Страница 35 из 48
Тем временем в коридоре базы события развивались быстро и весьма неожиданно для всех, кроме него, Вениамина Игнатьевича. Он единственный, кто почти не был удивлён дальнейшим пассажами. Они были почти предсказуемы.
Вот Стасик выпустил целую обойму в спину убегающему пирату. «Промазал», — презрительно скривил губы доктор, всё равно на него в этот момент никто не смотрел, можно было позволить себе маленькую вольность.
— Джил, скажи доктору, что он тут нужен…
Нужен, очень нужен… Он всем нужен. Только поздно это понимают… И в эту секунду все замерли в немом ужасе, стало слышно, как очень тихо потрескивает оплавленная проводка. А в это время в коридоре базы Альянса с пола поднимался рыжий киборг с тремя почти сквозными дырами в грудной клетке. Ярко-алыми в середине и с запекшейся бурой кровью по краям. Бледно-розовые лёгкие пульсировали в обычном ритме, сердце толчками выплёскивало кровь наружу. И она тут же застывала тёмной коркой. Но через пару секунд киборг всё же, видимо, пережал кровотечение имплантами, потому что новых алых фонтанчиков и кровоподтёков больше не было.
— Извините, капитан, — спокойно сказал рыжий, столкнувшись со Стасом взглядом. — Так получилось.
Последующие события Вениамин Игнатьевич наблюдал вместе со всеми, напряжённо вглядываясь в развёрнутые окна. Но чем закончится эта гонка с адмиралом пиратов, ему было уже всё равно.
На Вениамина Игнатьевича снизошло странное спокойствие, которое почти сразу сменилось апатией. Было не вполне понятно, что задумал смертельно раненный киборг. То, что он не сможет выжить после таких ранений, было ясно всем, и в первую очередь доктору Бобкову.
Может, он, как животные на пороге смерти, не хочет умирать среди людей? Хочет в предсмертной агонии убежать, уползти подальше от своих создателей и вечных гонителей?
Вениамин Игнатьевич смотрел на полумёртвое существо на вирт-экранах, а в мозгу билась только одна мысль: «Зачем? За что?..»
Киборг тем временем целеустремлённо и очень быстро бежал к какой-то ему одному ведомой точке. Несколько раз его заносило на поворотах, и он натыкался на стены, но тут же легко отталкивался от них рукой, оставляя на гладком пластике бурые разводы, и бежал дальше.
Люди вокруг Вениамина Игнатьевича шевелились, громко дышали, что-то взволнованно и обиженно говорили друг другу, а доктор молча смотрел на рыжие волосы, мокрые от крови и предсмертного пота, такие неопрятные и неприятные сейчас, и вспоминал гладкую ухоженную гриву у себя в ладони, шелковистую и пахнущую весной. В голове опять вяло шевельнулась усталая мысль: «И ты, Дэн…»
Киборг добежал до флайера с васильками на крыльях, впрыгнул в машину, и та свечкой взмыла вверх… Раздался дружный выдох…
А Вениамину Игнатьевичу стало абсолютно всё равно. Хотелось упасть на пол и закрыть глаза. Он воровато оглянулся и достал из кармана заветный блистер, на раскрытую ладонь упала пара таблеток. Вениамин Игнатьевич быстро сунул их в рот и судорожно дёрнул горлом, проглатывая энергетик на сухую.
Развязка событий была скорой и предсказуемой: остатки банды пиратов сдались на милость победителей. А Стас с Тедом полетели искать катер Балфера и свой флайер. Что там произошло — Вениамин Игнатьевич не видел, а Стас и Тед почему-то этого не рассказывали, лишь отводили воспалённые красные глаза и до хруста сжимали челюсти.
Но киборга привезли… Зачем-то… Вениамин Игнатьевич уже успел взять себя в руки и вновь был тем привычным доктором Бобковым, который не знал, но был готов помочь всем и каждому.
Он молча открыл криокамеру и наклонился над искромсанным телом, аккуратно срезая остатки одежды. Когда Вениамин Игнатьевич стаскивал с киборга нижнюю часть комбинезона, из кармана неожиданно выпал небольшой комок спутанных проводов и изломанных деталек. Вениамин Игнатьевич быстро наклонился и сгрёб останки своих жучков в пригоршню. Надо же… А ведь и точно, он их не отключал, забыл в суматохе, а транспортник взлетел. Тогда доктора это не удивило. Замотался совсем.
Вениамин Игнатьевич загрузил безвольный мешок с костями в криокамеру и на несколько секунд замер, прищурив глаза и жуя собственную губу. Многое встало на своё место. Многое увиделось в истинном свете.
Вениамин Игнатьевич усмехнулся: ну что ж, все сделали свой выбор. Ставки сделаны, господа, ставки поздно менять.
Он спокойно и деловито двинулся в каюту навигатора. Пока всем не до доктора, надо обыскать помещение и личные вещи киборга. Сдаётся, ждет его много дивных открытий.
========== Глава 16 ==========
Вениамин Игнатьевич аккуратно махнул бархоткой по тёмному боку чаши, поднёс поближе к лампе. Старое золото матово блеснуло. Доктор ещё раз повернул артефакт в руках и аккуратно убрал в небольшой лаковый ящичек из настоящего дерева. Не хранил он больше любимую реликвию на виду, слишком уж ненадёжные личности мелькали вокруг.
Он прислушался к тишине на корабле, пытаясь уловить, как по коридорам беззвучно скользит рыжий киборг. Но не услышал. Всё-таки эта тварь умела двигаться очень тихо. Задумчиво побарабанил по исцарапанному пластику маленького стандартного столика.
Да, много воды утекло с того момента, как Стасик купил корабль. Позади и Степянка, и Балфер, и предательство рыжей гадины.
Почему он тогда не отключил криокамеру, в которой неряшливой кучей кровавых ошмётков лежал бывший навигатор транспортника ЛПКВ-231? Уж явно не из-за какого-то там пресловутого влечения к рыжему киборгу.
Вениамин Игнатьевич брезгливо передёрнул плечами: собственное наваждение казалось нереальным и почти мифическим. А ведь он был почти влюблён в эту жестянку, совершал ради неё безумные поступки, заботился как о человеке. Зачем? Глупо. Весьма глупо, даже очень глупо.
Нет, не из-за инстинктов, основных и не очень, не убил он тогда тупого Мурзика. Просто знал он заклятого друга Стасика лучше, чем тот знал себя сам. Правда, чуть-чуть сомневался (или надеялся?), что отключит Стасик поломанную «шестёрку», не станет рисковать благополучием своим и свободой — ради бездушной человекообразной машины. А что рыжий DEX души не имеет, Вениамин Игнатьевич убедился на все сто процентов. Или всё же на девяносто девять?
Но Стасик был предсказуем, как похмелье после Нового года: упрямо стиснув зубы и отводя глаза, он всё же попросил у нового адмирала пиратов, бесподобного Роджера Сакаи, контакты подпольного жестянщика с Джек-Пота, логова проходимцев и авантюристов со всех концов галактики.
Знал доктор Бобков Стаса Петухова как облупленного, знал, что мифическая совесть, а на самом деле глупость и полное отсутствие мозгов не позволят Стасику выбросить бренные остатки неудачного эксперимента DEX-company в утилизатор. Ведь «парень» спас капитану Петухову жизнь.
Вениамин Игнатьевич мысленно покачал головой: не спасал жизнь киборг Стасу, просто отрабатывал программу. Нет у него мозгов, потому как если бы были, то спасал бы он не самого старшего по званию, а своего единственного друга и благодетеля — Вениамина Игнатьевича Бобкова. А программа распознала Стаса как капитана и спасла. И сейчас рыжий киборг был именно тем, кем являлся на самом деле, — куклой, бездушной тупой куклой. И все попытки растормошить «шестёрку» — все равно что попытки оживить манекен из магазина. Наблюдать за Полиной, Тедом и Стасом было неприятно.
Когда упрямые людишки усаживали худого и бледного до синевы киборга с собой за стол, доктору становилось противно до тошноты. Место киборгу было в кладовке, в грузовом отсеке, где угодно, но никак не рядом с людьми.
Вениамин Игнатьевич вздохнул. И все же имелись несколько фактов, которые упорно не хотели укладываться в эту схему, мешались, словно камушек в ботинке. Не позволяли однозначно приравнять рыжего к плазмомету на ножках.
Рушили стройную парадигму и заставляли болезненно вздрагивать при виде бывшего навигатора.
Доктор прикрыл глаза и позволил неприятным воспоминаниям всплыть в памяти.
Со временем эмоции сглаживались, взгляд становился беспристрастным, и у доктора получалось увидеть картину произошедшего более чёткой, более полной. Это помогало понять, что же произошло, и наметить план. Новый План. Потому что, несмотря на все случившееся, эти двое были живы и относительно здоровы. И на свободе. И спина у Стасика по-прежнему прямая, а походка — твёрдая. Даже рыжая немощь почти оклемалась от страшных ранений и смотрит вокруг себя мёртвым пустым взглядом…