Страница 1 из 2

Мозг партии

Воликов Роман Владимирович

Роман Воликов

Мозг партии

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

Шесть рассказов о главных человеческих грехах, таких же вечных, как и сам человек.

Битые яйца учат кур, битые яйца учат кур.

Но млеет омлет на сковороде, с кем это было, где и когда…

18+

ISBN 978-5-4483-4079-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оглавление

Мозг партии

Блюз на истощение

Я-Таня-Я

Сюрприз

Старый жид Боря

О, Генри

Мозг партии

Мне были очень нужны деньги. Без всякого притворства, по настоящему, не на какую-нибудь тачку помоднее или на поездку с моделистой блядью на Мальдивы. Мне были нужны деньги, потому что не на что было есть и негде было жить.

Это довольно обидно сознавать в день сорокалетия. За три месяца до юбилея я окончательно расписался в собственном банкротстве. В мою квартиру, последнее моё имущество, въехал новый хозяин. Мои скромные пожитки лежали в грузовичке, который стоял возле подъезда, водила нервничал, новый хозяин, обещавший прибыть к десяти утра, задерживался, понятно, куда ему торопиться, он приехал в начале двенадцатого, зевнув, взял у меня ключи, прошёлся приличия ради по моим уже бывшим двухэтажным хоромам, «жена потом всё изучит, вы же будете на связи, если возникнут вопросы, — сказал он. — Куда переезжаете, если секрет?» «Ленинские Горки». «А это где?» — спросил он. «Это в пизде», — хотелось ответить мне, но я сдержался.

За несколько месяцев до переезда на съёмную хату я благополучно просрал все суды, затеянные против меня кредиторами, и поставил на карьере бизнесмена окончательную жирную точку. Вот это как раз совсем не явилось для меня неожиданностью. Я никогда не сомневался, что бизнесмен из меня полное говно, что ещё может получиться из выпускника филфака, хоть и МГУ, мне просто везло долгое время, у одних говно брал, другим говно продавал, отличался безрассудной смелостью при совершении сомнительных операций, поэтому имел репутацию конкретного деляги, что вызывало уважение до поры, до времени. Деньги не копил, тратил без счёта на себя и на супругу, тачки менял регулярно, из приличных приобретений только двухэтажная квартира в элитном доме в Черемушках, у меня с общажной юности бзиг на комфортное жильё. «Наверное, это глупо, — думал я, когда кредиторы взяли за горло. — Надо было хоть что-то спрятать на заграничных счетах». «Впрочем, — отвечал я себе. — Студенту-филологу не к лицу нести такую ересь. Ты же деньги пиздил, а не зарабатывал, вот они и пролетали сквозь пальцы, так в природе установлено».

В том, что весь мир говно, я не сомневался ни тогда, ни сейчас. Помню, по пьяни, в кабаке с такими же уродами, как сам, я выводил оправдательную теорию, суть которой сводилась к следующему: чтобы избежать тлетворного влияния родного Отечества, уродов надо грабить беззастенчиво и безжалостно, типа, клин клином выбивает, может, тогда думать начнут. Уроды пили и радостно соглашались.

«На Кэтрин можно было меньше тратить, — меланхолично подумал я. — Вложения оказались неадекватны отдаче». Жену я приобрёл восемь лет назад. У меня был партнёр, старый мудила, все его называли Евсей Евсеич, хотя по-настоящему он был Игорь Петрович. Для компании Евсеича я блистательным образом организовал поставку парт в городские школы. Курировал финансирование закупок мой однокурсник по университету, попавший по большей протекции на должность в мэрии, два раза в месяц я относил ему конвертики, парты улетали по тройной цене, Евсеич на меня молился, потому что мне достаточно было пошевелить пальчиком и на его место встали бы сто пятьдесят поставщиков.

Итак, восемь лет назад я приехал к Евсеичу за очередной порцией денежных знаков, в приёмной сидела ангелочек, в золотистых кудряшках и короткой юбочке, лет девятнадцати, не старше.

— Офис хочу открыть свой, — непринужденно сообщил я Евсеичу. — Надоело с людьми по кабакам встречаться.

— Правильно, — сказал Евсеич. — Офис дисциплинирует. Я как-то на даче пробовал работать, с утра укачаешься и свободен.

— Секретаршей поделитесь? — спросил я.

— Отчего нет, — охотно согласился Евсеич. — Девка молоденькая, неизбалованная, тебе в самый раз будет.

До офиса дело не дошло, Кэтрин поселилась у меня, а через четыре года уговорила официально оформить отношения. Я не возражал, мне было, собственно, по хуй. Девка она весёлая, лёгкая на подъем, такая «зажигалка», по кабакам и тусовкам готова в любое время дня и ночи. Мне нравилось, я сам не дачник. Мамашка у неё, кстати, тоже заводная, помню, на свадьбе я пару раз плотно взял её за жопу, тёща, мне показалось, была не против, Кэтрин словно почувствовала, увезла меня от греха подальше домой.

Ну, а год назад, когда кредиторы начали выворачивать мне конечности, Кэтрин потихоньку съеблась к родителям, мол, папик болеет, надо за ним ухаживать. «Да и хрен с тобой! — подумал. — Бал заканчивается, карета превращается обратно в тыкву. Хорошо, детей нет, мне сейчас только этого геморроя не хватало».

Я сидел на унылом диванчике на съёмной хате и смотрел на пять аккуратных банковских пачек. Полляма деревянных, меньше чирика зелени. Несколько лет назад я такую сумму мог за неделю прохуячить. Последняя моя заначка, самая секретная, которую я хранил в багажной камере на Киевском вокзале. Теоретически можно было поехать в Архангельск, город моего детства, откуда я бежал в университет, проявив чудеса образованности при поступлении и пройдя сумасшедший конкурс, в Архангельске жили мать и сестра, с сестрой у меня прохладные отношения, а её мужа, простого архангельского рыбака, я на дух не переносил, для меня вернуться в начало всех начал было хуже неволи. «Надо что-то делать, — думал я. — Я привык жить богато, расслаблено, работать без фанатизма и не под дудку долбоёбов. Да, при нынешних порядках жуликам ловить нечего, если, ты, конечно, не из Ленинграда».

Моё крушение началось два года назад. До этого всё было тип-топ, Димон, тот самый мой однокурсник, который протирал жопу на хорошей должности в мэрии, и Наташка, его жена, которую я поёбывал за спиной у мужа, дочка президента одного крупного банка, обеспечивали мне вполне комфортную жизнь. А я — им, так что всё было честно. Сначала накрыли Наташкиного папу, посадили под домашний арест, за немеряное количество бабла он вырвался за кордон и стал простым аргентинским пенсионером. Вскоре Димон слетел с должности, хорошо, что не посадили, Наташку от душевных переживаний разнесло так, что её не то, что ебать, на неё смотреть тошно стало. В этот счастливый миг я сидел на пике кредитных обязательств, причём, маразм заключался в том, что денег у меня не было, деньги были заплачены поставщикам всякого говна, которое предназначалось для исполнения заказов мэрии, новая метла вымела вместе с Димоном всех предыдущих исполнителей заказов и меня, в первую очередь. Поставщики сделали вид, что незнакомы со мной, самый наглый, сибирский валенок, предложил приехать в Кемерово, обсудить проблему. Разумеется, я не поехал. Я начал хитро отбиваться от банка, прекрасно понимая, что это не решит проблему, а только затянет агонию. Но никаких других вариантов всё равно не было.