Страница 7 из 21
Спустя некоторое время я свернулась на узком сидении и накрылась плащом. Меня сморил беспокойный сон, в котором я отчётливо видела его, чувствовала его поцелуи, слышала собственные стоны. Просыпаясь с колотящимся сердцем в холодном поту, немного погодя вновь впадала в забытье. Не знаю, сколько уже прошло времени. Повозка катилась и катилась, не останавливаясь. Да и необходимости в остановках не было. Внутри имелся встроенный ящичек для отправления естественных надобностей, после которого содержимое ящичка перерабатывалось магическим способом – и никаких неприятных запахов не оставалось. Я взяла в дорогу пару бутербродов и намеревалась докупить еды на станциях, но ощущала себя совершенно обессиленной. Не было желания есть или пить – только лежать, не двигаясь, проваливаясь в короткие беспокойные сны. В какой-то момент я снова открыла глаза и наконец осознала, что свалилась от лихорадки, сродни той, которой болела после гибели мамы с дядей.
Мама растила меня одна. Она и мой дядя были родными братом и сестрой, а тётя Пенелопа приходилась им сводной сестрой со стороны отца. Он женился повторно после гибели первой супруги, подарившей жизнь сыну и дочери и рано ушедшей за небесный круг. Отношения между сводными родственниками не заладились. Отец мало внимания уделял своим детям, его вторая жена и вовсе игнорировала старших отпрысков, заботясь лишь о собственной единственной дочери. Вот так они и росли вдвоём, рассчитывая только на помощь друг друга.
Моя мама, Эджелина, и дядюшка Ройсэн вместе ушли из дома отца после его смерти. Мачеха смогла прибрать к рукам всё наследство и выставить неугодных юношу и девушку за порог. Дядюшка Ройсэн устроился на работу и снял жилье для них с сестрой. Ему часто приходилось ездить в различные уголки королевства на заработки. Из этих командировок он всегда привозил любимой сестрёнке разные милые вещички. Эджелина в его отсутствие вела дом, а также чинила чужую одежду.
Однажды, когда брата не было дома, в дверь постучал молодой маг, принёсший на починку роскошный плащ с большой прорехой на спине, полученной в результате какого-то магического поединка. Мама говорила, что он поразил её сердце с первого взгляда и она ни на минуту не жалела о времени, проведённом с моим будущим отцом. Теперь я, кажется, лучше понимала её. Маг уехал спустя два дня, завершив все дела в городе и прислав юной Эджелине прощальный подарок – то самое колье с самоцветными камнями; с собой он её не позвал. Мама говорила, мол, стоит гордиться тем, что в моих жилах течёт кровь сильного мага. Она искренне радовалась, оттого что я имела способности к магии, каких не было ни у неё, ни у дяди, ни у тёти Пенелопы.
Когда брат вернулся, выяснилось, что Эджелина ждёт ребёнка. Дядюшка Ройсэн винил себя за случившееся. Я однажды слышала в детстве, как они тихонько переговаривались у камина:
– Ты опять получила письмо от Пенелопы? – спросил дядя.
– Да. Она пишет, что я навлекла позор на семью, родив внебрачного ребёнка. Говорит, что для искупления этого греха я должна отдать дочку в сиротский приют и до конца дней молить святые небеса о прощении.
– Пенелопа глупа, она не имеет ни малейшего представления о любви, о том, что такое дети.
– А ты, Ройс. Ты ведь тоже не женился, не имеешь детей, ты всё время проводишь со мной и Леей, я лишила тебя возможности завести свою семью.
– Не говори глупости, Лина, я люблю вас обеих, а жениться ещё успею – какие мои годы!
Милый дядюшка и правда обожал меня, свою маленькую племянницу. Он заботился обо мне так, как не каждый отец заботится о собственном ребёнке. Наверное, отдавал всю ту любовь, что не растратил в детстве на своих родителей. Я знаю, что тётя Пенелопа периодически писала маме письма, а мама отвечала на них. Она считала необходимым поддерживать связь с сестрой, даже если та не в восторге от её выбора.
Всего однажды тётка навестила нас, но визит тот не оставил у меня приятных воспоминаний. В то время мы жили уже в своём маленьком поместье. Дядюшка с мамой взяли займ в банке, чтобы купить уютный двухэтажный дом с небольшим земельным наделом. Мама разбила там сад и ухаживала за ним. Дядя делал в доме все ремонтные работы: то стекло заменить, то крышу залатать, то камин прочистить. На часть денег они открыли мастерскую по ремонту одежды. Мама работала там вместе с помощницей, мисс Зинови. Я часто проводила с ними время, помогая по мере сил. Ещё я очень любила бывать на светлом и просторном чердаке нового дома. Мне обустроили там уютное местечко, а дядюшка прорубил окно в крыше, чтобы я могла вечерами любоваться звёздами или смотреть с высоты на поля, в которых работали сельчане, видеть далёкий тёмный лес, а за ним – синие горы. Где-то там было море, и я нередко представляла его себе по описаниям дядюшки, который достаточно поездил по миру. Когда уезжал надолго, дядя брал нас с мамой в качестве сопровождающих. После того случая с магом он старался не отлучаться на долгое время или просил маму поехать вместе с ним. Вот и в свою последнюю поездку он позвал нас с собой. Мама была в восторге, что увидит море! Всего-то короткая морская переправа в небольшой приморский городок – но для мамы это было настоящее захватывающее приключение. Мне тогда исполнилось двенадцать лет, и дядюшка сказал, что морская поездка станет подарком для меня. Как же я ждала того путешествия, как мечтала привезти из приморского города волшебную перламутровую раковину, которая бы светилась разноцветными огнями по ночам и издавала шум океана.
Буквально перед самым отъездом я свалилась с яблони, росшей в нашем саду, и сломала руку. Мамочка так переживала, даже когда врач сказал, что организм молодой и кость срастётся быстро. Конечно, если бы мы могли позволить себе врача-мага, то я бы пошла на поправку намного быстрее. Только в нашем городке таких лекарей не было, маги работали в основном в больших городах, жители которых могли позволить себе оплатить их услуги. Мамочка решила остаться со мной, но я слезами заставила её не отказываться от путешествия. Мне было так жаль, что из-за меня и она не увидит моря, а ведь мы обе ждали этой поездки! Знала бы я, к чему приведёт моя просьба.
Спустя неделю после их отъезда к нам постучал гонец. Пожилая мисс Зинови, которая присматривала за мной, пошла отворить дверь. Я с любопытством маячила позади. Рука, надёжно зафиксированная тугой повязкой, совершенно не беспокоила меня. Именно тогда я и услышала новость, как баржа отошла от берега, как капитан, спешивший поскорее добраться до места назначения, вышел в море, несмотря на предупреждение магической службы погоды, говоря, что небольшая буря не причинит вреда его судну. Я узнала, что помощник капитана, выпив лишнего накануне ночью, не обошёл баржу с обычной проверкой и не знал, что охлаждающая система парового котла не в порядке. В тот момент, когда баржа была на середине пути, котёл взорвался, проделав огромную дыру в днище, мгновенно заполнившуюся водой. Судно потонуло в рекордно короткий срок. Двадцать человек нашли покой на дне морском, а среди них и двое единственных на свете дорогих мне людей. Новость о том, что король издал указ о предварительной проверке всех отходящих барж, что подобная халатность отныне будет караться заключением в темницу, и всё остальное, о чём говорил гонец, прошли мимо меня. Мисс Зинови объясняла потом, что семьям погибших будут выплачены компенсации, но мне это было глубоко безразлично.
Тогда же меня и свалила лихорадка. Она продолжалась неделю, я никого не узнавала, металась в жару и звала маму, вокруг же раздавались чужие голоса. Когда крепкий молодой организм поборол болезнь, я очнулась в своей кровати, разбуженная разговором незнакомых людей. Позже уже поняла, что это доктор говорит с тёткой Пенелопой, которая отныне являлась моей опекуншей. Они обсуждали моё здоровье, а доктор объяснял, что нервическая лихорадка редко приводит к смерти и я обязательно поправлюсь. Я и поправилась физически, но огромную пустоту в душе невозможно было ничем заполнить. Доктор также снял повязку с моей руки, пояснив, что у магов кости срастаются намного быстрее, чем у обычных людей. Перед уходом врача я услышала, как тётка спросила его: «Доктор Хан, что же мне теперь делать с ней? Я не знаю, как заботиться о ребёнке». А врач ей ответил: «Когда девочке исполнится семнадцать, вы можете отдать её в магический университет, у неё есть способности. Детей магов всегда берут в такие заведения, если они успешно справляются со вступительными заданиями. Она станет магом и сможет в дальнейшем сама о себе позаботиться».