Страница 27 из 39
Свет уличных фонарей заглядывал в окно спальни, когда Стас обессилев обернул меня в кокон своих рук. Я чувствовала его напряжение, но он не задавал никаких вопросов. Просто целовал моё плечо порой зарываясь в волосы. На вид ничего такого, но… Я чувствовала.
Взгляд блуждал по спальне в полумраке и зацепился за рамку, стоявшую на комоде рядом с часами.
– Кто те люди на фото?
Стас потёрся носом о моё плечо и не сразу, но ответил.
– Мой друг и бывшая девушка.
По тону его голоса я поняла, что это не самая приятная тема для разговора, но не могла не заметить:
– Ты носишь его зажигалку…
Вздохнул. Приподнял голову и посмотрел на электронные часы на комоде. Показывало три часа ночи. Самое время для откровений.
– Я не уверен, кукла, что стоит рассказывать сейчас. Не хочется видеть осуждение в твоих глазах.
– Лучше сегодня, чем завтра или через месяц. Потом будет больнее.
Замолчал, чуть крепче сжав в объятиях. Я уже почти смирилась с тем, что он не ответит. Может это было слишком больно, и он не хотел вспоминать. Может не считал нужным посвящать несмышлёную девчонку в своё прошлое…
– Мы с Саней были сослуживцами, – всё же начал он. – Уже служили в конторе, но в разных отрядах. Он действительно был мне лучшим другом. На тот момент жизнь казалась яркой, счастливой. Пока я не встретил её, – Стас кивнул на фото. – Влюбился, как мальчишка. На руках носил, души не чаял. Тогда считал, что то, что теплится в груди и есть любовь. И есть то, о чём молчат многие мужики и тихо рассказывают женщины.
– Почему ты говоришь так, будто встреча с ней перевернула твою жизнь и сделала несчастным? – тихо удивилась я.
Стас усмехнулся невесело, погладил мой живот и через короткое мгновение топкой тишины ответил:
– Потому что так и было, – нежно поцеловал в плечо. – Лиза была из строгой семьи. На тот момент ей только исполнилось девятнадцать. Учёба, подработки, прогулки с друзьями по вечерам, а дома в одиннадцать вечера, как штык. А я… А я, кукла с самого детства имею недуг, с которым трудно бороться. Встреча с ней стала для меня роковой. Я… Скажем так, я напугал её своим напором. Желанием встречаться. Чёрт, да я даже свадьбу распланировал через месяц после знакомства… – вздохнул. – Она была невинной. Я знал об этом на сто процентов, потому что до этого ни с кем не встречалась, да и сама она не раз об этом говорила. Я и не настаивал ни на чём. Продолжал ухаживать, как порядочный… идиот.
Я перевернулась в его объятиях и прижалась щекой к груди, где размеренно стучало его сердце.
– Через четыре месяца заметил, что что-то резко изменилось. Она стала другой. Начала по-другому разговаривать, более открыто проявлять чувства и желания. В тот период нас отправили на учения на север. Через две недели я вернулся к совершенно другой девушке, встретившей меня холодно. Она заявила, что не хочет больше продолжать отношения… – он глубоко вздохнул. – И я почти обезумел, потому что не мог себе представить жизни без неё. Молил, уговаривал, просил дать время, чтобы всё наладить. Я знаю, я был жалок, но мне было безумно больно, кукла. – горько усмехнулся и поцеловал в макушку. – Я пытался понять в какой момент всё пошло под откос. Пытался разобраться в её резких переменах… а однажды она пришла сама. Пьяная, зарёванная и насквозь прокуренная. Естественно, я впустил, отмыл, отогрел и даже уложил в кровать. Только в ту ночь она хотела помириться. Я… Я, кукла, сошел с ума, когда понял, что она мне изменяла. Это был скандал, потому что несмотря на всю боль и желание начать сначала я не мог принять такое положение вещей. Утром она заявила, что уже три месяца крутит роман с Саньком, а я слепошарый дурак ничего не замечаю.