Страница 87 из 101
Он отвел меня в подземное хранилище гигантской библиотеки. Все оно было заполнено голографическими книгами. Ящики с этими книгами были сложены ярусами в огромные блоки, каждый из ящиков был сделан из неизвестного мне блестящего металла. Архивы располагались соответственно порядку описываемых форм жизни, причем я для себя отметил, что складчатые существа с темной звезды находятся на более высокой ступени развития, чем люди, — они не намного превосходят рептилий — своих непосредственных предшественников на Земле. Когда я задал вопрос об этом, мой провожатый подтвердил правильность такой догадки. Он пояснил далее, что контакт с Землей был предпринят исключительно из-за того, что Земля была центром великой битвы между Старшими Богами и Древнейшими, так что ставленники последних все еще существовали там, будучи совершенно неизвестными людям, — к ним относились батрачи в Полинезии, обитатели Иннсмаута в Массачусетсе, страшные Тчо-Тачо в Тибете, шантаки из Кадатха в Холодной Пустыне и многие другие. Кроме того, для Великого Народа важно было вновь возвратиться на зеленую планету, которая была их первым домом. Не далее, как вчера, сообщил он, — на самом деле это было очень давно, так как длина дня и ночи здесь была эквивалентна продолжительности земной недели, — с Марса вернулся один из посланных туда разумов и сообщил, что та планета даже ближе к гибели, чем их собственная звезда, так что еще одно потенциальное обиталище утрачено.
Из подземных помещений он повел меня в верхнюю часть здания. Оно представляло собой высокую башню, увенчанную куполом из материала, напоминавшего стекло. Оттуда я смог осмотреть окружающий ландшафт. Я увидел лес деревьев-папоротников с сухими зелеными листьями; за границей леса начиналась бескрайняя пустыня, опускавшаяся в темную бездну, Которая, как пояснил мой провожатый, была высохшим дном великого океана. Темная звезда вошла в самую дальнюю от центра орбиту «новой» и теперь медленно, но верно погибала. Ландшафт был очень странным. Низкорослые деревья, особенно причудливые на фоне гигантского здания; ни единой птицы в сером небе; ни облачка, ни тумана над бездной; свет далекого солнца, озарявший темную звезду, слабо проникал из космоса, так что весь пейзаж плавал в серой нереальности.
От увиденного меня охватила дрожь.
Сны Пайпера все более и более наполнялись страхом. Страх этот, казалось, существовал на двух уровнях: один привязывал его к Земле, другой — к темной звезде. Вариаций в сновидениях было не так уж много. Вторичная тема, два или три раза появлявшаяся в цикле его снов, — посещение вместе с инструктором-надзирателем круглой комнаты в самой нижней части здания. В каждом случае одно из существ, ранее находившихся в библиотеке, размещалось на столе между двумя светящимися плафонами какого-то аппарата, излучавшими мерцающий и колеблющийся свет, порождаемый, по всей видимости, электричеством, хотя здесь, так же как и у ламп за рабочими столами в читальном зале, не было видно никаких проводов.
По мере того, как пульсации света усиливались, складчатый конус на столе постепенно впадал в коматозное состояние и некоторое время пребывал в неподвижности, пока, наконец, гул машины не прекращался. Тут конус сразу же оживал и начинал в возбуждении издавать свист и щелканье. Сцена повторялась в сновидениях практически в неизменном виде. Пайпер понимал, что является свидетелем возвращения разума, принадлежавшего Великому Народу, и отправления в обратный путь ранее перемещенного разума, временно занимавшего морщинистый конус. Содержание высказываний ожившего конуса неизменно представляло собой краткие итоги пребывания разума вдали от темной звезды. Однажды вернувшийся разум был с Земли, где он пять лет провел в теле британского антрополога. Он заявлял, что видел места, где, ожидая своего часа, скрываются сторонники Древнейших. Некоторые из их оплотов частично уничтожены — например, остров недалеко от Понейпа в Тихом океане, Дьявольский Риф близ Инсмаута, а также пещера в горах у Мачу-Пичу — однако в целом сторонники Древнейших расселились достаточно широко, хотя они и не совсем организованы, те же из Древнейших, кто еще остается на Земле, находятся под заклятием пятиконечной звезды — этой печати Старших Богов. Среди областей, которые рассматриваются в качестве потенциальных будущих мест поселения Великого Народа, Земля неизменно оставалась главным претендентом, несмотря на опасность ядерной войны.
Последовательность снов Пайпера, несмотря на их спутанность, ясно указывала на то, что Великий Народ готовится к перелету на другую звезду, весьма отдаленную от погибающей темной, которую он теперь занимал, и что обширные малонаселенные пространства зеленой планеты — покрытые льдом или же горячими песками — вполне могли стать прибежищем Великого Народа. Сны Пайпера были в основе своей весьма схожими. В каждом обязательно присутствовало гигантское сооружение из базальтовых блоков; всегда шла беспрерывная работа странных существ, по-видимому, лишенных потребности в сне; все сны были пронизаны ощущением заточения; наконец, в реальной жизни их неизменным последствием было чувство страха, от которого Пайпер никак не мог избавиться.
Я пришел к выводу, что Пайпер стал жертвой очень глубокого расстройства, в результате которого потерял способность отличать сон от реальности, превратившись в одного из тех несчастных, которые не знают, какой же из миров подлинный: тот, что они видят по ночам в своих снах, или тот, в котором они днем ходят и разговаривают. Но этот вывод не полностью удовлетворял меня, и вскоре я смог убедиться в обоснованности своих сомнений.
Эмос Пайпер три недели оставался моим пациентом. В течение этого периода, как ни прискорбно для моей репутации, я фиксировал постепенное ухудшение его состояния. Появились галлюцинации — или то, что я принял за галлюцинации, — в частности, параноидный бред преследования. Отмеченные тенденции достигли своей кульминации в письме, которое Пайпер передал мне через посыльного. Письмо это, несомненно, было написано в большой спешке…
«Дорогой доктор Кори! Поскольку я могу вас больше не увидеть, хочу сказать, что более у меня нет сомнений относительно собственного положения. Я доволен, что некоторое время находился под наблюдением — причем не обычного земного существа, а одного из разумов Великого Народа — ибо теперь убедился, что все мои видения и сны берут начало в том трехлетием периоде, когда я был перемещен, или был „не в себе“, как выражается моя сестра. Великий Народ существует вне моих снов и независимо от них. Он существует дольше, чем позволяют представить человеческие измерения времени. Я не знаю, где обитают его представители, — на темной звезде в созвездии Тельца или еще дальше. Но они безусловно готовятся к переселению, и один из них находится где-то рядом со мной.
В промежутках между визитами к Вам я не тратил время зря. У меня была возможность провести собственные исследования. Множество нитей, связывающих действительность с моими снами, встревожило и испугало меня. Что, например, случилось на самом деле в Инсмауте в 1928 году, когда федеральные власти принялись сбрасывать глубинные заряды с Дьявольского Рифа на Атлантическом побережье близ этого города? Почему после этого почти половина жителей города подверглась аресту и высылке? Какая существует связь между жителями Инсмаута и полинезийцами? Что именно обнаружила антарктическая экспедиция из Мискатоника зимой 1930/31 года в горах Мэднесс и почему это хранилось в строгом секрете от всего мира, за исключением некоторых ученых того же университета? Можно ли считать рассказ Йохансена чем-либо иным, кроме подтверждения легенды о Великом Народе? И разве не те же самые истории содержатся в древнем фольклоре инков и ацтеков?
Я мог бы продолжать эти вопросы на многих страницах, однако не располагаю для этого временем. Я выявил множество таких же вызывающих беспокойство случаев, большинство из которых оказались замятыми, хранились в секрете, замалчивались, иначе они, вне всякого сомнения, взбудоражили бы и так уже встревоженный мир. В конце концов, человек — лишь одно из многочисленных кратковременных воплощений на одной из планет и всего лишь в одной из гигантских вселенных, наполняющих мировое пространство. Лишь Великий Народ знает секрет вечной жизни, перемещаясь в пространстве и во времени, меняя места обитания одно за другим, превращаясь в зависимости от обстоятельств то в животных, то в растения, то в насекомых.