Страница 18 из 19
Мы въехали в ворота фермы.
- С вашей легкой руки и меня на стихи потянуло, - сказал я. - Прямо на языке вертится "Оставь надежду всяк, сюда входящий!"
- Данте, естественно! "Ад". Но откуда такой пессимизм? Он ободряюще потрепал меня по плечу, а я достал резиновые сапоги.
Фермер проводил нас в коровник, и из стойла с соломенной подстилки на нас тревожно посмотрела маленькая корова. На доске у нее над головой было написано мелом "Белла".
- Крупной ее не назовешь, мистер Бушелл, - сказал я.
- А? - Он вопросительно оглянулся на меня, и я вспомнил, что он туговат на ухо.
- Маловата она! - гаркнул я.
Фермер пожал плечами.
- Это уж так. С первым теленком ей трудно пришлось. А доилась потом хорошо.
Снимая рубашку и намыливая руки по плечи, я разглядывал роженицу. Узкий таз мне очень не понравился, и я мысленно вознес молитву всех ветеринаров - пусть хоть теленок будет крохотным!
Фермер ткнул носком сапога в рыжеватый бок, чтобы заставить корову встать.
- Ничем ее не поднимешь, мистер Хэрриот, - сказал он. С утра пыхтит, и силенок, думается, у нее уже нет никаких.
Эти слова мне тоже очень не понравились. Если корова долго тужится без всяких результатов, эначит что-то очень неладно! Да и вид у нее был совсем измученный. Голова поникла, веки устало опустились.
Ну что же, если она не встает, значит, придется мне лечь. Когда моя обнаженная грудь уперлась в булыжники, я подумал, что время их ничуть не умягчило. Но тут я ввел руку. И забыл про все остальное. Тазовое отверстие оказалось злодейски узким, а за ним... У меня похолодело внутри. Два гигантских копытца, и опирается на них великанья морда с подрагивающими ноздрями. Дальше можно было и не ощупывать, но, напрягшись, я продвинул руку еще дюйма на два и ощутил под пальцами выпуклый лоб, загнанный в узкое пространство, словно пробка в бутылку. Я начал извлекать руку. И мою ладонь вдруг лизнул шершавый язык.
Сидя яа корточках, я задрал голову.
- Там слоненок, не иначе, мистер Бушелл.
- А?
Я повысил голос:
- Теленок огромный и протиснуться наружу он не может.
- Значит резать будете?
- Боюсь, что нет. Теленок живой, а к тому же ничего не получилось бы. Просто нет места, чтобы работать.
- Да-а... - протянул мистер Бушелл. - А ведь доится она хорошо. Не хочется ее под нож-то.
Я вполне разделял его чувства. Самая мысль о таком исходе была мне глубоко отвратительна. Но... но ведь горизонты распахнулись и уже занялась новая заря! Это был решающий, исторический миг. Я повернулся к студенту.
- Никуда не денешься, Норман! Идеальные показания для кесарева сечения. Как удачно, что вы тут. Будете мной руководить.
От волнения у меня даже дух захватило, и я не обратил внимания на явную тревогу в глазах студента.
Вскочив на моги, я вцепился мистеру Бушеллу в руку.
- Мистер Бушелл, я хочу сделать вашей корове кесарево сечение.
- Чего, чего?
- Кесарево сечение. Вскрыть ее и извлечь теленка хирургическим способом.
- Через бок его вытащить, так что ли? Ну, как у баб бывает?
- Совершенно верно.
- Ну-ну! - Брови фермера полезли вверх. - А я и не знал, что и с коровами так можно.
- Теперь можно, - убежденно сказал я. - За последние несколько лет мы далеко ушли.
Он медленно провел ладонью по губам.
- Уж и не знаю. Она же наверняка сдохнет, если вы в ней дырищу вырежете. Так, можете все-таки лучше к мяснику? Хоть что-то за нее получу, а что-то, как ни гляди, лучше, чем ничего, я так думаю.
Я почувствовал, что у меня отнимают мой звездный час.
- Но ведь она совсем худая и маленькая! Ну сколько вам за нее дадут, если пустить ее на мясо? А так мы можем получить от нее живого теленка!
Я нарушил одно из своих самых священных правил: никогда не уламывать клиента, чтобы он поступил по-моему. Но мною овладело какое-то безумие. Мистер Бушелл молча уставился на меня, а потом все с тем же выражением неторопливо кивнул.
- Ну, ладно. Так, что вам надо-то?
- Два ведра теплой воды, мыло, полотенца, и, если можно, я прокипячу у вас на кухне кое-какие инструменты.
Фермер направился к дому, а я хлопнул Нормана по плечу.
- Удивительно все удачно складывается. Света достаточно, теленок жив, и мы его спасем, а мистер Бушелл, к счастью, плохо слышит, и не заметит, если я буду задавать вам вполголоса вопросы по ходу операции.
Норман промолчал, и я попросил его составить из тючков соломы столик под наши инструменты и разбросать солому вокруг коровы, пока я буду кипятить эти инструменты в кастрюле на кухонной плите.
Вскоре все было готово. Шприцы, шовный материал, скальпели, ножницы, состав для местной анестезии и вата заняли свои места на тючках, застеленных чистым полотенцем. Я подлил антисептического средства в воду и сказал фермеру:
- Мы положим ее на бок, а вы держите голову. Она так измучена, что не будет особенно сопротивляться.
Мы с Норманом уперлись Белле в плечо, и она покорно опрокинулась на бок. Фермер прижал ее шею коленом. Я ткнул Нормана локтем и шепнул, глядя на широкое пространство рыжей шкуры передо мной.
- Где делать разрез?
Норман кашлянул.
- Э... Вот, примерно... - Он неопределенно повел рукой.
Я кивнул.
- Там, где мы оперируем рубец, а? Но только чуть ниже, верно?
Я принялся состригать волосы широкой полосой на протяжении фута. Чтобы извлечь теленка, отверстие понадобится порядочное! Затем я быстро анестезировал операционное поле.
Теперь мы в подобных случаях ограничиваемся местной анестезией, и, пока длится операция, корова спокойно лежит на боку, а то даже и стоит. Она просто ничего не чувствует. Однако коекакими своими сединами я обязан двум-трем норовистым коровам, которые в самый разгар операции вдруг вскакивали и бросались прочь, а я мчался рядом, стараясь не допустить, чтобы их внутренние органы вывалились наружу.
Но все это еще мне предстояло. А в этот, первый, раз у меня ничего подобного и в мыслях не было. Я рассек кожу, мышечный слой, брюшину, и в разрез выпучилось нечто бело-розовое.
Я потыкал пальцем и ощутил внутри что-то твердое. Неужели теленок?
Что это? - прошипел я.
- Э? - Норман, стоявший на коленях рядом со мной, нервно подпрыгнул. - Я не понял...