Страница 68 из 90
Геббельс явно спешил. Бить в литавры по поводу падения Сталинграда было рановато… Сталинград не сдавался. Сталинград сражался с возрастающим упорством. Все, — от рядового бойца до генерала, от директора завода до рабочего — презирая смерть, подчиняли свою волю одной цели — держать город всеми силами и средствами.
Валентина Денисовна Стороженко была схвачена гитлеровцами в садике возле своего дома на Нагорной улице. Под дулами автоматов ее заставили провести автоматчиков к опорному пункту нашей обороны перед мостом через Царицу. Она согласилась и повела их… к замаскированным пулеметным точкам. Когда до огневых точек осталось метров пятьдесят, она крикнула:
— Стреляйте, товарищи, за мной целая рота фашистов!
Рота автоматчиков была перебита. Но погибла и верная патриотка В. Д. Стороженко.
Вечером 14 сентября гитлеровцы заняли Верхний поселок заводского района. Попытка наших бойцов выбить их лобовой атакой не увенчалась успехом. С наступлением сумерек два старожила предложили им свои услуги. Окольным путем они провели бойцов к дому, где расположились на отдых гитлеровские офицеры. В окна полетели гранаты. Поднялась паника. Наши бойцы вышибли фашистов из поселка.
В каждом доме захватчиков ждала смерть. Воинские подразделения и жители города, находящиеся в подвалах и погребах, составляли единые гарнизоны.
Командующий артиллерией 62-й армии генерал-майор Н. М. Пожарский, корректируя на вершине Мамаева кургана артиллерийский огонь батарей, расположенных в дубравах на восточном берегу Волги, заметил женщину с двумя девочками. Она перетаскивала свои пожитки из полуразбитого домика в землянку, вырытую у подножия кургана. Генерал окликнул ее. Женщина остановилась, но что говорил ей генерал, разобрать не смогла. Двое суток он не покидал свой наблюдательный пункт, задыхаясь в пыли и тротиловом чаду. Женщина поняла, что генерал с трудом говорил потому, что изнурен жаждой. Она оставила детей и принесла ведро холодной воды. Когда генерал оторвался от воды, она ему рассказала:
— Я здешняя, муж на фронте. Здесь недалеко родничок. Вот мы и поселились тут, рядом.
— Рядом? — удивился генерал. — Да ведь рядом фашисты. Опасно. Этак дочек погубите. Надо за Волгу!
— Ни в коем случае, — возразила сталинградка. — За Волгой мне нечего делать, а здесь я буду помогать бойцам. Я знаю курган как свою ладонь, все складки и кустики на перечете.
Это была Александра Максимовна Черкасова, имя которой войдет в историю возрождения Сталинграда.
Что мог ответить ей генерал Пожарский?
Таких, как Александра Черкасова, в Сталинграде были тысячи…
5. Бои на улицах города
Вспоминая оборонительный период Сталинградской битвы, Маршал Советского Союза Г. К. Жуков писал: «13, 14, 15 сентября для сталинградцев были тяжелыми, слишком тяжелыми днями. Противник, не считаясь ни с чем, шаг за шагом прорывался через развалины города все ближе и ближе к Волге. Казалось, вот-вот не выдержат люди. Но стоило врагу броситься вперед, как наши славные бойцы 62-й и 64-й армий в упор расстреливали его. Руины города стали крепостью».
В ночь на 15 сентября на восточном берегу Волги в районе Красной Слободы сосредоточились полки 13-й гвардейской дивизии. На мобилизацию всех переправочных средств были брошены офицеры штаба и политотдела армии. Я видел, какими глазами смотрели они на ширь многоводной реки. Отражая огни охваченного пожаром города, она, казалось, дышала жаром расплавленного металла. Над рекой свистели мины и снаряды, очереди пулеметов трассирующими пулями прошивали темноту над стремниной так густо, что воздух над водой напоминал ткань из огненных ниток. Но гвардейцам не положено робеть — они ждали начала погрузки на паромы. Командовал дивизией Герой Советского Союза, генерал-майор Александр Ильич Родимцев. Его дивизия стала гвардейской при обороне Киева.
На катерах Волжской военной флотилии, на баржах и паромах, рыбачьих лодках, под обстрелом орудий и минометов, под бомбежкой, сквозь непрекращавшийся ливень свинца вражеских пулеметов гвардейцы Родимцева ротами и батальонами пересекали Волгу.
Шесть тысяч гвардейцев, высадившись на огненный берег за ночь, к исходу дня 15 сентября очистили район города до полотна железной дороги. Два батальона заняли позиции на южных скатах Мамаева кургана.
С наступлением ночи на баржи и паромы погрузились остальные части дивизии Родимцева. На персом пароме вместе со своими друзьями по взводу переправлялся сержант Яков Федотович Павлов. Он родился и вырос на Валдае, у истоков великой русской реки, и пришел защищать ее в Сталинграде. Еще до высадки на берег сержант пристально вглядывался в расположение домов. Его внимание привлек корпус с массивными кирпичными стенами. Это была мельница. Справа от нее стоял четырехэтажный дом облпотребсоюза, которому было суждено войти в историю благодаря Якову Павлову и его боевым друзьям.
Еще на том берегу комбат сказал Якову:
— Этот дом следует занять. Занять и закрепиться в нем.
С парома Павлов прикидывал, как пробиться к дому, есть ли там фашисты и как их оттуда выкурить.
И едва паром успел приткнуться к берегу, как сержант Павлов повел своих товарищей на выполнение задачи. Слева от площади 9 Января их встретили очереди гитлеровских автоматчиков, которые, перебегая вдоль трамвайной линии, пытались прорваться к мельнице. Завязался бой. Немецких автоматчиков оказалось на этом участке значительно больше, чем в группе Павлова. К тому же в домах, за которые пришлось вести бой, находились жители, преимущественно женщины и дети. И хотя они укрывались в подвалах, их присутствие мешало вести огонь по находящимся между этими домами фашистским автоматчикам.
Природный ум и боевая смекалка помогли Павлову найти верное решение:
— Дом будем занимать ночью без единого выстрела, — сказал он бойцам своей группы.
Затем все вместе наметили, каким путем будет пробираться к дому каждый из них, где, на каких этажах, в каких окнах установить ручные пулеметы.
Маневр удался. По существу, это была ночная вылазка, какую обычно совершают разведчики за передний край противника Проникнув в дом через окна первого этажа, Яков Павлов установил, что в подвалах находятся жильцы. Они подсказали ему, как лучше доставить сюда станковый пулемет и боеприпасы: из подвала был ход к водосливной канаве, которая вела мимо лестницы к берегу Волги.
Утром батальон гитлеровцев скопился на противоположной стороне улицы. И когда они приблизились к трамвайной линии, пытаясь прорваться к Волге, им в спины застрочили станковый и три ручных пулемета. Особенно четко работал первый номер расчета станкового пулемета Ильи Воронова. Сначала он срезал гитлеровских унтер-офицеров, которые подгоняли солдат, затем всех остальных. Бил прицельно, короткими очередями из глубины угловой комнаты, чтобы не было видно искр перед дульным пламегасителем. Так же поступили ручные пулеметчики. Они прижали гитлеровцев к земле и не давали им подняться. И так целый день. К вечеру, когда батальону гитлеровцев была дана команда отходить назад, из них уцелели лишь единицы.
На следующее утро перед трамвайными путями появились три танка. Но едва они развернулись для ведения огня по дому, как под гусеницами загремели взрывы: за ночь группа Павлова заминировала все подступы к дому. Связки толовых шашек были соединены между собой проволокой и взрывались по команде Павлова.
Наши бойцы видели, что за танками залегли цепи автоматчиков. Но в целях маскировки своих огневых точек Павлов не разрешил вести по ним огонь. С другой стороны, близость их собственных позиций не давала гитлеровским летчикам возможности бомбить дом.
Вскоре на оперативных картах штаба дивизии и армии и в оперативных сводках штаба фронта появилось название «Дом Павлова» — как важный оборонительный пункт на левом фланге 13-й гвардейской дивизии. Здесь противник, понеся большие потери, был остановлен. В сводках Паулюса этот дом отмечался как мощный оборонительный узел с сильным гарнизоном и подземными ходами. Невдомек было гитлеровцам, что на самом деле в «Доме Павлова» оборонялась всего одна группа гвардейцев. Но по своей сплоченности она не уступала и более многочисленным силам. Это была своеобразная интернациональная бригада. В ней были русские, украинцы, грузин, узбек, казах, таджик, татарин, еврей.