Страница 22 из 28
Последние годы жизни Поля Дюран-Рюэля (1892–1922)
Когда признание публикой Моне, Писсарро и Ренуара упрочило состояние Поля Дюран-Рюэля, ему шел шестьдесят второй год. Позднее стало известно, что он не раз говаривал: «Если бы мне было суждено прожить всего шестьдесят лет, я умер бы обремененный долгами, как банкрот, среди непризнанных сокровищ». Литературный портрет Поля Дюран-Рюэля, созданный в 1892 г., показывает, как живучи былые предубеждения на его счет и насколько в то же время тон, взятый по отношению к нему, стал мягче вследствие успеха его идей: «Увидев его впервые в неизменном узком черном сюртуке, с безупречным цилиндром на голове, вы наверняка примете его за провинциального нотариуса или за адвоката из пригорода столицы, пунктуального, методичного, неторопливого. Как бы не так! Под этой неисправимо буржуазной внешностью скрывается самый фантастический характер, какой только можно встретить у представителей этой корпорации… Если когда-нибудь – от чего да избавит нас бог! – он заставит любителей признать художников-импрессионистов, которые считают его своим святым Венсаном де Полем, он на другой же день с не меньшим пылом устремится на поиски какой-нибудь новой, еще более заумной и смехотворной школы и сделает это почти непроизвольно, потому что им движет страсть ко всему новому, не поддающаяся контролю рассудка».
Анонимный автор этого портрета неплохо осведомлен: в ноябре 1893 г. Поль Дюран-Рюэль выставляет Гогена, в марте – апреле 1894 г. – Одилона Редона, в мае 1902 г. – Тулуз-Лотрека. Однако Сезанн и прочие вожди постимпрессионизма нашли других маршанов, которые больше верили в их искусство, чем Дюран-Рюэль. Этими маршанами были гг. Воллар, Бернгейм-младший, Манци и Жойян. Поскольку первые импрессионисты добились наконец успеха как в моральном, так и в материальном отношении, благоразумие подсказало Дюран-Рюэлю, что ему следует лишь развивать этот успех, не пускаясь в новые авантюры.
В 1892 г., обеспечив себе исключительное право на продукцию Писсарро, Дюран-Рюэль организует ряд крупных персональных выставок этого художника, на которых демонстрируются последние его работы. Эти выставки происходят в марте 1893, в марте 1894, в апреле – мае 1896, в июне 1898 и в январе 1901 г. В 1901 г. Писсарро объявляет Дюран-Рюэлю, что хочет вернуть себе полную свободу действий. В январе 1903 г. он не соглашается на ту цену, какую дает ему Дюран-Рюэль за серию видов Дьеппа. Несколько месяцев спустя Писсарро умирает, а в 1904 г. Дюран-Рюэль устраивает его большую посмертную выставку, где представлено 178 полотен, гуашей, рисунков и гравюр. Предисловие к каталогу пишет Октав Мирбо.
С 1893 по 1899 г. отношения между Дюран-Рюэлем и Ренуаром кажутся довольно холодными. Письма Ренуара, относящиеся к этому периоду, пропали, за исключением одного, датированного 1895 г. и подтверждающего получение денег. За все это время имела место лишь одна персональная выставка Ренуара в июне 1896 г. Выставка эта была довольно большой, но, как ни странно, в отличие от выставок Писсарро, каталог ее не был напечатан. Дюран-Рюэль экспонирует картины Ренуара в 1895 и 1896 гг. на своих выставках французских художников-ориенталистов. Г-н Андре Фонтена#, а также Таде Натансон пишут о полотнах Ренуара, которые они видели у Дюран-Рюэля помимо официальных выставок. Вполне вероятно, что стремление Ренуара держаться несколько в стороне от рекламных мероприятий Дюран-Рюэля отчасти объяснялось отвращением художника ко всяким выставкам, которое он неоднократно высказывал. Однако в июле 1902 г. он выставляет у Дюран-Рюэля сорок картин. Триумф Ренуара начинается с того дня, когда, уступая настояниям Дюран-Рюэля, он выставился в Осеннем салоне 1904 г. С этого момента он наравне с Сезанном и в большей степени, чем Тулуз-Лотрек и Одилон Редон, признается вождем нового поколения. Тем не менее свои персональные выставки он устраивает не чаще, нежели раньше. В 1912 г. две такие выставки состоялись у Дюран-Рюэля: одна в мае, другая, специально посвященная портрету, – в июне. Только после войны, в декабре 1920 г., у Дюран-Рюэля открывается большая посмертная выставка Ренуара, скончавшегося за год до этого.
В 1886 г. Моне лишил Дюран-Рюэля исключительного права на свои произведения, в силу чего тот вынужден был конкурировать с другими торговцами, если желал приобрести и выставить работы преуспевающего художника. А так как организовать выставку Моне, не скупив предварительно известное количество его работ, было совершенно невозможно, последовал ряд уловок и контруловок, охлаждений и новых сближений, нечастых взаимных визитов и массовых покупок. Все это осложнялось, с одной стороны, сентиментальными воспоминаниями о былой совместной борьбе, а с другой – сомнениями в подлинной ценности новых работ Моне, которые чувствуются в суждениях Дюран-Рюэля, нередко, правда, опровергавшихся растущим в геометрической прогрессии успехом художника у публики. Серия «Руанский собор» и многие другие картины Моне выставляются в мае 1895 г., другие его новые работы – в ноябре 1900, «Виды Темзы в Лондоне» – в мае 1904, полотна прошлых лет – в марте 1906, «Кувшинки» – в мае 1909, другие картины – в марте 1914 г. Моне этим не ограничивается. В 1898 г. он показывает у Жоржа Пти ряд полотен 1894–1898 гг.; в 1912 г. у Вернгейма-младшего – серию «Венеция»; в 1921 г. устраивает ретроспективную выставку за период с 1880 по 1921 г.
В апреле 1899 г., сразу же после смерти Сислея, Дюран-Рюэль открывает выставку, дающую целостное представление о творчестве Моне, Писсарро, Ренуара и Сислея 1870–1898 гг.
В 1900 г. встает вопрос об отношении к Выставке столетия. Моне заявляет Роже Марксу, одному из ее устроителей, что он «решительно выступает против всякого участия в этой выставке». Дюран-Рюэль, напротив, хочет показать его картины. Но Моне вполне основательно полагает, что и его самого, и его друзей допустят на эту выставку «скрепя сердце, а значит, и покажут плохо». 7 января Писсарро пишет Моне по этому поводу: «Не думаю, что Дюран-Рюэлю удастся сыграть с нами шутку, отправив нас на официальную выставку. Что касается Ваших работ, Вы можете воспрепятствовать такому намерению, нам же с Ренуаром придется заявить решительный протест». Ренуар, Моне и Писсарро предпочли бы устроить свою отдельную выставку у Дюран-Рюэля. Но официальный нажим так силен, что 21 апреля даже Моне приходится принять приглашение. Ренуар в данном случае занимает менее гордую и более благоразумную позицию. Он с самого начала не отказывается от участия в выставке и уже 4 января называет те из своих старых картин, которые могут дать наиболее полное представление о его творчестве; в конце февраля он приходит к выводу, что в выставке «обязательно» нужно участвовать, и пишет: «Мое мнение с самого начала было таково – выставляться без разговоров. Несколько наших картин прошли бы незамеченными в общей массе. Теперь же над нами будут смеяться. Но уже ничего не поделаешь».
Опасения Моне подтвердились. И он, и его друзья были допущены на Выставку столетия, но не допущены на Выставку десятилетия, в силу чего смогли показать лишь работы, выполненные до 1890 г. Многие, например Андре Меллерио, выступили с протестом против этой односторонней и неполной выставки. По их мнению, ее устроители упустили случай выяснить вкусы публики.
После смерти Сислея цены на вещи бывших импрессионистов резко поднимаются. Они становятся объектом спекуляции. Некоторое время особенно модны работы Сислея, что рикошетом отзывается и на его соратниках, картины которых также повышаются в цене. В 1904 г. ретроспективная выставка Писсарро, триумф Ренуара в Осеннем салоне и серия Моне «Лондон» дают новый толчок моде на этих художников. О них создаются легенды. Граф Исаак де Камондо покупает картину Моне – сейчас же распространяется слух, что он приобрел всю серию «Лондон». Действительно, за десять дней выставки Дюран-Рюэль продал десять из этих картин по 20 тысяч франков за каждую. Цены, как на бирже, то поднимаются, то падают, но в общем неуклонно растут. Моне замечает это и сам повышает их, но осторожно, с тактом подлинно делового человека.