после которого с лица земли исчезло сразу несколько поселений, где, собственно, и велась злополучная видеозапись. Все это Вудворд выдумал. Он выдумал историю про фармакологические корпорации, поставляющие в страны третьего мира препараты, применение которых изучено не до конца, и про международные гуманитарные фонды, которые ведут тщательный мониторинг последствий использования этих препаратов. И знаете, какой ресурс Вудворд считал самым ценным в своем выдуманном мире?

Агент Эванс откинулся на спинку стула, сложил руки на груди и кивнул:

– Продолжайте.

– Время. Вот какой ресурс Вудворд считал самым ценным. То, что нельзя добыть в шахтах Африки и Южной Америки. То, что нельзя купить у России или Саудовской Аравии. Что нельзя изготовить на заводах в Китае. Время. Единственный невосполнимый ресурс. На исследования, если проводить их в ограниченном объеме и под надлежащим контролем, уйдут годы и десятилетия. Но представьте, если полем экспериментов станет весь мир? Одновременно тысяча экспериментов в реальном времени и на живых людях? Не на мышах и компьютерных моделях, а на целых социумах.

– И кто, по-вашему, этим занимается, мистер Кауфман?

– Тот, кто отправил самолет в Куарто Ангел да ла Гуардо. Или корабль в Сьерра-Леоне. В тот самый, выдуманный Харланом Вудвордом мир.

Кауфман сел на стул, веки его слегка подрагивали, лицо покрылось испариной.

– Послушайте, Эванс. Я узнал, что произошло с поисковой группой. Чей-то эксперимент вышел из-под контроля. Это был сбой в отработанной системе. Мир не получил новой сенсации, кто-то лишился огромного массива данных для анализа и обработки. Не случилось новой эпидемии очередного «звериного» гриппа, а может быть, провалился социальный эксперимент по внедрению самых современных способов управления наиболее податливыми слоями населения. А может быть, что-то другое, чему еще название не придумали. Думаю, господин Хайнрих мог бы рассказать гораздо больше…

– Кстати, о Хайнрихе. – Эванс поставил на колени кейс и стал неспешно складывать в него блокнот, папку… – Дело в том, мистер Кауфман, что не существует никакого господина Хайнриха.

Кауфман вздрогнул, на его длинном тяжелом лице застыла гримаса непонимания. Агент Эванс сунул диктофон в кейс, затем толкнул пальцем пачку сигарет в сторону Кауфмана и печальным голосом добавил:

– Закуривайте, Питер. Вы же курите, об этом сказано в вашем досье, которое я действительно выучил до последней запятой. Так вот, повторюсь, никакого Бьерна Хайнриха в природе не существует. Мистер Арад и мистер Мэнселл никогда не встречались и не могли встречаться с этим человеком. Как и не существует и никогда не существовало Харлана Вудворда, автора международного бестселлера, написанного от лица глухонемого чилийского рыбака про загадочную организацию, использующую планету для своих бесчеловечных экспериментов. Впрочем, и рыбака тоже нет. В нашем, не придуманном мире, мистер Кауфман, вам придется разобраться со своими воспоминаниями, настоящими и мнимыми, и ответить на главные вопросы. В каком месте потерпел аварию «Макдуглас», почему вы убили несколько человек, похитили гражданский самолет и спешно покинули территорию Чили. Думаю, мы располагаем соответствующим штатом специалистов, которые вам помогут. А пока всего доброго, Питер.

– Ну и как вам это, Бьерн?

– Интересно, интересно, сенатор. Параноидальная шизофрения, я так полагаю? Или алкогольная энцефалопатия? Впрочем, я не специалист. Но каков расклад, я впечатлен. Только давайте мы не будем играть с этим Кауфманом? Не в этот раз. Нам вполне достаточно проблем от Вудворда и его сумасшедших последователей. Где Кауфман сейчас?

– В психиатрической клинике Святого Винсента, в Льюистоне.

– Вы хотели сказать – на кладбище психиатрической клиники Святого Винсента? Сделайте милость, сенатор. И сосредоточьтесь на Мьянме. У нас впереди Северная Корея, Филиппины, столько дел, столько дел. Давайте мы больше не будем тратить время. Наш единственный невосполнимый ресурс.

Анна Голубева

Линия жизни

– Вопрос на миллион – что с моей кармой? Вопрос жизни и… идеальной жизни! Сколько добра я принес в мир? Хватит ли этого для медицинской страховки? Для бесплатной парковки? А может, меня ждет кое-что особенное? – Серафин Арно выразительно чиркнул себя пальцем по шее. Его голова и тело не совпадали по оттенку. Сейчас контраст в моде, но Серафин слишком стар и богат для таких игр. Значит, настоящая пересадка.

– Завтра мы получим ответ. А сегодня – последний день в году, день чудес и любви. День щедрости. Я и программа второго шанса начинаем ежегодный марафон «Спешите делать добро!». Совершайте хорошие дела, фиксируйте и отчитывайтесь в моем окулусе. Пусть мир согреют ваши сердца!

– Отличная идея, – отозвался Харв и выключил дорогой, самой последней модели телевизор. Вручную. Умный дом опять выкинул коленце – церебральное управление ломалось пятый раз за год. Техник разобрался бы с этим за пару часов, но у Харва Бойера не было времени. Сегодня последний день, когда можно поднять карму. И, ей-богу, на этот раз он сорвет куш!

Подойдя к зеркалу, Харв пригладил седые, но еще густые волосы. Он не прилагал усилий к омоложению. Нет более жалкого зрелища, чем юное лицо на природном теле. Вот если он получит новый корпус… Но для этого нужно семь тысяч плюсов. Не меньше. За один день – почти невозможно.

Харв улыбнулся отражению, сделал быстрый снимок и кинул в Сеть. Опрятный, бодрый вид – не более пары плюсов, но в погоне за главным призом мелочей не бывает.

Чистая одежда, улыбка, вежливость – все это хорошо для кармы. Если повезет, то случайный прохожий не просто плюсанет, а зайдет в твой окулус, посмотрит события и добавит в свою ленту. Ерунда? Как посмотреть. Следуя таким нехитрым правилам, к шестидесяти годам можно рассчитывать на стабильно положительный баланс.

Открыв ленту, Харв нашел окулус Серафина. Пост, в котором предлагалось пообщаться на тему последних добрых дел в этом году, предварял красочный снимок: Арно придерживает дверь для пожилой леди. Снимок от третьего лица, хорошее освещение – скорее всего, постановка. Один из ста поставит плюс. Но при большой аудитории этого достаточно. Точное число подписчиков не знает и сам Арно, однако, имея свое шоу в прайме, можно не волноваться.

«Я – Харв Бойер. Бывший детский врач, сейчас пенсионер из Урбы. Сегодня я отправлюсь на окраину для консультации и, возможно, лечения детей аморалов. Приглашаю всех в мой окулус – с часа дня там будет идти прямая трансляция. Посмотрим, что из этого выйдет?»

К посту Харв добавил сегодняшний снимок, сложил текстовую панель в карман и покинул квартиру.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.