Книга Жизни

Юркая машина Сары напоминала, что в жизни существуют и другие возможности, хотя, когда родятся близнецы, Мэтью наверняка будет настаивать, чтобы средство передвижения отвечало всем требованиям безопасности. Не проще ли тогда будет купить танк? После очередной кражи антенного шара сегодня на серебристом прутике торчала глуповатая голова ведьмы с зелеными волосами. Я произнесла несколько слов. Прут антенны чуть изогнулся, и губчатая резина шарика пристала к нему намертво. Теперь никто не посмеет стащить Сарин талисман.

– Какое чудесное связующее заклинание! – послышался сзади сухой женский голос. – Пожалуй, я такого не знаю.

Я обернулась. Женщине, произнесшей эти слова, было чуть больше пятидесяти. Ее длинные волосы до плеч поседели раньше времени, но изумрудно-зеленые глаза не утратили яркости. Я слышала низкое гудение магической силы, окружавшей ее. Женщина не выпячивала, но и не прятала свою силу. Это была верховная жрица Мэдисонского шабаша.

– Здравствуйте, миссис Харрисон.

Харрисоны были древним гамильтонским родом. Они перебрались сюда из Коннектикута. Как и в нашей семье, их женщины, даже выходя замуж, сохраняли девичью фамилию. Роджер, муж Вивьен, сделал радикальный шаг: когда они поженились, он взял фамилию жены и из Баркера стал Харрисоном. В летописях шабаша это было отмечено с похвалой как знак уважения к традициям. Правда, мужья других ведьм щедро осыпали его насмешками.

– По-моему, ты уже вполне большая девочка, чтобы называть меня просто Вивьен. – Ее глаза скользнули по моему животу. – Приехала за покупками?

– Угу.

Ведьма не может врать другой ведьме, но я все равно старалась отвечать как можно лаконичнее.

– Какое совпадение. Я тоже, – сообщила Вивьен.

За ее спиной две тележки отделились от сцепки и покатились к нам.

– Похоже, тебе рожать в январе? – спросила она, когда мы вошли в супермаркет.

Я чуть не уронила бумажную сумку с яблоками какого-то местного фермера.

– Если я доношу до конца срока, тогда в январе. У меня будет двойня.

– Двойня нынче редкость, – с грустью сказала Вивьен. – Можешь спросить у Эбби. – Она подозвала женщину с двумя упаковками яиц.

– Привет, Диана. По-моему, мы с вами еще не встречались.

Одну упаковку Эбби поместила на сиденье тележки, куда обычно сажают маленьких детей, и закрепила хлипким ремнем.

– Когда ходишь по супермаркету с детьми, вечно приходится следить, чтобы и они не покалечились, и яйца не разбились.

– Неужели весь округ знает о моей беременности? – спросила я.

Похоже, жителям было известно и о моем выезде за покупками.

– Пока только ведьмы и те, кто поговорил со Смитти, – ответила Эбби.

Мимо пронесся мальчишка лет четырех в полосатой рубашке и маске Человека-Паука.

– Джон Пратт! Перестань гонять сестренку!

– Не беспокойся. Грейс я нашел в кондитерской секции.

К нам подошел симпатичный мужчина в футболке с эмблемой Колгейтского университета. У него на руках извивалась, норовя вывернуться, девчушка лет двух с небольшим. Ее лицо было густо перепачкано шоколадом и крошками печенья.

– Здравствуйте, Диана. Я Кайлеб, муж Эбби. Преподаю в местном университете.

Он говорил непринужденно, но в его голосе ощущалась магическая сила. Может, ему доступна магия стихий?

Мне показалось, что вокруг него я заметила тонкие нити, но тут меня отвлекла Вивьен.

– Кайлеб – профессор на кафедре антропологии, – с гордостью сообщила она. – Я очень рада, что они влились в наше сообщество.

– Рада знакомству с вами обоими, – пробормотала я.

Ну почему всему шабашу приспичило в этот четверг явиться за покупками в «Косткаттер»?

– Мы встречаемся, только когда нужно поговорить о делах, – ответила Эбби, легко прочитав мои мысли.

До сих пор мне казалось, что ее магические способности слабее, чем у Вивьен и Кайлеба, однако в ее крови явно присутствовала сила.

– Мы ждали сегодня Сару, но она почему-то сторонится нас. Она хорошо себя чувствует? – спросила Эбби.

– Увы, нет, – лаконично ответила я.

Когда-то я упорно старалась отгородиться от Мэдисонского шабаша и этой стороны принадлежности к семье Бишоп. Однако лондонские ведьмы наглядно показали мне, сколь дорогую цену платят ведьмы, живущие в отрыве от себе подобных. Вся нехитрая правда заключалась в том, что мы с Мэтью не могли обойтись лишь своими силами. Особенно после недавних событий в Сет-Туре.

– Диана, ты хочешь что-то сказать? – спросила проницательная Вивьен.

– Нам нужна ваша помощь.

Слова сами выскользнули из меня. Заметив мое изумление, две ведьмы и колдун принялись хохотать.

– Для того мы здесь и собрались. – Вивьен одобряюще улыбнулась. – И что же у вас случилось?

– Сара увязла в скорби, – честно ответила я. – Да и мы с Мэтью попали в переплет.

– Понимаю. То-то меня уже несколько дней донимает покалывание в больших пальцах, – сказал Кайлеб, предотвращая очередную попытку Грейс выскочить из отцовских рук. – Поначалу я решил, что это из-за вампиров.

– Все куда серьезнее, – мрачно продолжила я. – Случившееся касается ведьм, а также Конгрегации. У моей матери были какие-то мысли на этот счет, но я даже не знаю, где искать дополнительные сведения.

– А что говорит Сара? – поинтересовалась Вивьен.

– Почти ничего. С возвращением в Мэдисон она пошла по новому кругу оплакивания Эмили: целыми днями сидит в гостиной, смотрит на дерево, которое теперь растет у нас прямо из камина, и ждет возвращения призраков.

– А ваш муж? – спросил Кайлеб.

– Мэтью вбивает столбы для нового забора.

Я отвела с шеи взмокшие волосы. Если станет еще жарче, на крыше Сариной машины можно будет жарить яичницу.

– Классический пример перемещения агрессии, – задумчиво произнес Кайлеб. – И еще потребность установить прочные границы.

– Какая магия помогла вам все это определить?

Удивительно: из нескольких моих слов он сумел так много узнать о Мэтью.

– Эта магия называется антропологией, – улыбнулся Кайлеб.

– Давайте перенесем разговор в другое место, – предложила Вивьен.

Она тепло улыбнулась растущему числу зрителей во фруктовой секции. Люди сразу же заметили четверых существ иной природы, вставших в проходе. Некоторые слушали наш разговор, делая вид, будто оценивают спелость канталуп и арбузов.

– Мне пора возвращаться, а то меня уже заждались, – сказала я, желая поскорее покинуть супермаркет.

– В пятой секции есть рис сорта «арборио», – сообщил Кайлеб, передавая извертевшуюся Грейс матери. – В Гамильтоне это самый подходящий рис для паэльи. Если он вас не устраивает, загляните к Морин в магазин здоровой пищи. Она закажет вам испанский рис. А иначе надо ехать в Сиракьюс.

– Спасибо, – вяло пробормотала я.

Ни в какой магазин здоровой пищи я не поеду. Там такой же садок для ведьм, как и «Косткаттер».

– Ограничусь здешним рисом, – сказала я, направив тележку к пятой секции.

– И не забудьте молоко! – крикнула мне вдогонку Эбби.

Когда я вернулась домой, Мэтью и Фернандо стояли возле забора, поглощенные беседой. Я выгрузила покупки и увидела в раковине оставленное ведро. Пальцы сами собой потянулись к крану, готовые повернуть его и пустить воду.

– Что за чертовщина творится со мной?

Я не стала наполнять ведро, а отнесла его в кладовую и шумно закрыла дверь.

Эта комната видела мои величайшие провалы в попытке постичь ведьмино ремесло. Хотя теперь я знала причину (у прядильщиц все не так, и вместо изучения чужих заклинаний они создают свои), неудачи прошлого отзывались болью в душе.

Что ж, самое время попробовать.

Я поставила ведро на очаг, ощущая поток магической силы, который всегда тек через меня. Благодаря отцу я не только стала прядильщицей. Моя кровь была полна воды. Усевшись на корточки перед ведром, я придала руке вид водопроводной трубы и сосредоточилась на своих желаниях.

Чисто. Свежо. Ново.