Страница 63 из 68
Клавдия подтвердила.
-Ты, что, её знаешь? – удивилась она.
Борис тяжело вздохнул и ответил:
-Кажется, это моя мать.
Всё стояли как громом поражённые. Первым пришёл в себя Николай.
-Нет, этого не может быть. Ты же всегда говорил, что твои родители из пролетариев. Никак не могу понять, как княгиня может быть твоей матерью?
-Дело в том, что я теперь и сам ни в чём точно не уверен. Ты же знаешь, что жили мы на Лиговке с бабушкой. Она рассказала мне, что родители погибли в начале восемнадцатого года. После смерти бабули, разбирая вещи, наткнулся на старинный фотоальбом. Так вот, в нём и обнаружил фотографию этой самой Изольды. А рядом был запечатлён высокий мужчина, на которого я, как сказали знакомые, был на удивление похож. Бабушка оказалась, а это я узнал из найденных на антресолях документов, вовсе и не бабушкой, а нянькой, приставленной ко мне ещё в раннем детстве. Затем случилось то, чего я так боялся, нашлись мои метрики о рождении, в которых матерью была записана именно Изольда Трубецкая, а отцом Владимир Трубецкой. Выходило, что я князь, но как я мог кому-то сказать об этом. Вот и родилась легенда о моём пролетарском происхождении. Это было к лучшему. Сам, наверное, знаешь, что случилось бы со мной, да и с тобой, узнай кто о моей родословной.
Борис замолк.
-Да, задал ты загадку, - сказал Николай, - а ты точно уверен, что та женщина твоя мать?
-Точнее не бывает. Смотри, - он достал из кармана старинное кабинетное фото, с которого на них смотрела Изольда Трубецкая, - читай – перевернув фото, он протянул его Николаю. Тот увидел надпись, сделанную уже выцветшими чернилами: «Моему сыну когда-нибудь. Твоя любящая матушка». Рядом была наклеена детская фотография Бориса.
-То, что ты какой-то там князь, - начал Николай, - ничего не меняет в наших отношениях. Ты был всегда моим другом, им и останешься.
Борис поднялся со скамейки, смахнул набежавшую слезу и мужчины обнялись.
-Хватит сантиментов, пошли домой, - предложил Борис, - мне надо побыть одному и всё ещё раз осмыслить заново.
Все согласились с ним и направились в дом Калашниковых, но прежнего благодушного настроения уже не было. Каждый задумался о том, какие ещё сюрпризы им может преподнести жизнь, а следующий день их как раз и преподнёс: около десяти часов удивлённая горничная доложила, что прибыла княгиня Трубецкая и просит её принять. Главы семейства дома не было, час назад Тихон Васильевич отбыл в контору, и на правах старшей принимать гостью пришлось Клавдии. Евгения Прокопьевна наотрез отказалась встречаться с сиятельной визитёршей. Спустившись вниз, Клавдия поинтересовалась, что привело княгиню в скромный купеческий особняк.
-Не что, а кто, - без предисловий начала Изольда, скидывая шубу на руки горничной, - вчера, когда я увидела вас, мадам Коко, выходящей из кофейни, то слегка растерялась. От своей подруги я узнала о вас и как-то видела издалека. Теперь же у меня возникли кое-какие проблемы, а вы, как мне известно, можете помочь узнать, как всё сложится у меня и что следует делать.
В это время Клавдия обратила внимание на шум, раздавшийся с лестницы. Взглянув наверх, увидела удалившуюся фигуру Бориса.
-Раз вам потребовалась моя помощь, - Клавдия поднялась, намереваясь пройти узнать, что произошло с Борисом, - я вам её окажу, но для гадания, думаю, вы именно за этим и пришли, мне кое-что понадобится. Подождите пару минут, я возьму всё необходимое и спущусь.
На самом деле Клавдия хотела найти Бориса и отговорить, если понадобится, от необдуманных поступков. Видеться с матерью ему явно не следовало. На данный момент для неё он лишь маленький мальчик и вдруг перед ней предстанет взрослый мужчина и назовётся сыном. Как говорится, зовите санитаров. Пройдя наверх, Клавдия отыскала Бориса, пребывавшего в крайне возбуждённом состоянии. Увидев женщину, он тут же заговорил.
-Зачем она пришла? Она, что, меня узнала?
-Подожди, не тараторь. Отвечу по-порядку. Пришла она ко мне. Она тебя не узнала, говорить с ней не советую. Пока для неё ты никто, просто незнакомый мужчина.
Борис, услышав отповедь, сразу как-то обмяк и, сгорбившись, покинул комнату. Клавдия, успокоившись, что мужчина не натворит дел, взяла колоду карт, спустилась вниз и пригласила княгиню присесть к столу.
-Начнём, – произнесла она, раскладывая карты, - что вас интересует?
-Как вам сказать, - чуть замялась женщина, - всё слишком сложно, чтобы могло быть правдой.
-Говорите, я пойму и смогу помочь.
-Хорошо, - княгиня тяжело вздохнула и начала, но как-то тускло, без эмоций, - вы, наверное, знаете, что у меня есть сын, единственный сын. Ах, о чём это я. Откуда вы можете знать. Так вот, сыну четыре года и мне постоянно видятся сны, что он погибает, но не сейчас, а где-то там, далеко, где всё изменилось, где нет меня с супругом. Там, где совершенно другие люди. Борису тридцать два. Я вижу странные машины без колёс, они стреляют и передвигаются словно гусеницы, в небе стаи хищных аэропланов, скидывающих бомбы на города. Гибнут люди. Ясно вижу Бориса, он в какой-то тёмной комнате, в глаза ему направлена яркая лампа, сын жестоко избит. Напротив сидит мужчина в странной форме и говорит, говорит. Единственное, что я могу разобрать, слова: «Буржуйский выкормыш, признавайся, кто твои родители? Ты столько лет притворялся сторонником советской власти, а на самом деле оказался перевертышем, как и твой дружок Николай, который уже отправился навстречу с апостолом Петром. Скоро вы с ним встретитесь на небесах». Появляется солдат и уводит Бориса, затем слышатся выстрелы и последнее, что я вижу, распростёртоё окровавленное тело сына. Я мать, мне страшно. Что это такое? Почему второй месяц мне видится один и тот же сон. Он сводит с ума. Врачи сказали, что больше детей у меня быть не может. Я просто боюсь, что не выдержу.
Клавдия выглядела потрясённой. Она поняла, что должно было случиться с Борисом, если бы он остался там, в своём времени. Значит, кто-то выдал Николая и Бориса, тот, кто знал всю подноготную мужчин. Не зря она уговорила обоих спрятаться от ужаса сороковых в четырнадцатом году. Ей следует предупредить княгиню, чтобы та оставила сына на попечении надёжного человека, хотя бы той же няньки, о которой говорил Борис. Стоп, Клавдия задумалась над услышанным вчера. Выходит, она должна предопределить судьбу мужчины. Становится всё интереснее. Вздохнув, взглянула на Изольду и задумалась, о чём же рассказать княгине. Скорее всего, что она сейчас сообщит, окажет влияние на судьбу Бориса в будущем, но так, возможно, спасёт ему жизнь, а, может, и испортит. Ведь, если сейчас она скажет Изольде, что спасение сына заключается в отказе от него, Борис не будет ничего знать до поры до времени о своих родителях и не изведает материнской ласки, а с другой стороны, он останется жив. Скорее всего, и его родители избегут страшной участи. Только обдумав всё, Клавдия решилась говорить.
-Знаете, - начала она, - я, пожалуй, помогу вам, но сможете ли сделать всё так, как я скажу. Последствия для вашей семьи с одной стороны будут печальными, а с другой - спасут вас и вашего сына от гибели. Мне продолжать?
Изольда грустно кивнула, словно предчувствуя, что сейчас решится её судьба, судьба её сына и мужа.
-Ваш сон не случаен, - резко выдала Клавдия, словно боясь, что её прервут, - мне и самой видятся страшные события будущего. Скоро будет кровопролитная война.
Княгиня вздрогнула и спросила:
-Вы сказали война?
Клавдия подтвердила.
-Значит, все мои сны пророческие. Я тоже видела события недалёкого будущего, но боялась об этом говорить. Знаю, что буквально через несколько месяцев кайзер объявит России войну, которая будет длиться несколько лет и в горниле военных событий погибнут очень многие. Однако не в той войне опасность грозит моему сыну. Всё должно произойти позднее.
-Вы правы, - вклинилась Клавдия. То, что вы сейчас услышите, покажется вам странным, и я даже боюсь говорить об этом, как бы вы меня не заподозрили в государственной измене.