Страница 3 из 26
Команда Бугрова количеством в шесть человек разместилась в центральном модуле управления, называемом то бункером, то мостиком, хотя каждый член экипажа имел для отдыха персональную каюту. От кубриков на несколько мест для «матросов» давно уже отказались.
Точно так же устроились с комфортом и пассажиры – исследовательская группа в количестве пяти человек. Руководил ею пятидесятилетний доктор физико-математических наук Шустов. И если в экипаже была только одна женщина – Ирина Легрова, доктор медицины, то в команде Шустова насчитывалось сразу две: Фьоретта Месси, красивая жгучая брюнетка двадцати семи лет, и Карла де Лонгвиль, археобиолог и ксенолог-психолог, суровая дама-блондинка сорока двух лет от роду. Обе были не замужем, и мужчины относились к ним с повышенным вниманием, хотя не забывали и о политкорректности.
В двенадцать часов по универсальному времени[4] экипаж и пассажиры попрощались со свитой провожающих, в которую входили возбужденные ученые, представители Международного Совета космических исследований, руководители Роскосмоса и родственники улетавших, и скрылись в гармошке переходного рукава, протянутого от купола космовокзала к громаде корабля, геометрически совершенные формы которого делали его квазиживым зверем космоса, приготовившимся к прыжку.
Заняли места согласно штатному расписанию.
– Стандартный режим, – объявил Бугров, вселившись в гнездо капитанского ложемента, способного в чрезвычайных ситуациях превратиться в модуль высшей защиты.
Это означало, что старт будет происходить без каких-либо форс-мажоров, и тревожиться не стоит. Никто не ставил перед экипажем задачи добраться до цели любой ценой, по экстремальному императиву, хотя специалисты, разумеется, жаждали поскорее выяснить, правы ли они, назвав обнаруженный объект Сферой Дайсона.
– Все мировые астрофизики на ушах стоят, – с легкой улыбкой заметил по этому поводу при расставании Волгин. – Мало кто верил, что какая-то цивилизация решится на такую грандиозную стройку.
Он имел в виду, что земные ученые еще сто пятьдесят лет назад предложили идею создания вокруг звезды сферы, получившей впоследствии название Сфера Дайсона, для полной утилизации ее энергии. Но всерьез о реализации таких грандиозных сооружений никто не рассуждал.
– Это же не первая встреча с ксенотиками, – ответил Бугров с недоверием. – По крайней мере на десятке открытых планет[5] у других звезд обнаружены развалины древних цивилизаций. А на планетах фуора мы вообще обнаружили живых.
– С этими фуорянами еще разбираться и разбираться, – пожал плечами генерал. – Они то есть, то их нет. Туда скоро пошлют экспедицию коммуникаторов. Но Сфера Дайсона – не менее интересный объект, многие хотели бы пощупать ее руками. Вам доверили первыми сделать это. Желаю удачи, капитан. Ждем вас с надеждой, что вы принесете добрые вести и не встрянете в межзвездный конфликт. А то и привезете инопланетян для контакта.
– Будем стараться! – пообещал Бугров.
Через четверть часа «Дерзкий» взмыл в черное лунное небо, используя эгран – генератор антигравитации, а еще через полчаса исчез во тьме пространства, направляясь в глубины созвездия Ориона.
Найти цель, практически не испускающую излучений, кроме потока почти неуловимых нейтрино, оказалось непростым делом.
До района расположения предполагаемой Сферы Дайсона «Дерзкий» добрался быстро, всего за три часа, из которых два часа пятьдесят девять минут ушло на подготовку прыжков в «трещины», после того как он отдалился от Луны на один миллион километров, и лишь десять секунд было потрачено на включении ГСП-хода и сами прыжки.
В созвездие Ориона по каталогам земных астрономов входит около трехсот звезд. Большинство из них были открыты сравнительно недавно – в течение последних полусотни лет, так как они представляли собой неяркие объекты – красные или коричневые карлики либо звезды, скрытые облаками пыли.
С Земли участок неба в направлении на омикрон два-два зет Ориона вообще не содержал источников света, а поскольку Сфера Дайсона тоже не должна была светиться в регистрируемых телескопами диапазонах электромагнитного излучения, за исключением инфракрасного и микроволнового, компьютеру «Дерзкого» по имени Эрг пришлось приложить немало усилий, прежде чем корабль смог сориентироваться и вторым ГСП-прыжком добраться до цели.
«Дерзкий» замер перед пугающе черным провалом, занимающим почти все поле обзора. Диаметр провала, заслонившего звезды глубин Ориона, был равен полутора астрономическим единицам, что составляло около двухсот двадцати пяти миллионов километров. Примерно таков был диаметр орбиты второй планеты Солнечной системы – Венеры, и вполне можно было ожидать, что внутри этой черной сферы, испускающей слабое инфракрасное излучение (что стало доступно аппаратуре корабля только с расстояния в пять миллионов километров), прячется планета, закрытая непроницаемым для света пузырем.
– Подходим ближе, – объявил Бугров. – Режим «Чужой».
Пассажиры зароптали. Императив под названием «Чужой» представлял собой инструкцию по поведению земных косморазведчиков при встрече с чужой агрессивной жизнью. В представлении же экспертов и ученых исследовательской группы Сфера Дайсона хотя и представляла собой искусственный объект, но не связывалась с агрессивными действиями ее создателей. Однако объяснять свое решение капитан не стал, и ропот стих.
«Дерзкий» набрал скорость, используя эгран, и за час приблизился к невидимому «пузырю» на четыре миллиона километров, включив все свои системы обзора и анализа пространства.
Оболочка Сферы почти не отражала свет звезд, поэтому приходилось полагаться только на показания датчиков, принимающих низкочастотное излучение, микроволны и гравитационные поля.
Компьютер нарисовал синтезированное из разных изображений общее, в приближении к нормальному человеческому зрительному восприятию, и космонавты увидели в глубине экрана бугристую синеватую стену, удивительно напоминающую поверхность океана во время сильного волнения. Только застывшую. Впечатление складывалось такое, будто Сфера была сформирована слоем кипящей воды, замерзшей под ударом холода космического пространства и сохранившей свою волнистую форму.
– Лед! – пробормотал Томас Нурманн.
– Этого не может быть! – возразил Шустов.
– Почему не может?
– Лед слишком хрупок для строительного материала Сферы. А мы видим сплошное поле.
– Там видны трещины… как будто…
– Для сохранения формы под воздействием неравномерного гравитационного поля звезды материал оболочки Сферы должен быть на порядки прочнее стали. Лед давно растрескался бы и образовал облако астероидов и ледяных глыб. А мы видим непроницаемую твердую поверхность, не отличимую от поверхности планеты. Эрг, какова масса объекта?
– Приблизительно один миллион земных, – ответил компьютер.
– При объеме Сферы с радиусом в треть ае[6] можно предположить, что звезда, которую она окружает, – красный или оранжевый карлик. Даже если внутри вращается какая-нибудь планета.
– А если создатели Сферы использовали для ее строительства все внутренние планеты?
– Вряд ли там уместилось бы много планет, не больше двух-трех, в то время как на такую работу требуется по меньшей мере строительный материал сотни планет. Тем более что это наверняка не лед. Эрг, высвети нам таблицу спектрального анализа.
Компьютер выдал на ложементы экипажа и кресла пассажиров все данные, какие имел.
– Да, это не лед, – согласился Нурманн. – Но и не горные породы. И не металл. С ума можно сойти! Из чего она сделана?
– Похоже, это чистый углерод.
– Алмаз?!
– Виталий Семенович, – вызвал капитана Шустов. – Надо садиться. Издали мы ничего не определим.
– Предлагаю сначала облететь этот шарик кругом, – сказал Бугров. – Найдем подходящее место для посадки и приземлимся.
4
В космосе принят порядок времяисчисления, соответствующий земному, при котором началом суточного цикла считалось время земного нулевого меридиана.
5
В настоящее время с помощью внеземных и наземных телескопов у других звезд открыто более тысячи планет. К 2117 году будет открыто на порядки больше.
6
Единица измерений космических расстояний, равна радиусу вращения Земли вокруг Солнца – 149,6 млн км.