Наши в Хогвартсе

— Научусь, — послушно пообещал он, вынимая из кармана пакетик с конфетами. — Держи, это тебе. Гостинец с юга.

— Спасибо, — улыбнулась Алька, вскрыла упаковку и протянула Гарри: — Угощайся.

— Нет, спасибо, — он замотал головой, — у меня ещё есть. А это тебе.

— Ну, как хочешь, — Алька попробовала конфету. — Вкусно.

Довольный Гарри распрощался с Алькой и отправился в башню Гриффиндора. До конца дня Алька понемногу слопала все конфеты. К вечеру она почувствовала, что ненавидит Снейпа почти так же сильно, как Малфоя, Крэбба и Гойла, вместе взятых. «Что это со мной?» — подумала ошеломлённая Алька, пытаясь разобраться в причинах столь внезапной ненависти. Она напряжённо думала над этим, но причин не находила. Зато все последующие дни, встречая Снейпа, сверлила его такими взглядами, что профессору становилось не по себе. Поттер — и тот смотрел на него с меньшей ненавистью. А уж если ей доводилось обращаться к Снейпу, тон её был настолько холоден и презрителен, а слова наполнены такой злобной, ядовитой вежливостью, что удивлялся не только Снейп, но и все, хоть немного знавшие Альку. Сама она не понимала, что происходит. Ей хотелось кричать, что всё, что она говорит ему — неправда, чтоб он не слушал её, что она, Алька, вовсе так не думает, что говорит все эти гадости кто-то другой, тот, кто непонятным образом вселился в неё и полностью лишил права голоса настоящую Альку. Но стоило ей открыть рот, как презрительные слова выливались на Снейпа грязным потоком. Чтобы этого избежать, Алька вообще перестала с ним разговаривать. Перемены, происходящие с девочкой, заставили Снейпа задуматься. Что-то было не так. Не могла Эйлин так резко перемениться буквально за один день без всякой на то причины. Он старался не обращать внимания на то, что она ему говорила, хоть это и было тяжело. Похоже, что девчонку заколдовали. Но кто и зачем? Снейп продолжал наблюдать за Алькой, попутно просматривая книги в поисках ответа на вопрос, что же случилось с мисс Эйлин.

Гарри эти перемены несказанно обрадовали. Зелье действовало, Ал освобождалась от зависимости и Снейп ничего не мог с этим поделать. Вот только сама она становилась с каждым днём всё мрачнее, глаза у неё стали тусклыми, и в них постоянно плескалась боль, с каждым днём всё более заметная. У Альки пропал аппетит. Лёд на озере не вызывал у неё желания надеть коньки и всласть покататься после долгого перерыва. Алька стремительно худела. Щёки у неё запали, под глазами образовались тёмные круги. Теперь на лице у неё оставались одни глаза, оттенённые синевой, мутные и безжизненные. Ей не хотелось ни говорить, ни двигаться. Малфой окрестил её Привидением Дохлой Дамы, но Альке было наплевать. Гарри охватило беспокойство.

После очередного урока зельеварения Снейп оставил Альку в классе. Дождавшись, пока все ученики выйдут, он спросил:

— Мисс Эйлин, вспомните, три недели назад вас кто-нибудь угощал сладостями? Или, может быть, вы пили чай с кем-то в компании?

— Не ваше собачье дело! — огрызнулась Алька.

— Не моё. Этим интересуется Директор, — соврал он.

— Да? А почему же он сам меня об этом не спросит? — тон, которым это было сказано, говорил о непреодолимом желании девчонки вцепиться Снейпу в горло. В то же время её глаза смотрели на него с такой мукой, что он готов был простить ей любую сказанную гадость. Его уверенность крепла — Эйлин принимала отворотное зелье. Кто же посмел дать ей его?

— Потому что Директор — человек занятой. Он поручил это мне, как вашему декану.

— Передайте вашему Директору, что хреново он выбирает деканов. Надо же было назначить на эту должность такое чудище!

Снейп безропотно проглотил оскорбление, отчётливо понимая, что девчонка ни в чём не виновата.

— Непременно передам. Так что вы можете ответить на его вопрос?

Алька задумалась. Лицо её выражало крайнюю степень ненависти и презрения, но раз уж Директор интересуется, она вытерпит разговор с этим уродом. Господи, что она несёт? Алька уронила голову на руки, немного подумала и ответила:

— Кажется, Поттер угощал меня конфетами. Не так уж много есть людей, которые хотят меня чем-нибудь угостить. А всё потому, что я вынуждена гнить в ваших вонючих подземельях на этом сраном Слизерине.

— Вы свободны, мисс Северинова.

Все сомнения у Снейпа отпали. Эйлин стала жертвой сильнейшего отворота. Что ж… будем принимать меры. Противоядие готовится в течение двух дней. А пока…

— Поттер. Зайдите ко мне в кабинет.

Снейп шёл по коридору, не оборачиваясь, чтобы посмотреть, идёт ли за ним мальчишка. Открыл дверь кабинета, пропустил Гарри вперёд, закрыл её за собой и указал на стул у своего стола.

— Садитесь, Поттер.

На столе лежала раскрытая книга.

— Читайте, — приказал Снейп.

— Вслух? –спросил Гарри.

— Не обязательно.

Снейп стоял, скрестив на груди руки и наблюдал за выражением лица Гарри. По мере чтения тот бледнел и вжимался в стул, как будто стараясь сделаться меньше.

Раздел книги назывался «Отворотное зелье». Гарри прочёл, что это зелье применяется в качестве противоядия для того, кто подвергся воздействию приворотного зелья. Далее следовал рецепт приготовления, а после… После описывались последствия применения отворота в случае отсутствия приворота, когда зелье использовалось не как противоядие, а как самостоятельное снадобье для вызывания ненависти к кому-либо.

У Гарри волосы зашевелились на голове. Человек, подвергшийся его воздействию, терял себя, как личность, подчиняясь необходимости ненавидеть того, к кому не имел причин испытывать подобные чувства. Потеря личности сопровождалась душевными терзаниями по этому поводу. Человек терял сон, аппетит, катастрофически худел и в скором времени умирал, если не получал противоядия. Гарри испуганно взглянул на Снейпа.

— Итак, Поттер. Вам есть что мне сказать?

Гарри растерянно молчал. Признаться — значит, выдать Сириуса. Гарри понимал, что не сможет взять всю вину на себя. Никто не поверит, что он сам изготовил те конфеты. А не признаться — подвергнуть жизнь Ал смертельному риску. Но ведь, раз Снейп подсунул ему эту книгу, значит, он обо всём догадался и спасёт Ал?

— Я… я не знаю, что вы хотите услышать от меня, господин профессор, — нерешительно пробормотал Гарри.

— Значит, Поттер, вам гораздо важнее выгородить вашего крёстного, чем спасти жизнь подруги? — презрение, с которым смотрел на него Снейп, заставило Гарри ещё сильнее вжаться в стул.

— Но… вы ведь уже сами обо всём догадались, — быстрый взгляд Гарри столкнулся с полным гадливости взглядом Снейпа, и мальчишка вновь опустил глаза.

— Передайте своему крёстному, что ваш план провалился. Ему не удалось убить мисс Северинову, как он ни старался. А теперь убирайтесь! — рявкнул Снейп.

Гарри не стал спорить с ним и доказывать невиновность Сириуса. Он пулей выскочил из кабинета, радуясь, что ещё легко отделался.

Противоядие было готово. Вечером Снейп вызвал Альку к себе в кабинет, закрыл дверь, чтобы никто не смог им помешать и, приказав ей сесть на стул, протянул бокал с приготовленным зельем:

— Пейте!

— Не буду! — зло сверкнула глазами Алька.

Снейп не стал спорить. В одно мгновение Альку опутали верёвки, намертво привязав её к стулу. Снейп перелил жидкость из бокала в мензурку с узким горлышком, подошёл к ругающейся Альке, схватил её за волосы, запрокинул голову и влил содержимое ей в глотку. Алька отплёвывалась, пыталась брыкаться, кашляла, но поневоле глотала мерзкое пойло. После первых глотков она вдруг притихла, и оставшуюся жидкость допила уже добровольно. Снейп тут же освободил её от верёвок.

Алька схватилась руками за голову и разразилась громкими рыданиями. Её худенькое тело сотрясалось, слёзы катились градом, а у неё не было сил вытирать их. Алька плакала и не могла остановиться. Снейп стоял перед ней, не зная, что делать с этим водопадом. Вдруг Алька, собрав остатки сил, поднялась на трясущихся, ватных ногах, сделала два шага к нему и повисла у него на шее. Он подхватил её дрожащее тело и сквозь всхлипы услышал слабый запинающийся голос: