Срезанные цветы

– Вы общались с Аллой?

– Ну, так, чисто формально. Как вы думаете, можно ли не разговаривать с невестой брата?

– Есть субъекты, которые умудряются проделывать это.

Юлия фыркнула и ответила уже спокойнее:

– В нашей семье не принято жить эмоциями.

– Но вы, по-моему, просто фонтанируете ими, – не сдержал улыбки следователь.

– Да, – согласилась она, – во мне не рыбья кровь.

– И у вас, конечно, есть любимый человек?

– С чего вы это взяли? – снова насторожилась она.

– У такой красивой девушки просто не может не быть поклонников, – решил он выдать ей немного лести.

– Поклонников у меня действительно много, но жениха нет.

– Почему?

– Потому что я пока не думаю о замужестве.

Он кивнул и спросил:

– Вы не знаете, вашему брату никто не угрожал?

– Нет, он ничего такого не говорил.

– А Алле?

– Откуда мне знать! Мы же не были настолько близки, – и, не удержавшись, пустила шпильку: – Если только брошенный жених.

– А что, таковой имелся?

– Не знаю. – Она насмешливо посмотрела на него и проговорила: – Вы следователь, вот и узнавайте.

– Хорошо, – легко согласился он, – узнаем. С подругой невесты вы познакомились до свадьбы?

– С Настей? – переспросила она.

– Да, со Светловой.

– Увидела ее в загсе первый раз в жизни.

– А с Александром Константиновичем Плетневым вы были, надеюсь, знакомы до сегодняшнего дня?

– С Сашей? Конечно. Я его сто лет знаю.

– Я бы вам столько не дал, – не удержался Наполеонов.

Она неожиданно весело расхохоталась и подмигнула следователю. Он оторопел от подобных перемен, но виду не подал. Юлия посерьезнела и сказала:

– Вадим дружит с Сашей со школы, так что я знаю Плетнева с детства.

– У вас с ним хорошие отношения?

– Чисто дружеские, – заверила она и добавила ехидно: – Если вы клоните к тому, что я могла ревновать Сашу к Светловой.

– Это вы к чему? – заинтересовался он.

– Действительно, к чему, ведь убили не Настю.

– Евгения Марковна Мартынова, насколько я понял, ваша подруга?

Девушка неожиданно вздрогнула и быстро ответила:

– Моя.

– И ее вы знаете тоже с детства?

Она бросила на него испытующий взгляд:

– Нет, мы познакомились позднее.

– Где?

– В институте.

– То есть дружите вы не так уж долго?

– У каждого свое понятие о продолжительности отношений, – отрезала она.

– Да, конечно. Просто мне интересно, как быстро девушки становятся настолько близкими подругами…

– Насколько?

– Настолько, что приглашают подругу на свадьбу брата.

На минуту в комнате повисло гнетущее молчание, а потом Юлия проговорила как ни в чем не бывало:

– Женя вхожа в наш дом, и поэтому в ее присутствии на свадьбе моего брата нет ничего странного.

– Возможно. – Шура не стал спорить и пододвинул к ней на подпись аккуратно пронумерованные листы.

Она не стала утруждать себя чтением протокола и просто расписалась там, где он указал.

– Юлия, пригласите свою подругу.

Девушка неожиданно сникла и побледнела.

– Что такое? – спросил следователь.

– Вы не должны мучить Женю!

– Я что, похож на средневекового инквизитора? – удивился Наполеонов.

– Нет! Просто вы не понимаете! – Она подошла к столу и стукнула по нему своим маленьким кулачком.

– Так объясните, – проговорил следователь спокойно, не реагируя на ее выпад.

– У Жени тяжелобольная мама, и Женя за ней ухаживает.

Наполеонов кивнул.

– Отец их бросил.

– Бывает.

– Вы не понимаете, какая там ситуация и как напряжены Женькины нервы.

– А с кем сейчас ее мама?

– С теткой, но она старая уже.

– Поверьте, Юлия, я не собираюсь мучить вашу подругу и обещаю проявить максимум тактичности.

– Вам можно верить? – спросила она с сомнением.

– Вполне, – заверил он.

– Ну, ладно. – Она смерила его напоследок испытующим взглядом и вышла.

Когда за ней закрылась дверь, Наполеонов вытер пот со лба.

– Ну и девица, – пробормотал он, и тут в дверь тихонько постучали.

– Войдите.

Дверь открылась не полностью, а ровно настолько, чтобы в щель могла протиснуться тоненькая девичья фигурка.

– Я Женя, – сказала пришедшая тихо.

– Садитесь, пожалуйста.

Девушка опустилась на край кресла, и Наполеонов окинул ее беглым взглядом, стараясь не смущать.

Самым ярким в облике девушки было ее светло-голубое платье, усыпанное легкими серебряными искорками. Волосы мышиного цвета были собраны на макушке, широко расставленные светло-карие глаза смотрели испуганно и несмело. Над ними брови домиком. Губы едва тронуты светло-розовой помадой.

– Вы Евгения Марковна Мартынова, подруга Юлии Олеговны Кустодеевой? – спросил следователь ровным, дружелюбным голосом.

– Да, – робко кивнула она.

– Вы хорошо знали Аллу Полетову?

– Что вы, совсем нет, – замотала она головой.

– А Вадима Кустодеева?

– Да, Вадика я знала.

– Как долго?

– Пять лет. С тех пор, как Юля пригласила меня к себе домой.

– Кустодеев тогда жил с родителями?

– Нет, – покачала она головой.

– Значит, ваша подруга специально вас свела?

– Нет! – Женя буквально подпрыгнула на кресле.

– Не надо так волноваться, Евгения Марковна.

– Просто Женя, – пролепетала она.

– Эта встреча была случайной?

– И да и нет, – ответила она уже более спокойно. – Был Новый год. Мама лежала в больнице, и Юля пригласила меня к себе.

– Кустодеевы отмечали Новый год в семейном кругу?

– Не совсем. Там были еще их родственники и знакомые.

– А Вадим Кустодеев был один или с девушкой?

– Один, – тихо ответила Женя и опустила глаза.

– Скажите, Женя, а Алла Полетова вам понравилась?

– Да, – ответила она не задумываясь.

– Чем? – удивился следователь.

– Она, Алла, была очень красивой, уверенной в себе и в то же время не задавакой.

– Да?

– Да, она только познакомилась со мной, а вела себя так тепло, словно мы дружим много лет.

– А вот вашей подруге, – заметил Наполеонов осторожно, – Алла, кажется, не понравилась.

Женя тихо засмеялась:

– Просто Юля не любит видеть поблизости соперниц.

– Ну, какая же Алла была ей соперница? Она же вышла замуж за брата Юлии, а не за ее жениха.

– Соперница не в любви, – разъяснила охотно девушка, – а в смысле внешности, умения общаться, привлекать к себе внимание других.

Заметив заинтересованный взгляд Наполеонова, она тотчас добавила:

– Но из-за этого не убивают.

«Как сказать», – подумал про себя следователь, но вслух проговорил:

– Скорее всего, вы правы.

– Конечно, права, – заявила она уже более уверенно. – Юля – она вообще удивительный человек.

– И чем она такая удивительная? – небрежно спросил он.

– На вид она яркая, может быть колючей, но очень добрая и никогда не бросает в беде.

– Наверное, вы дорожите дружбой с ней?

– Конечно.

– А брат Юлии Вадим вам нравился?

– Нравился, – не стала она отрицать.

– Наверное, вы хотели бы иметь с ним более близкие отношения? – осторожно спросил Наполеонов.

Женя неожиданно рассмеялась.

– Я что-то смешное сказал?

– Конечно! Посмотрите на Вадима и на меня. Зачем ему нужна такая серая мышка?!

– Но в жизни бывает всякое.

– В жизни таких мужчин бывают такие женщины, как Алла, – яркие и умеющие подать себя.

– Вы могли бы тоже научиться.

– Не знаю. – Она как-то сразу сникла и опустила глаза.

– Спасибо, что ответили на мои вопросы. Распишитесь, пожалуйста, в протоколе.

Она согласна кивнула и внимательно прочитала все, что он написал. Потом проговорила:

– Да, все верно, – и расписалась.

– Женя…

– Да? – обернулась она в дверях.

– А кто тот мужчина в роговых очках и темно-синем костюме?

– Петухов Сергей Денисович, кажется, начальник Аллы.

– Вот как, – невольно хмыкнул следователь.