Страница 20 из 30
Старостин поправил свой картуз и поведал еще одну веселую историю:
– Вот еще расскажу смешное, – улыбнулся он и качнул головой, – девчонки на святки обычно собираются гадать. Мы с парнями все это дело давно уже знаем, всегда договариваемся, тихонько идем туда и подшучиваем над ними. Так весело бывает, что хохочем до упаду! Они же глупенькие во все это верят, а нам посмеяться хочется! Вот и караулим мы их, когда они станут собираться. Они думают: если ночью открыть погреб и опустить туда голую ногу, то тебя обязательно кто-то должен потрогать. И если это «что-то» будет лохматое, то замуж выйдешь в богатую семью и жить будешь в достатке. Если же не лохматое, то жених будет бедным, и жить ты будешь в бедности. Мы с ребятами договорились, узнали, в каком погребе они собираются гадать, заранее влезли туда, надели лохматые рукавицы и ждем их! Ровно в полночь – идут! – сказал Старостин и засмеялся.
Потом перевел дыхание и с азартом поведал дальше:
– Вот они по очереди, одна за другой, заходят на погреб, открывают там воротило, скидывают валенок и ножку туда суют! А мы поочередно, кто-то обязательно двое, трогаем их за голые пятки. Тут такой визг начинается! Одна орет и летит голыми ногами по снегу, прихватив валенок с собой! Другая ползком от страха уползает! А мы стоим внизу, рты руками прикрываем и со смеху покатываемся.
– Хотел бы я посмотреть на все это, – весело признался Громов.
Они подъехали к лесу, осмотрелись и медленно пустили лошадей по проселочной дороге.
Из леса пахнуло сыростью и грибами. Деревья стояли тихо и безмолвно. Где-то в кустарнике куковала кукушка, а вторая эхом вторила ей в другом конце леса. С дерева на дерево перелетала сорока и трещала на все лады, давая понять лесным жителям, что на их территорию вторглись чужаки. Где-то громко стучал дятел, отстукивая свои звонкие удары, и они эхом разлетались по лесному массиву.
В небе ярко светило солнце, и ее прямые яркие лучи проникали сквозь кроны деревьев и струйками струились между берез, наполняя лес своим лучезарным светом.
Мужчины придержали коней, сразу затихли и стали прислушиваться к звукам, что доносились с разных уголков леса. Где-то совсем рядом весело переговаривались девушки. Михаил привстал и, внимательно вслушиваясь в голоса, а сам тихо шепнул:
– Кажись… наши. Деревенские. Сейчас мы их напугаем.
– Может, не надо? Пусть себе собирают грибы и идут своей дорогой.
– Нет уж! – протянул с усмешкой Старостин. – Я им все припомню! – сказал он и лихо спрыгнул с коня на землю.
Там быстро привязал своего жеребца к дереву и стал спешно ломать большие ветки орешника.
– Ты тут постой, чтобы они тебя не видели, – обратился он к барину и протянул ему свою двустволку. – И ружье подержи.
А сам азартно поглядывал в сторону поляны, осмотрел ветки, сделал для себя шалашик, накрылся им, в руки взял еще веток, загораживаясь ими, и тихонько пошел вперед, откуда доносился девичий говор. Парень стал обходить девчат с другой стороны, на ходу оглянулся, весело подмигнул Громову и, пригибаясь ниже к земле, заспешил дальше, намереваясь подшутить над знакомыми ему девчонками.
Григорий привязал Буяна к дереву, уверенно шагнул вперед и стал тихонько выглядывать из-за кустарника, чтобы видеть, что там будет происходить.
Михаил подкрался к девчатам совсем близко, короткими перебежками зашел сбоку, да как зарычит на них, словно медведь из чащи вышел.
Те разом завизжали, побросали свои корзины и бросились врассыпную. Две девушки бежали прямо в сторону Громова, скорее всего, намереваясь спрятаться в кустах густого орешника. Он сначала и не понял, кто они такие будут, но потом разглядел в одной из них Грачеву, а когда девчата подбежали ближе, то во второй сразу узнал Веру. Такой встречи барин не ожидал, но был безумно рад, что вновь повстречал в этом лесу эту чудную девочку.
Карнаухова быстро бросилась за подругой, не понимая, что вообще происходит. Она догадывалась, что это кто-то из местных парней опять над ними шутит, но кто именно понять не могла и поспешила догнать Марусю, боясь остаться один на один с незнакомцем. Девушки забежали за орешник, в надежде, что шутник уйдет дальше, и они смогут из своего укрытия разглядеть, кто это с ними так не хорошо обошелся. Но увидев в кустах Громова, растерялись и застыли на месте. Какое-то время они в недоумении глядели на барина, соображая: что он тут делает? А он, в свою очередь, обескураженно уставился на них и молчал.
Вера и Маруся одновременно перевели взгляды на коней, поняли, что их тут два, а барин один, и сразу догадались, что этот шутник приехал на втором коне вместе с Григорием и возможно его родственник.
Грачева моментально все смекнула и, прищурив свои красивые живые глазки, подбоченись, пошла на мужчину с упреками:
– Вот оно значит, кто здесь над нами шутки шутить вздумал! – напирала на него Маруся, угрожающе глядя ему в глаза. – Мы тут ходим, никого не трогаем, а они замыслили нас до разрыва сердца довести! – сказала девушка и, схватив большую увесистую палку, пошла на Громова.
Тот в растерянности попятился назад, понимая, что драться с девчатами он не станет, ни при каких обстоятельствах, а вот получить дубиной по голове может запросто.
– Ах, барин-барин! – качала головой Маруся. – Уж от вас-то мы никак такого не ожидали!
Вера, видя растерянный взгляд Григория и большую палку в руках подружки, весело засмеялась. Зная бойкий характер Марии, она понимала, что сейчас барскому сыночку будет совсем не хорошо. Она смотрела то на него, то на неё, а сама залилась звонким заразительным смехом.
На какое-то мгновение мужчина опешил, понимая, что он всё-таки дворянин и никто не посмеет пойти на него с угрозами. Но видя угрожающую позу девушки и толстую дубину в её руках, оторопело попятился назад.
Карнаухова расхохоталась пуще прежнего, она раскачивалась из стороны в сторону, хваталась за живот и никак не могла успокоиться. Потом прикрыла рот руками, стараясь подавить свой веселый настрой, а сама с нетерпением ждала, что будет дальше.
– Маруся, Вера, я здесь не при чём! – пытался оправдаться Громов, отступая от них назад. – Я как мог отговаривал его от этой затеи!
– Кто он? – наступала на него Грачева.
Григорий Владимирович махнул рукой, как бы вспоминая, кто это с ним тут прогуливается по лесу на двух молодых жеребцах.
Но тут за кустарником послышались треск веток, и громкий мужской голос весело и азартно хихикнул. Все разом затихли, а из-за густого орешника боком, не видя никого и ничего, вышел Михаил. Он стал отходить к ним задом, а сам весело оглядывал всю поляну, стараясь понять: куда разбежались напуганные им девчата, и совсем не подозревал, что здесь его ждет большой сюрприз. Там на просеке еще громко визжали девчонки, разбегаясь кто куда, а Старостин был доволен, что смог осуществить задуманное на деле.
Вера застыла в ожидании дальнейших событий и, раскрыв от удивления свои большие глаза, посматривала то на барина, то на подругу и конечно же на шутника.
В этот самый момент Маруся размахнулась и со всего размаху ударила парня увесистой палкой по голове.
Миша ойкнул, слегка пошатнулся, как-то смешно закати глаза под лоб и безжизненно рухнул на землю.
– Убила! – весело вскрикнула Вера и вновь закрыла рот руками, так как сразу никак не могла переключиться от своего жутко веселого настроя на серьезный лад.
Грачева застыла как соляной столб, держа в руках свою большую дубину, и растерянно смотрела на неподвижно лежащее тело парня, в душе понимая, что огрела она никого-нибудь, а барского родича.
Громов ахнул и от неожиданности оцепенел на месте, глядя на всё со стороны широко открытыми глазами. Потом часто и быстро заморгал и, как бы опомнившись, бросился на помощь родственнику.
Но тут Михаил медленно открыл глаза, посмотрел в небо, увидел сквозь листву солнце и тихо проговорил:
– Кажись, жив…
В этот момент Вера снова закатилась звонким заразительным смехом, а Маруся еще раз замахнулась на него и вновь погрозилась: