Страница 19 из 33
Глаза девушки вновь наполнились слезами, но она не сдвинулась с места:
-Ты больше не хочешь убивать, иначе не кинулся под копье!
Он отцепил ее от себя, грубо ударив по рукам и снова направился к двери.
И вдруг, тихий успокаивающий, до боли знакомый шелест. Гидеон резко кинулся в бок и увидел воткнувшуюся в деревянный косяк стрелу. Повернулся и накинулся на несчастную лучницу. Одним ударом сбив с ног, он завалил девушку упасть на пол и приставил к ее тонкой шее острый береллизовый наконечник копья, что мгновенно появилось в его руке.
Она молчала, а ее лучистые глаза снова засверкали солеными слезами. Гидеон зло выругался и пошел прочь. Однако на крыльце остановился. Осмотрелся и пришел в еще большую ярость. Вокруг одна вересковая пустошь, да при чем нереальная!
-Ты куда меня притащила!?-рявкнул он, заходя обратно и за воротник платья, поднимая девушку над полом. Но вместо того, чтобы ее удержать, платье с треском порвалось, и обнаженная девушка рухнула на пол. В глазах ее вспыхнул ужас, она сжалась в комок, и прижав колени к груди заорала, яростное:
-Отвернись!
Гадкое желание проснулась в Гидеоне, жадно смотря на девушку, одним резким движением он поднял ее за волосы с пола, заставляя предстать перед собой в полной наготе. Коса и до того расползающаяся на локоны сдалась и рассыпалась веером густых шелковистых волос по плечам словно помогая и скрывая все до чего смогла дотянуться. Аида не поднимала головы, но и отпустить не умоляла.
- Значит так ты решил меня наказать-только и сказала она.
Перед глазами Гидеона вдруг предстала мать. На лице женщины, что родила его сияла кровавая рана, рваные шелковые одежды и первая седая прядь в прекрасных волосах. Он не помнил отчего это воспоминание так мучило его, но он часто видел его во снах и слышал ее крик, в котором она измученно хрипела его имя. Гидеон отпустил ее волосы и кинув валяющееся на полу платье прямо в Аиду рявкнул:
-Оденься дура! Меня не влечет к таким как ты!
Девушка подняла на него свои глаза и с невероятной скоростью запахнула разорванное платье как халат:
-Мне надо переодеться.
-Чего!?
-Мне надо переодеться!-разгоряченно крикнула она.-Выйди!
Гидеон не долго думал, один взмах руки и хлесткая пощечина оставила мгновенно посиневший след на нежной девичьей щеке:
-Не зарывайся-зло пророкотал он.
Медленно Аида повернула к нему голову, и звонкая пощечина раздалась в ответ. Гидеон потрясенно застыл:
-Я не стану убивать, но вот долго и медленно мучить мне ничто не помешает.
-И пусть,-только и прошептала девушка.- Я ни о чем не жалею.
Несколько секунд они оба молчали.
-Как отсюда уйти?
-Нужно убить меня, -подняла Аида голову и взглянула в его глаза. - Это барьер, и он исчезнет, если исчезну я.
-Или если ты пожелаешь- ехидно ухмыльнулся Гидеон, та лишь в ответ пожала плечами.
-Я не сниму его. Делай что хочешь.
Воин кинул по ее телу свой голодный взгляд и жестоко улыбнулся:
-Тогда пусть пытки будут для меня приятны!
Сильная рука рывком скинула не так давно запахнутое платье и, схватив девушку за волосы, он заставил ее посмотреть на себя:
-Как много раз тебя использовали человечешка?
Ее лучистые золотые глаза, теплые словно два солнышка посмотрели на него:
-Ты будешь единственным.
-Да Арадей тебя подери! - в очередной раз отшвырнул он девушку на пол и вылетел из дома.
Гидеон быстро пошел вперед, перешел на рысь, разогнался и понесся вперед. Он бежал и бежал, стараясь избавиться от эмоций, нахлынувших на него. Злость, ненависть, брезгливость, похоть, тоска и бесконечное отчаяние. Он летел вперед подобно вихрю, наконец заметил тонкую пелену купола и, не останавливаясь, со всего размаха врезался в него, заставляя растрескаться и рассыпаться золотистые стены барьера. Мгновенно распахнув белоснежные крылья, воин взмыл ввысь и исчез в небесах.
Он оказался у ворот божественной цитадели и те мгновенно раскрылись перед ним, повинуясь воле младшего господина. Аккуратно Гидеон снял кулон с шеи, он сжал его в кулаке, но почему-то не смог заставить себя его сломать. Выдохнув, аккуратно привязал его к своему копью и вошел в тронный зал. И тут же раздалось громогласное:
-Мой сын!
Гидеон заставил себя взглянуть на отца, взмахнул крыльями и склонил голову в поклоне:
-Я вернулся мой господин.
-Я знал, что какое-то копье не убьет моего великого воина! -Арадей сладко улыбнулся и прижал к себе Гидеона.-Я так рад что ты цел. Битва на севере в разгаре, а полководца нет. Это не дело мой сын. Тебе нужно поскорее возглавить войска!
«Как же все это осточертело»
-Непременно “отец”.
Сменив доспехи, Гидеон тоскливо взглянул на стоящую поодаль мать и сделал то, что могла понять только она. Коснулся торцом ладони лба, сделав вид будто просто его потер. Но давно потускневшие глаза матери вспыхнули новым блеском надежды. Она не забыла. Это движение значащее у людей уважение и благосклонность, именно она показала его Гидеону, когда тот был совсем мал и еще мог держать свою мать за руку.
Как давно в нем засело чувство отчаяния? Как давно он понял, что он лишь пёс для Арадея. И только для этой осунувшийся, некогда прекрасной богини, он значит что-то большее.
Распахнув белоснежные крылья, Гидеон ринулся вниз. Обратно на землю и встреченный приветственными криками своих полководцев, возглавил северное войско. Его копье снова проливало новую кровь за того, кого он уже всем сердцем ненавидел. Очередная битва была закончена и Гидеон покосился на кулон, висевший на копье. Множество ударов он не нанес, натыкаясь взглядом на эту вещицу. Многих отпустил живыми и пленных не брал.
А все из-за этой девицы, что почему-то растревожила его разум. Ее золотые глаза, в них совсем не было ненависти. Недовольно фыркнув, он взялся за седло поставив ногу в стремя своего горделивого белого коня, но остановился. Наконец разозлившись сам на себя, стянул кулон и надел себе на шею, аура исцеления окутала его, принося блаженство и спокойствие, вдыхая в тело новые силы и растворяя боль и усталость в небытие. Он покрутил в гибких пальцах деревянную птичку и задумчиво нахмурился. Занятная вещица, в который раз отметил Гидеон. Оставил лошадь и медленно побрел по полю брани. Тут и там мертвые тела, кровь самых разных отливов, куски мяса, поверженные люди, стонущие души. Вот и мертвый гунр, а рядом с ним серый измазанные кровью и грязью плащ. Гидеон уважительно посмотрел на недвижимую руку павшего воина, что до сих пор сжимала меч, и поднял плащ с земли. Встряхнул, очистив его одним резким движением, горько усмехнулся и одел на широкие плечи бога. Накинул капюшон на голову, и пошел по направлению к тому дому из которого пару дней назад так быстро сбежал. Да, как ни странно, ему было признавать, но он именно сбежал, почему-то он не хотел навредить этой вредной, упрямой, наглой девице, с глазами...теплыми как солнышко.
Протянув руку вперед, он раскрыл пространственную дорогу и в момент оказался перед тем самым небольшим деревянным домом. Вереск шелестел под теплым ветерком, покачиваясь в своем медленном плавном танце. Солнце ласково грело. Он открыл дверь и шагнул внутрь. Она сидела на стуле напевая все ту же песенку и вышивая узор на тканном полотне. Увидев вошедшего, гордо поднялась:
- Вернулся значит!
Воин не понимал ее и себя не понимал, но эти два солнышка, что смотрели на него дарили тепло. Шагнув к ней, он медленно протянул руку к ее щеке и замер, пожелтевший синяк напомнил о его деянии и заставил ненавидеть себя сильнее чем убийство сотен тысяч созданий. Она хмуро посмотрела на него:
- Надеюсь тебе стыдно!
- Стыд, - Гидеон аккуратно провел пальцами по синяку, - мне не ведомо это чувство. Почему не исцелила? - рявкнул он, вытянувшись над ней во весь рост.
- Не захотела! - крикнула она в ответ. С вызовом поглядев в его голубые глаза.
Гидеон недовольно сжал губы и, скинув с себя плащ, хмыкнул: