Алексия

Когда мне было почти семнадцать, я узнала о своём ведьмовском даре от случайной знакомой в сейчас уже Париже. Ада говорила, что наша мать некогда могущественная ведьма, поехавшая умом. Но за нами никаких магических способностей не наблюдалось. Мы были уверены в своей обычной человеческой сущности. Впрочем, в сестре эти способности так и не проснулись.

К девятнадцати годам я владела рунной магией в совершенстве, включая и самую опасную - боевую, черпая знания от одного учителя к другому и бесконечным изучением книг, рукописей и фолиантов. Мне пророчили могущественность и непревзойдённость все мои наставники, поражаясь, с какой лёгкостью я запоминаю и осваиваю руны, заклинания. Я гордилась собой. Тогда я действительно осознала, что я особенная. Аду не интересовала магия и её применение. Она продолжала жить человеческой жизнью, в поисках новой и новой подработки, чтобы прокормить нас и оплатить моё обучение. Она всегда повторяла, что очень мной гордится и восхищается. Я же стремилась узнать всё больше и больше о магии.

То, что случилось спустя четыре года, я до сих пор вспоминаю с содроганием. Мне никогда не удастся забыть ужас в глазах сестры и бездыханное окровавленное тело у своих ног... Первая кровь... Первая жертва...

...моей матери всё-таки удалось создать новое существо... Обмануть природу. Явить миру монстра с именем Алексия!

Выпал первый снег и мы с сестрой любовались видом из окна, ужиная только что приготовленным жаркое, когда в дверь постучали, или, вернее сказать, когда дверь начали ударами снимать с петель. Впуская в дом девушку и парня, мы никак не могли ожидать, что этот день обернётся трагедией для всех...

- Пожалуйста, помогите ему. Он всё, что у меня есть. - рухнув на колени и стаскивая с себя шапку, взмолилась девушка. - Пожалуйста... Пожалуйста...

Переведя немигающий взгляд на пошатывающегося парня, я обомлела. Жить ему оставалось не более двух суток.

- Что произошло? - не обнаружив видимых увечий, спросила я.

- Несчастный случай... - девчушка всхлипнула, встряхнув копной чёрных волос. - На лесопилке... Он... Я не знаю... У него в голове кол...

Мы переглянулись с Адой. Пока она поднимала девушку с колен и усаживала на лавку парня, я оправилась от шока.

- Ему не ко мне нужно... - во рту мгновенно пересохло, каждое слово давалось с большим трудом. - Ему к лекарю нужно, врачевателю...

Дом снова сотрясли рыдания.

- Были... Два дня потратили... Все говорят, верная смерть, если извлечь кол... И поживёт чуток, если оставить... - она взглянула на меня своими синими заплаканными глазами, в которых было столько мольбы и решимости, что я дрогнула. - Но ему всё хуже и хуже... Спасите его, пожалуйста. У меня никого нет, кроме него... Совсем никого... И ничего нет, чтобы вам отплатить, но я всё могу... Я ко всему приучена... Убирать у вас могу до конца всей жизни, еду готовить, дрова рубить могу... Скотину бить... Я всё сделаю... Пожалуйста, спасите его...

- Любишь?

- Люблю! Очень люблю! Всем сердцем люблю...

Обведя их взглядом, я тоже присела, собираясь с мыслями:

- А он-то не любит тебя. Другая в его сердце... - почти шёпотом сказала я. - Что же ты в рабство вечное добровольно отдаться готова ради того, кому даже не по душе?

- Ну и пусть! - раскрасневшаяся и заплаканная, она вскочила, готовая снова упасть на колени, но Ада её усадила на место. - Ну и пусть не по душе, пусть не люба его сердцу, зато живой будет! Жить будет. Я на всё готова, лишь бы выжил... Я ведь тоже умру... Не смогу я без него... Не смогу...

По лицу Ады было понятно, что она вот-вот расплачется. Промычав про себя ругательства, я встала и направилась к занавеске, отделяющую другую комнату.

- Проходите. Его уложи в центр комнаты на пол, раздень по пояс. Сама выйдешь, как закончишь. Мне нужно подготовиться.

Расположив парня на полу и раздев, Ада помогла зафиксировать его табуретками и подушками для устойчивости.

- Выходите. Ждите, я позову, как закончим. - они послушно вышли, оставив меня наедине с незнакомцем.

- Как тебя зовут, горе-человек? Говорить хоть ещё можешь?

- Степан. - совсем тихо произнёс парень.

- Повезло тебе с девушкой, Степан. Такая за тобой и в огонь, и в воду. - я принялась измельчать травы, поглядывая на нового знакомого. Крепкий, мускулистый, большие карие глаза, прямой лоб, немного торчащие уши. - Я Алексия.

- Знаю я, кто ты. Все о тебе судачат. - сдавленно сказал он. - Сам бы никогда к тебе не пошёл. Боюсь я вашу натуру.

- Какую такую нашу натуру? - я рассмеялась, убирая упавшие на лоб волосы.

- Ведьмовскую. К вам придёшь, без души уйти можно, или не уйти вовсе.

- Хорош ты, Степан, байки и страшилки всякие слушать. Повеселил ты меня однако.

- Ну так говорят...

- Чего не женишься?

- Спасёшь мне жизнь, женюсь. Слово даю — ЖЕНЮСЬ.

- А как жизни ничего не угрожало, что же не женился?

- Дурак потому что.

- Это ты верно подметил. Не бойся. Спасу. Слово даю — СПАСУ. Но если её обидишь...

- Не обижу. Никогда не обижу!

- А любовь придёт, не сомневайся. Она твоя судьба. Ни с кем, кроме неё, счастья не познаешь.

- Любви хочется. Любить.

- Любовь она разная: громкая, тихая, быстротечная, вечная, с первого взгляда, или приобретённая. Разная, Стёпа. У неё любовь к тебе, как горный ручей чистая. И ты полюбишь её. Посмотришь на неё однажды, и увидишь женщину. Не сестру, как ты её сейчас воспринимаешь, а женщину: волнующую, восхитительную, свою женщину...

- Дожить бы...